вонючих трущоб, они обычно отвечали: "Эти люди не желают жить иначе".
два десятилетия не вышло ни одного социологического труда, ни единой статьи,
в которой бы так или иначе не упоминалось их семейство.
констатировав, что старые стены наконец-то расстались с остатками обоев. В
остальном же здесь практически ничего не изменилось.
кажется, никогда не работал из-за отсутствия электричества, сидела тетушка
Норма. Это была женщина лет сорока, выглядевшая на все шестьдесят, и с умом
десятилетнего ребенка. На коленях она держала младенца. То ли своего
собственного, то ли последнего внука (у нее было несколько взрослых детей).
оставлять себе одного-двух из каждого помета, чтобы потом были основания
выклянчивать разные пособия.
Хьюго Корнелл - сводный брат Джерри. От Бенни он отличался только голубыми
глазами и поредевшими на макушке светлыми волосами. На нем был старый, весь
в трещинах, пиджак из искусственной кожи, вместо рубашки - пижамная куртка,
синие матросские штаны, не иначе как снятые с пьяного моряка.
как сюда попавший. Вместо одной ножки его подпирала старая пустая банка
из-под пива. На полках валялись заплесневелые объедки, жестянка с остатками
жареной фасоли, чашки, миски, грязные тряпки, пластиковые фигурки животных,
ярмарочные призы, стопка старых газет, битые грампластинки, щербатое зеркало
и две пожелтевшие фотографии в источенных жучками рамках. Их тоже подобрали
на улице. На них не польстились даже старьевщицы, которые, как крысы,
шныряли вдоль Портобелло-стрит и подбирали все, из чего можно было извлечь
хоть какую-то пользу. Этот район был последним, где они еще водились. Они
выползали из своих нор после того, как последние туристы возвращались в свои
отели, прижимая к груди викторианские рукомойники.
трущобами, он тем самым оставит без будущего Диану - сестру Джерри, которой
после того, как ее тело перестанет интересовать даже самого отпетого
забулдыгу, придется заняться ремеслом старьевщицы.
валялась тут же на полу. На обложке был изображен солдат в сапогах и русской
форме, но с нацистской свастикой на гимнастерке. Он хлестал плетью трех
пышнотелых девиц в драных бикини. Надпись под картинкой гласила: "Красные
садисты и их сексуальные оргии".
девятнадцать, ростом она была чуть выше пяти футов. Прическа ее напоминала
некое подобие "полупажика". На девушке был белый хлопчатобумажный джемпер,
синтетическая юбка и голубые босоножки.
нет. Бары открыты весь вечер, и все, кто в состоянии передвигать ногами,
сидят там.
лежал толстый слой косметики.
совать нос в их обиталище.
кто-то сбил на Портобелло-стрит. При этом он намекнул, что фирма могла бы
заплатить за любую достоверную информацию об этом происшествии.
насторожился.
младенца на буфет, принесла из темного угла картонную коробку, служившую
люлькой. - Весь день дома просидела...
родственники или эти не начали приставать. Но было уже поздно.
купюру и, положив на стол, буркнул:
юбку на мальчишеских бедрах.
тетушка.
вздохнули.
как ей, наверно, казалось, наклонила голову.
все Корнеллы, она тоже считала, что зарабатывать деньги можно, лишь
попрошайничая, жульничая по мелочам или выходя на панель.
своим сводным братом, чудаковатым Френком.
человеком. Кроме Джерри, конечно. На нем был твидовый пиджак и брюки от
другого костюма, яркая рубашка и такой же галстук. Волосы были обесцвечены
перекисью, а на губах виднелись следы помады. Во всем остальном он был самым
настоящим Корнеллом.
Выглядишь ты чертовски сногсшибательно, Джерри!
Кстати, вы все не слыхали, каких дел натворил этот старый дурень Себ
О'Рейли? Нынче утром на перекрестке Портобелло-стрит и бульвара Колвилл
наехал на какого-то китайца, который бегал почти голышом, а одежду нес в
руках, да потом под шумок еще и спер манатки пострадавшего! Вот до чего
народ докатился!
улице.
совершил какую-то промашку, тот попытался защищаться:
ГЛАВА 15
НАРУШЕННЫЙ СОН СТАРЬЕВЩИКА
улицу. Времени оставалось только на то, чтобы передать товарищу Кангу деньги
и поспешить вслед за англичанином.
клочке бумаги. "Конфуций" был так доволен, что выбирается из этих кошмарных
трущоб с их не менее ужасными обитателями, что почти не думал о предстоящих
расходах.
жила неподалеку - на Датч-Парк авеню. Это хоть и совсем рядом с
Портобелло-стрит, но уже в совершенно ином мире - элегантном и богатом.
развратный тип и наверняка неплохо разбирается в женщинах, машинах и вине.
Надо посмотреть, что может предложить мадам Лили, и обсудить с ней
подробности.
***
кварталам" - так назывался островок благополучия, расположенный возле
станции метро в самом конце Портобелло-стрит. Все эти аккуратные
односемейные домики когда-то были построены для рабочих, но теперь, спустя
десятилетия, каждый из них стоил больше десяти тысяч фунтов.
обреченные на снос развалюхи, над которыми в разные стороны протянулись
бетонные ленты поднятых над землей автострад, транспортные развязки.
Возможно, в будущем они и вовсе скроют от глаз людских и Всевышнего этот
забытый всеми кусочек ада на земле.
облюбованный старьевщиками под склад своей добычи. Таких местечек здесь было
немало. Во дворе могут хозяйничать один или несколько старьевщиков. Как
правило, в каждом из них есть конюшня, где содержатся лошади. Собранный хлам
Куликов Роман
Шилова Юлия
Ильин Андрей
Флинт Эрик
Свержин Владимир
Афанасьев Роман