read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



Вся наша компания покатилась в новом приступе смеха, а Андрей, найдя в лице Сэнсэя своего единомышленника, начал изливать душу.
Наконец подъехал и Николай Андреевич с долгожданным прицепом. Но оказалось, что и прицепа для всего Костиного «добра» было маловато. Кое-как распихнув вещи по трём машинам, мы стали утрамбовывать туда и свои тела. Славик пересел в машину Сэнсэя. Мы с Татьяной разместились среди сумок на заднем сиденье «Запорожца». А Костику, как «особо проштрафившемуся», досталось самое «вакантное место» – впереди возле Андрея, на сидении которое мало того, что было нестандартное, низкое, так ещё и болталось на одном шурупе крепления. Так что Костик, с его высоким ростом, ощутил всеми своими конечностями всю прелесть трёхчасовой поездки в «Запорожце». Но нескончаемый юмор наших парней сгладил весь дискомфорт дружным, весёлым смехом.
Наш «Запорожец» тарахтел впереди всей колонны. Андрей пытался выжать из него все остатки сил, упершись ногой в педаль газа. Сэнсэй со старшими ребятами ехал за нами, сохраняя дистанцию. А Николай Андреевич, груженный доверху, не спеша рулил где-то позади Сэнсэя… Андрею, вероятно, показалось мало того что он возглавлял колонну, так ему вздумалось продемонстрировать нам, что «Запорожец» – самая «крутая» машина на этой трассе. Прибавив скорость, он начал догонять одну машину за другой, гордо выпятив грудь. Костик же при этих манёврах в шутку перекрестился, вцепившись в переднюю панель, и начал читать молитву о спасении всех страждущих автомобилистов от такого заядлого «погонщика этого драндулета».
Мы вырвались несколько вперед. На трассе показался небольшой придорожный рынок. Татьяна, увидев издалека стоящую на земле в корзинах клубнику, крикнула ребятам в шуме грохочущего мотора, чтобы те затормозили. И когда мы, наконец, остановились, Костик облегчённо вздохнул, пытаясь вылезти, как он выразился, «из этой консервной банки, сложившей его, словно скумбрию, в три погибели». Чтобы выйти нам, Костику пришлось снова выставлять своё кресло. За этой комедией наблюдал весь рынок. Более того, когда Костик, наконец, захлопнул дверь, от неё отвалилась боковое зеркало. Андрей посмотрел на него такими глазами, как будто тот замахнулся на самое святое:
– Тебе бы рукою мастера, да ногою по морде! Кто так хлопает?! Я ж эту машину три дня собирал. Это же ценный антиквариат! С ней надо обращаться нежно, как с женщиной…
И далее пошла целая лекция на эту тему. Ребята разбрелись по рынку, выбирая ягоды. А я осталась возле «Запорожца», ожидая остальных. В это время подъехал Сэнсэй с ребятами. Когда они вышли из машины, произошло нечто странное.
Одна из женщин, лет сорока пяти, которая до этого отрешенно стояла над своим товаром в чёрном платке с заплаканными глазами, увидев Сэнсэя, спешно перешагнула через свои ягоды, практически раскидав их этим движением по всей земле. Подбежав к Сэнсэю, она упала ему в ноги и начала просить, причитая в слезах:
– Прошу тебя, Гавриил, позаботься о моём сыночке. Как же я теперь буду без него жить! Пожалуйста, Гавриил, возьми и меня к нему. Не хочу я больше этой треклятой жизни, не хочу! Господи, смилуйся надо мной, пусти меня к сыночку…
В это время я стояла совсем рядом. И тут я увидела, как глаза Сэнсэя изменились. В них появился какой-то блеск или, вернее сказать, мягкий, лёгкий свет, который преображал черты лица Сэнсэя. В этот момент я почувствовала, что мой «цветок лотоса» начал сильно вибрировать. И эта импульсная сила исходила не из моих мыслей, а, как мне показалось, от Сэнсэя. Он наклонился над женщиной, приподнимая её.
– Встань, женщина, – сказал он ей очень тихим, спокойным голосом.
Мне показалось, что и голос у него стал какой-то необычный. Женщина приподнялась, но с колен не встала, продолжая его умолять о своём, но уже более тихо, глядя ему прямо в глаза. Сэнсэй ласково положил ей руку на голову и произнес:
– Не беспокойся, женщина. С твоим Николашей всё хорошо. Он праведный, о нём уже позаботились.
Женщина потянула к нему свои руки. Глаза её засветились каким-то огоньком надежды, а лицо застыло в едином порыве просящей мольбы:
– Пусти, пусти, Гавриил, меня к нему…
От таких слов отчаяния у меня аж мороз по коже пробежал. В этот момент лицо Сэнсэя покрылось какой-то лёгкой дымкой, отчего его лик стал ещё прекраснее. Мой «цветок лотоса» запульсировал ещё больше.
– У каждого свой час. Тебе ещё нужно позаботиться о Ксюше. Отгуляешь у неё на свадьбе, дождешься первенца, недельку понянчишь. А на девятый день ты пойдешь к своему Николаше, чтобы рассказать, какой прекрасный у него внук, – спокойно сказал Сэнсэй.
С каждым словом глаза женщины становились светлее и добрее. На её лице заблестели слезинки радости. Женщина расплылась в улыбке. И не зная как выразить свою благодарность, снова начала припадать к его стопам. Сэнсэй же попытался ее приподнять с земли. Тут подскочили бабки, которые торговали рядом и, подняв её, повели под руки в сторону посёлка, приговаривая:
– Что ты, Машенька, родная, пойдём, пойдём домой…
Женщина спокойно пошла с умиленным лицом, что-то шепча себе под нос и постоянно крестясь. Другие бабушки начали собирать её раскиданный товар. Все эти события произошли буквально в течение минуты.
В это время подъехал Николай Андреевич. Поспешно подойдя к нашей «окаменевшей» компании вместе с Юрой и Русланом, он осведомился что произошло.
– Да у какой-то бабки крышу рвануло, – сказал Женька, стоящий тогда в стороне от Учителя. – Сэнсэю в ноги начала падать вся в слезах, просить чего-то…
Сэнсэй же после всего случившегося молча закурил сигарету. А когда Николай Андреевич стал расспрашивать, он перевел всё на житейскую тему, коротко ответив:
– Да всякое в жизни бывает.., горе у человека.
– Понятно… А вы чего тут остановились, мы же здесь не планировали? – спросил Николай Андреевич у Костика.
– Да хотели, вон, клубники купить.
Наша компания вместе с Сэнсэем прошлась ещё раз по рынку. И выбрав спелые ягоды, Сэнсэй купил на всех большую корзину. Довольная бабуся, расфасовывая клубнику по трем пакетам, ласково приговаривала:
– Вы уж, ребятки, не обижайтесь. У этой женщины ещё месяц не прошёл, как сын Николай разбился. Он у неё единственный был, надежда и опора. А муж-то давно погиб… А здесь такое горе. Молодой ещё совсем был, сынок-то. Дочурка у него осталась, Оксана пяти лет… Тяжёлая судьба у Маши. Сына своего одна почти воспитывала, теперь вот внучку надо поднимать вместе с невесткой… И что на неё нашло, ума не приложу? Наверное, совсем от горя ослабла.
– Да, – с сочувствием согласился Николай Андреевич, – постстрессовое состояние… Стрессы ещё не такое расстройство в психике вызывают. Вот был у меня случай…
Послушав красноречивые примеры из его практики, моё сознание несколько успокоилось. «Ну да, – подумала я, – неудивительно тогда, что она кинулась на любого встречного»… Уже через десять минут езды ребята весело болтали о своем, объедаясь спелой клубникой. Во время очередного анекдота Костика меня внезапно осенило. В этот момент я точно вспомнила лепетанье той женщины и ответы Сэнсэя. «Стоп! Она же не произносила имени своего сына и тем более внучки. А Сэнсэй четко назвал: Николай, Ксюша». От такого открытия я чуть не поперхнулась клубникой. Мне даже расхотелось её есть. «Неужели…» При таких догадках, вспоминая лицо Сэнсэя, мой «лотос» опять начал вибрировать, разливая по телу какие-то приятные ощущения. Я физически ощутила присутствие Сэнсэя рядом. Вернее, не самого Сэнсэя, а ту силу, которая исходила от него в тот момент. И мне стало так хорошо и уютно, словно меня кто-то укутал мягкими лепестками. В этом блаженном состоянии я и задремала.


44


Проснулась я оттого, что кто-то тормошил меня за плечо.
– Вставай, соня, уже подъезжаем, – сказала Татьяна.
На очередной стоянке мы разминали затекшие конечности. В воздухе пахло морем и свежестью. Пока Андрей с Виктором и Володей пытались подладить барахливший мотор «Запорожца», мы немного подкрепились в близлежащем летнем кафе.
Через полчаса наш кортеж уже въезжал в курортную зону, где кругом беззаботно ходили отдыхающие в купальниках с красивыми шоколадными телами. Во главе нашей колонны ехала машина Сэнсэя. Андрей же всё никак не мог сосредоточиться на дороге, пытаясь одновременно глазеть по сторонам и в то же время не нарушать правила дорожного движения.
Проезжая мимо одного из пансионатов, Женька из окна знаками показал на афишу. Там огромными, жирными буквами было написано: «Знаменитый экстрасенс международного класса, мануолог, предсказатель, маг и чародей Виталий Яковлевич… проводит лечебно-оздоровительные сеансы. Начало сеанса в 20.00 ежедневно».
– А кто это? – спросили мы с Татьяной у ребят.
– Не знаю, – пожал плечами Костя.
– Слышишь, а это не тот случайно «неандерталец», что ложки на себя вешал. Помнишь?!
– А, тот чудак?! Может быть. Его же тоже, кажется, Виталием Яковлевичем звали. Как он там себя величал… «Вседержитель Космоса и всея Земли»…
Ребята шумно начали вспоминать тот случай, от души хохоча над проделками «божка-бомжа».
Тем временем, преодолев курортную зону, мы выехали на косу. Протяженность косы была около 12 километров. Здесь машина была одним из лучших средств, чтобы попасть в безлюдную зону и пожить там «дикарями», как мы и хотели. Видно таких любителей острых ощущений бывало много в тех краях, поскольку поперек единственной дороги, наверное, местная власть положила огромную трубу. Но тут же, рядом в кустах, ребята обнаружили две широченные доски, оставленные заботливыми автомобилистами для своего брата. Положив их на трубу, наши водители, прямо как профессиональные каскадёры, перекатили свои машины на ту сторону. Правда, с прицепом Николая Андреевича пришлось повозиться.
Добравшись к одному из красивейших уголков природы, мы облюбовали местечко, явно не раз «насиженное» кем-то из «дикарей». Собрав весь мусор, оставшийся после нерадивых туристов, мы сожгли его и принялись за разбивку лагеря. Сэнсэй и здесь оказался талантливым и опытным руководителем. Он учёл все мелочи расположения лагеря, даже возможный шторм. Все ребята находились при деле и с энтузиазмом помогали Сэнсэю и друг другу. Вещи Костика действительно пригодились, превратив наш лагерь в уютный, комфортабельный «городок». На что сам Костик не упускал случая это подчеркнуть, в шутку напоминая, что из-за этих вещей Андрей – «садист» всю дорогу мучил его на «электрическом стуле». Мы с Татьяной занялись кухней. Нам установили специальную палатку под продукты, а для приготовления пищи выделили примус.
В общем, жизнь в нашем лагере пошла полным ходом. Уже после обеда, от души накупавшись в море, мы с удовольствием грели свои косточки на горячем песке. Старшие ребята поплыли в море на надувной лодке. Николай Андреевич читал какую-то книгу, а Сэнсэй дремал в тени под зонтиком, накрывшись полотенцем. Мы решили поиграть в карты. Костик при этом пытался запомнить, какие карты выходят и вычислить, у кого что может быть, хотя практически это было сделать очень тяжело, поскольку народу было много и мы играли в две колоды. В очередную неудачу Костик начал вычислять в уме карточную схему по своей какой-то особой арифметике. В одном из таких мудреных исчислений он поднял вверх брови, словно удивившись сам себе, и произнес:
– Сэнсэй, а какое вы можете вычислить в уме самое большое из простых чисел?
Сэнсэй, не открывая глаза, ответил:
– Тебе полностью его назвать или сокращенно?
– Сокращенно, конечно.
– 2 в степени 13 466 917 минус 1, – просто сказал Сэнсэй, как будто речь шла об обыкновенной таблице умножения. – Это число делится только на 1 и само на себя. И это, пожалуй, максимальное из простых чисел, которое я способен вычислить в уме…
Костик удивленно обернулся в его сторону. Потом он опять что-то начал усиленно высчитывать про себя. А Сэнсэй, открыв глаза, добавил:
– А если ты хочешь просчитать коэффициент моего интеллекта, то зря стараешься, он гораздо ниже твоего.
После этих слов Сэнсэй перевернулся на другой бок и вновь погрузился в дремоту. Костик даже слегка опешил:
– Во Сэнсэй даёт! Откуда он про коэффициент-то узнал? Я же молча.
– Да, – промолвил Андрей, – и этот вопрос остался в его памяти голубой мечтой, посиневшей от старости в ожидании своего ответа.
Ребята засмеялись, оставив Костика в очередной раз «дураком».
В этот вечер всем нашим чаяниям и надеждам на то, что Сэнсэй расскажет нечто незабываемое у костра под звёздами, не суждено было сбыться. Сэнсэй сразу после ужина пошёл спать, наверное, сказалась накопившаяся усталость. А мы ещё долго сидели у костра, беззаботно смеясь и рассказывая друг другу разные байки.


45


Утром, около семи часов, я проснулась оттого, что совсем недалеко противно кричали во всё горло чайки. И услышала разговор ребят, очевидно вышедших из своей палатки на шум. Стас говорил Женьке сонным голосом:
– Глянь, такая рань, а Сэнсэй уже рыбу ловит. Интересно, что он собирается поймать с берега моря, да ещё на удочку. Пошли посмотрим.
Моё любопытство стало гораздо сильнее сладкого сна. Я поспешила выбраться из своей палатки. Сэнсэй мирно сидел на складном стульчике с удочкой в руках. Рядом стояла пустая трехлитровая банка, наполовину заполненная водой. Несколько чаек бегали вокруг него, возмущенно крича. Когда мы подошли, чайки взлетели и зависли в воздухе возле Сэнсэя, с любопытством рассматривая нас сверху.
– Сэнсэй, ты что, чаек откармливаешь, что ли? – усмехнулся Стас, глядя на пустую банку.
– Да нет, они меня тут учат рыбу ловить, – ответил Сэнсэй без тени смущения.
Мы восприняли это как шутку, посмеявшись.
– Чего ты нас не разбудил пораньше. Мы бы взяли бредень…
– Да ну, ещё бредень тягать. Это я так, ухи захотелось.
Женька для смеха демонстративно заглянул в пустую банку, повертев её на свету, и с юмором сказал:
– Да, из таких рыбин наваристая уха будет.
В это время чайка, пролетавшая над нами, уронила маленькую рыбку, упавшую прямо под ноги Сэнсэю. Все засмеялись.
– Глянь, Сэнсэй, вот тебе и рыбка! Как раз в самый раз на уху, – с юмором произнес Женька, опуская её в бутыль с водой.
Тут подошли Володя с Виктором:
– Что за смех, а драки нет?
– Да вот, Сэнсэй со своей удочкой даже чаек на жалость пробил, – сказал Женя. – Им уже, поди, надоело на эту пустую банку смотреть.
Мы опять захохотали. А Сэнсэй, улыбаясь, сказал:
– Так, кто больше всех с меня смеётся, тот и будет чистить рыбу и на уху, и на шашлыки.
Мы совсем покатились покатом от смеха, представляя комедийную картину разделки малюсенькой рыбки и большой, жаждущей её толпы. Сэнсэй посмеялся вместе с нами, а потом и говорит:
– Ну ладно, сказочники, вон вытаскивайте…
Он указал на толстую леску, которая была привязана одним концом к ножке стула, а другим уходила вглубь. Ребята начали вытягивать. И каково же было наше удивление, когда в капроновой сетке мы обнаружили пару осётров, килограмма по 4 каждый и штук 8 огромных камбал. Все недоуменно переглянулись и почти хором спросили:
– И это всё на удочку?!
Сэнсэй улыбнулся.
– Да какая удочка. Я просто пораньше встал. Смотрю, от рыбзавода рыбаки поплыли снасти трусить. Ну я и подумал, пока дойду, они как раз вернутся обратно. Так и случилось. Пошёл вот, купил… А на удочку хоть бы раз клюнула, – с сожалением посетовал Учитель.
Когда мы понесли эту рыбу на разделку, Женька сказал Стасу полусерьёзно-полушутя:
– Ага, жди, пойдёт он. Тут только до рыбзавода семь километров пешим ходом.
– А может он на машине поехал, – предложила я свою версию.
– Да какая там машина. Во-первых, она возле нашей палатки стоит, мы бы услышали. А во-вторых, даже следов на песке нет.
Пока проснулись остальные ребята, эта история обросла всё большими таинственными подробностями… Настроение у Сэнсэя в этот день было отличное. После лёгкого завтрака он предложил пробежку на край косы. Мы оставили добровольных дежурных Костика и Татьяну, а также, чтоб совсем не остаться без обеда, и Николая Андреевича.
По дороге сделали пару привалов в виде разминок с интенсивной нагрузкой на мышцы. Всё-таки занятия на природе, да ещё на фоне такой красоты, ни в какое сравнение не идут с душным спортзалом. Здесь, как говорится, душа и тело сливаются в едином порыве.
Добежав почти до конца, мы увидели настоящий «птичий базар» чаек. Наша компания держалась береговой линии возле края моря, чтобы не сильно тревожить их спокойствие. Но всё ж множество чаек упорно кричали и кружили над нами, пытаясь отпугнуть от своих гнёзд непрошеных гостей.
Через некоторое время нашему взору открылся красивейший вид, искусно созданный самой природой. На самом конце косы волны сходились в виде правильных ромбов, удаленных в одной единой цепочке от берега. Очертания их волнообразных краёв подчёркивала белая морская пена. Всё это великолепие дополнялось необычными переливами различных цветовых гамм морской воды, начиная от нежно-бирюзового цвета и заканчивая темно-синим. А изумительная голубизна неба с одной-единственной белесой тучкой создавала неповторимый шедевр этой грандиозной картины.
Сэнсэй дал нам на отдых пятнадцать минут, а сам с Володей сел в позу «лотоса» на краю береговой линии. Некоторые из нас поспешили последовать его примеру, усевшись рядом, в том числе и моя особа. Дул лёгкий ветерок. Прибрежные волны создавали мелодичный шум, дополняемый перекличкой чаек, доносившейся издалека… Не знаю, то ли из-за созерцания этой божественной красоты, то ли из-за присутствия Сэнсэя, то ли из-за всего этого сразу, но мой «цветок лотоса» стал заметно проявлять свою деятельность, распространяя по телу приятные разливы каких-то волн. На короткое время у меня появилось такое необычное ощущение, словно я растворилась во всей этой окружающей красоте и стала какой-то её неотъемлемой частью. Данное ощущение было почти мгновенным, но незабываемо потрясающим. Это блаженное состояние прервал Сэнсэй, объявив «сборы».
Солнце уже порядочно припекало. И Сэнсэй, чтобы «облегчить» нам путь, сказал, что будем бежать по пояс в воде. Это оказалось невероятно трудным. Володя с Сэнсэем понеслись вперед, как две торпеды, обгоняя друг друга. Это давало возможность нашей компании несколько схалтурить: кто-то бежал по колено, а кое-кто и по щиколотку в воде. Но когда мы, наконец, достигли лагеря, именно халтурщики распластались обессиленные на песке, в том числе и моя особа. А Сэнсэй и Володя продолжали излучать свой зажигательный оптимизм, с неизвестно откуда берущимися на него силами. После этого «марафонского забега» они ещё предложили толпе поиграть в водное поло. И, как ни странно, старшие ребята с удовольствием согласились. А остальные «немощные тела» поплелись помогать готовить обед.
Занимаясь по кухне, я наблюдала за Сэнсэем. Он так же смеялся, озорничал и носился с мячом, как и все остальные ребята. Он абсолютно ничем от них не отличался, такой же молодой, крепкий, юморной и здоровый парень. С одной стороны, обыкновенный человек... Но каждый из присутствующих видел в нём какую-то свою изюминку, свою прелесть, находил свои, завораживающие простотой и в то же время утонченностью, моменты. Его Душа словно многогранный алмаз, которым каждый из нас любовался под своим углом зрения, под своим углом преломления внутреннего света. Но в сущности никто не мог проникнуть в него до конца, никто не мог понять, кто же Он на самом деле.
Когда ребята, наконец, угомонились в самый разгар солнцепёка, наш лагерь заснул богатырским сном. Я проснулась около четырех часов, растолкав заодно и Татьяну, чтобы приготовить что-нибудь вкусненькое для нашего большого коллектива. Когда мы с ней вылезли из палатки, я увидела, что Сэнсэй сидел на песке с Николаем Андреевичем, о чём-то беседуя. Сэнсэй что-то объяснял, насыпая из песка три небольших кучки. Поговорив, Николай Андреевич и Сэнсэй встали и не спеша пошли в нашу сторону. И тут первая кучка внезапно зашевелилась и оттуда вылетел неизвестно откуда взявшийся голубь. Я вздрогнула от неожиданности, не веря своим глазам. А Татьяна та вообще выронила картошку, раскрыв рот от удивления. Тут вторая кучка зашевелилась и из неё опять вылетел голубь. Сэнсэй же с Николаем Андреевичем лишь небрежно обернулись, продолжая свою беседу и даже ни капельки не смущаясь. И здесь зашевелилась третья кучка. Из неё выскочил… воробей. У меня от страха внутри всё похолодело. Воробей не улетел как голуби, а попрыгал вдогонку за Сэнсэем. «Забежав» таким образом вперед него, он весь взъерошился, растопырив крылья, и начал громко щебетать, словно чем-то возмущаясь. Сэнсэй остановился, наблюдая за отчаянным чириканьем этого нахохленного воробья, а потом с улыбкой и говорит ему:
– Ну, по желанию твоему, да будет так.
После этих слов он вновь засыпал воробья песком, создав кучку несколько побольше первой. Я аж привстала от любопытства. Но следующий момент окончательно пригвоздил меня к стулу. Только Сэнсэй отошел, кучка зашевелилась и из него вылетел чёрный коршун внушительных размеров, который тут же улетел в сторону косы.
– А где спасибо? – удивленно развел руками Сэнсэй, глядя ему вслед. – А впрочем, как всегда...
Сэнсэй безнадежно махнул рукой и пошёл к своей палатке за сигаретами. Мы сидели с Татьяной ни живые ни мертвые. И когда Николай Андреевич начал удаляться с Сэнсэем в сторону пляжа, то я услышала следующую речь:
– Так это и была иллюзия моей мысли? – спокойно спросил Николай Андреевич, словно речь шла об обыденных вещах.
– Нет. Это как раз была материализация моей мысли.
– А почему же мои попытки закончились лишь галлюцинацией?
– Потому что у тебя были сомнения. А для материализации необходима чистота веры. А этого очень тяжело добиться, ибо малейшее сомнение разрушит всё…
Порыв ветра унёс слова Сэнсэя вне досягаемости моего слуха. Мне очень хотелось пойти за ним и послушать столь интересную беседу. Но тут Татьяну, вышедшую из состояния шока, прорвало в словесном излиянии своих впечатлений на мою и без того озадаченную голову.


46


Уже ближе к вечеру кто-то из старших ребят предложил устроить развлекательно-комедийный вечер – пойти поглазеть на лечебно-оздоровительные сеансы «великого мага и чародея», который давал сегодня свой первый сеанс. Правда, пешком надо было пройти восемь километров. На такое решилась лишь половина нашего коллектива вместе с Сэнсэем и Николаем Андреевичем. Ну а мне просто не хотелось пропустить что-нибудь интересного для себя и моего дневника, который и так уже просто пестрел от необычных записей, несмотря на то что на море мы были лишь вторые сутки.
К восьми часам вечера мы заняли места в летнем кинотеатре, где уже собралось около семидесяти человек. Рядом с Николаем Андреевичем села молодая женщина с трехлетним мальчиком. Другие дети носились по рядам, шумно догоняя друг друга. А этот тихо сидел на её коленях. Я угостила его конфетой. Но оказалось, ребёнок её не видел. Мать сказала, что у сына врожденная слепота. Николай Андреевич заговорил с ней, выясняя какие-то свои профессиональные моменты. И вскоре женщина уже вовсю «исповедовала» ему свою историю жизни. Оказывается, этот малыш ещё и не разговаривал после перенесённой в два годика травмы. Кроме него, у женщины были ещё старшие сын и дочь, вполне нормальные дети. Николай Андреевич посочувствовал и стал записывать ей адреса и фамилии лучших специалистов в этой области медицины. Женщина обрадовалась, пошутив, что в любом случае хоть не зря сходили на сеанс.
В это время на сцену вышел Виталий Яковлевич. Мы еле удержались от смеха, поскольку это был действительно тот самый «маг и чародей с ложками на пузе», с которым мы имели «великую честь» познакомиться ещё осенью. Теперь он выглядел гораздо приличнее. Его лицо было гладко выбрито, а волосы аккуратно подстрижены. На нём был чистый, летний костюм. Несмотря на значительное преображение его внешности, надменный взгляд и орлиные замашки всё ж остались теми же.
Выйдя на сцену, Виталий Яковлевич обвёл толпу своим «магическим взглядом» и начал свою лекцию. Битых сорок минут он рассказывал почти о том же, что и тогда в спортзале, с той лишь разницей, что теперь он не вешал на себя ложки и его речь была насыщена всякими непонятными эзотерическими и медицинскими терминами. Утверждающе размахивая руками, он ходил по сцене, гордо выпятив грудь. И наконец закончив, он попросил подойти к сцене людей, страдающих заболеваниями, которые были им перечислены.
А перечислил он, как мне показалось, почти все заболевания из «Справочника фельдшера», который имелся у нас дома, причем в таком же алфавитном порядке.
К сцене вышло человек пятнадцать. Кто говорил, что у него больное сердце, кто-то – что сильно болит желудок, у другого давление скакало, у бабульки какой-то трофические язвы на ногах гноились. Вышла и наша женщина с ребёнком. Николай Андреевич тогда посетовал по этому поводу, что люди в горе готовы поверить во всякую чепуху, надеясь неизвестно на что.
И когда все желающие собрались у сцены, Виталий Яковлевич начал сверху усиленно размахивать руками и нести всякую чушь «космическо-флюидного» характера. И вот тут я, к своему великому удивлению, почувствовала, что мой «цветок лотоса» снова стал сильно вибрировать. Я смотрела на сцену и не могла понять, неужели весь этот бред Виталия Яковлевича вызвал во мне эту приливную волну. Сосредоточившись, я почувствовала, что вся эта вибрация исходила не со сцены, а откуда-то сзади, с правой стороны. Это было ещё более странным, поскольку Сэнсэй садился сзади по левую сторону от меня. Я оглянулась, но Сэнсэя на месте не оказалась. Тогда я оглянулась в другую сторону, туда, где предположительно, по моим ощущениям, находился источник. Далеко в углу, в самом конце пустых рядов я увидела сидящего Сэнсэя, который сосредоточенно всматривался в людей, стоящих возле сцены. С каждой секундой я чувствовала, что этот поток увеличивается в силе. По моему телу уже разливалась волна приятных ощущений. Но поток всё нарастал.
В словесном излиянии Виталия Яковлевича настала некая пауза. И в этот момент тот слепой малыш не громко, но отчётливо произнёс: «Мама!» Женщина залилась слезами, крепко обняв своего сына. Она привлекла всеобщее внимание. И тут начался целый ажиотаж. Какая-то женщина говорила, что у неё прошла головная боль, у мужика перестал болеть желудок. Но больше всех орала писклявым голосом бабка, что её трофические язвы стали подсыхать прямо на глазах. Причём, видимо не веря сама себе, она пыталась показать это первому попавшемуся человеку. Многие люди в зале повставали с мест и побежали к сцене. Виталий Яковлевич даже сам опешил от посыпавшихся со всех сторон благодарностей, просьб о помощи себе и своим близким. Тем временем Сэнсэй занял свое место в зале.
Молодая мама, прижимая к груди ребёнка и рыдая навзрыд, никак не могла выйти из толпы, поскольку началась обычная давка и на неё уже никто не обращал внимания. Николай Андреевич поспешил ей на помощь. Выбравшись на воздух из кинотеатра, мы усадили женщину на скамейку. Николай Андреевич принялся её успокаивать. Малыш сидел рядом с ней и, слыша плач матери, сам стал кривить личико в каких-то своих переживаниях. Сэнсэй присел на корточки напротив него и ласково погладил по голове, что-то тихо приговаривая себе под нос. Ребёнок успокоился и начал прислушиваться. Потом как-то часто захлопал своими длинными ресничками… И тут малыш, как мне показалось, целенаправленно взглянул на часы, которые поблескивали на руке Сэнсэя, когда тот его гладил. Мальчик, поймав руку Сэнсэя, вцепился ручонками в часы, пытаясь их стянуть. Вопросительно посмотрев в глаза Сэнсэю, он произнес короткое, но достаточно ёмкое слово:
– Дать!
От всего увиденного мама малыша упала в обморок. Пока Николай Андреевич вместе с ребятами пытались привести её в чувство, Сэнсэй снял свои часы и отдал их малышу, с улыбкой сказав при этом:
– На, малыш, держи на память.
Тот, счастливо улыбаясь, стал возиться с ними, рассматривая и проверяя на прочность… Когда женщина пришла в чувство, она ещё долго не могла поверить, что её сын прозрел. Она давала ему всё, что у неё было в сумочке, и тот с видимым удовольствием рассматривал, превращая тут же предметы в импровизированные игрушки. Достаточно убедившись в отсутствии слепоты у сына, женщина на радостях схватила его в охапку и, поблагодарив Николая Андреевича и всех нас за оказанную помощь, побежала в свой корпус сообщить эту новость мужу.
На обратном пути в наш лагерь Николай Андреевич не переставал удивляться:
– Как же этот Виталий Яковлевич смог своей болтовней пробудить в людях столько веры, чтобы достичь такого терапевтического эффекта! Ведь я своими собственными глазами видел, что мальчик был слепой. Ладно, другие может быть были подставные лица. Но этот случай просто не укладывается в моей голове!
Я посмотрела на Сэнсэя. Мне любопытно было, что же он ему ответит. А Сэнсэй лишь полушутя-полусерьёзно произнес:
– Вы, наверное, невнимательно слушали его лекцию. В следующий раз обязательно возьмите с собой блокнот.
По пути мы насобирали сухих веток для нашего вечернего костра. А старшие ребята подобрали какой-то валявшийся полусгнивший деревянный столб, некогда служивший опорой для электрических линий. В общем, судя по отличному настроению Сэнсэя и собранному запасу дров, ночь обещала быть долгой и незабываемой.


47


Ещё по дороге в лагерь между Учителем и Николаем Андреевичем возникла интересная беседа. Психотерапевт, находясь под впечатлением всего случившегося, спросил у Сэнсэя:
– Ну ладно, взрослые с помощью внушения, подвергаясь терапевтическому воздействию, могут частично облегчить процесс течения заболевания. Но дети?! В таком возрасте они практически не понимают, что им говоришь. А здесь результат налицо. Я просто не представляю, как это могло произойти?! Ведь если трехлетний слепой ребёнок действительно стал видеть, значит получается, что логически нужно признать факт лечения на расстоянии.
– Такими фактами изобилует вся история человечества, если внимательно её почитать, – произнес с улыбкой Сэнсэй.
– Да, но прочитать – это не увидеть! А если это так на самом деле, тогда я вообще ничего не понимаю.
– Ничего сложного в этом понимании нет, если имеешь целостное представление о картине мира и о том, что есть тело человека на самом деле.
– А что есть тело человека?
– Тело человека, как и вся другая материя, есть пустота. Это иллюзия, созданная мыслью Бога.
– Вы хотите сказать, что это дерево и я, в принципе, идентичны, поскольку являемся пустотой? – полушутя-полусерьезно спросил Николай Андреевич, проходя мимо большого дерева.
– В принципе да, – усмехнулся Сэнсэй и более серьёзно добавил: – Просто ваши материи порождены одной и той же первичной энергией, только видоизмененной и преобразованной в разные волновые состояния. Отсюда и разность в материальных свойствах. Вот смотрите, если вдуматься, из чего состоит человеческое тело? Тело, как вы знаете, состоит из системы органов, органы – из тканей, ткани – из групп клеток. Клетки – из простейших химических элементов. Причем основную массу тела, около 98%, составляют кислород, углерод, азот и водород, а 2% приходится на другие химические элементы.
– Не поняла, как это? – нечаянно вырвалось у меня.
– Ну как. К примеру, на 50 кг твоего веса схема распределения в тебе будет выглядеть так, – Сэнсэй пару секунд посмотрел на моё тело, как будто что-то оценивая, а потом сказал: – Кислорода в разных изотопных состояниях – 30,481 кг, изотопов углерода – 11,537 кг, изотопов водорода – 5,01 кг и изотопов азота – 1,35 кг. То бишь в общей сложности 48,378 кг. Ну а все другие элементы я просто не буду перечислять, там вес каждого идет в граммах. В общем, на них приходится 1,622 кг от общего веса… А если быть точнее и добавить ещё непереваренное, то есть не вошедшие в химическую реакцию твоего организма остатки мороженного, конфет и выпитого напитка, то… итого, в общей сложности, вес твоего тела будет составлять 50 кг 625 грамм.
Я просто была поражена такими «скоростными» расчётами моего тела по одному лишь взгляду. О таком строении моей материи я никогда не задумывалась. Тем временем Сэнсэй продолжал, обращаясь к Николаю Андреевичу:
– Так вот, а что есть наши химические элементы? Молекулы, составляющие клетку и существующие по своим биофизическим законам. Заметьте, вокруг молекул находиться пустота. Углубляемся дальше. Молекулы состоят из атомов, между которыми опять пустота. Атомы состоят из ядра и вращающихся вокруг него электронов, между которыми – пустота. Ядро атома опять-таки состоит из элементарных частиц – протонов и нейтронов, с той же присущей пустотой между ними. Заметим, что разновидность какого-либо химического элемента отличается числом нейтронов в атомном ядре, то есть обладает свойством изотопии. Протоны и нейтроны, формирующие ядро атома, состоят также из более мелких частиц. И посмотрите, каждый раз, когда физики делают очередной шаг, им открывается новый уровень знаний, отодвигающий их условные границы за горизонт бесконечного познания. Просто насколько у человека хватило сил усовершенствовать микроскоп, настолько он и познал природу микромира. Я не буду дальше перечислять, что на что делится, но в конечном счёте деление заканчивается абсолютной пустотой, из которой всё зарождается. Она существует везде, и в микромире, и в макромире. Это и есть чистая энергия, называемая энергией По, составляющая единое поле взаимодействия всех разновидностей энергий и, соответственно, возникающей из них материи. Поэтому и говорится, что Бог вездесущ. Именно импульсы энергии По порождают волны, изменяющие кривизну материального пространства и времени. То есть в глубине своей сути любая материя есть совокупность определенного вида волн и существует по законам волновой природы.
– Это что-то новенькое, – задумчиво произнес Николай Андреевич.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 [ 17 ] 18
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.