- Ладно, - Усачев наконец остановился. - Кто это организовал? Те деятели из
комиссии? Лукашевич кивнул.
- Суки. И с кем мы воюем?
Лукашевич ответил с кем. На долгих десять секунд воцарилось молчание.
- Кретинизм,- дал свою оценку происходящему Никита.- Они хоть понимают, что
это за люди?
- Успокойся, капитан, они понимают. Лучше нас с тобой.
- Понимают, говоришь?! - Усачев снова взъярился. - А почему нас бомбят,
если они понимают? Почему сбили Громова и Беленкова, если они понимают?
- Перестань, капитан, только твоей истерики нам не хватало.
Усачев с огромным удивлением посмотрел на Лукашевича. Не таких слов он от
него ожидал. Потом Усачев вытер лоб рукавом и спросил заметно спокойнее:
- Что вы делали?
- Мы перехватывали норвежские военно-транспортные самолеты.
- То нападение на нашу часть... с этим связано?
- Да.
- Какими силами противник располагает?
- Этого я не знаю.
- Снова врешь?!
- Это правда, капитан. Для меня "сбитие" Громова и Беленкова, бомбежка -
такая же неожиданность, как и для тебя... как для всех остальных...
Усачев явно хотел сказать по этому поводу что-нибудь едкое, но на этот раз
сдержался.
- Хорошо, допустим, не знаешь. Что знаем мы? Противник располагает хотя бы
одним истребителем "Су-27" и некоторым количеством бомбардировщиков
неизвестного класса...
- Могу высказать предположение.
- Давай.
- При подготовке операции нас знакомили с составом и вооружением армии
противника. В качестве бомбардировщиков они используют "МиГ-25РБ".
- Блядь! - Усачев не сдержал эмоций.- Мы их даже не достанем[19]! - Он
помолчал.- И что теперь прикажешь делать?
- Я не могу приказывать тебе, капитан,- напомнил Лукашевич. - Но совет дать
могу.
- Давай свой совет...
- В первую очередь мы должны связаться с командованием округа...
- Это понятно. Только как? Связь не работает - твои "друзья" постарались, в
остальном...
- Кто-то должен поехать в Печенгу, - сказал Лукашевич. - Ехать лучше
группой. Все должны быть вооружены. Через комендатуру Печенги можно
связаться и с округом, и с Оленегорском. Нужно объяснить ситуацию и
запросить подмогу. Кроме того, я посоветовал бы установить связь еще с
одним человеком - он в курсе всего происходящего, и он поможет.
- Кто этот человек?
- Его зовут Маканин. Лев Максимович. Номер телефона в Мурманске... -
Лукашевич помедлил: не так просто оказалось с ходу выдать "страшную"
тайну,- ...шесть, тридцать девять, ноль, семь...
- Погоди, я запишу, - засуетился капитан, но потом спохватился и вернул
себе грозный вид: - Вот что, Алексей, меня ваши игры не интересуют. И кто
такой этот ваш Маканин... хм-м... Лев Максимович... мне тоже не интересно.
Я подчиняюсь командованию округом и только с ним буду обсуждать, что
делать, а что нет в настоящей ситуации.
- Пожалуйста, капитан,- Лукашевич не стал возражать. - Как старший по
званию и занимаемой должности Ты имеешь полное право принять и отстаивать
свое решение.
Усачев с подозрением уставился на него:
- Есть еще какая-нибудь гадость в запасе? Выкладывай всђ!
- Нет, капитан. Я рассказал всђ, что знаю.
- Немного же ты знаешь.
- Громов знал больше, но... - Лукашевич осекся; говорить о Косте было
тяжелее, чем о ком-то или чем-то другом, в смерть его не верилось (не таков
наш майор, чтобы вот так просто дать сбить себя), но даже если считать, что
Громов спасся, воспользовавшись системой катапультирования, благополучный
исход оставался под вопросом - как он там, выберется ли?
- Вот, еще и Громов... - пробормотал Усачев; он подумал о том же самом и
отмел сомнения.- Да, ты прав, Алексей, нужно ехать в Печенгу...
(В/ч 461-13 "бис", полуостров Рыбачий, декабрь 1998 года)
Ровно через полтора часа на пятнадцатом километре дороги (если считать от
воинской части 461-13 "бис", а не от Печенги) старый грузовик "ЗИЛ" наехал
на стальную полоску с торчащими вверх шипами, положенную поперек дороги -
из тех, с помощью которых гаишники "тормозят" не в меру разошедшихся
угонщиков. Шины мгновенно спустило, грузовик остановился. Всех, кто сидел в
кузове - а было там пятеро бойцов с автоматами, - побросало друг на друга.
Подобная остановка на пустой заснеженной дороге не сулила ничего хорошего.
Капитан Усачев и рядовой срочной службы Бельтюков, сидевший за рулем
грузовика, посмотрели друг на друга. Бельтюков был не дурак и сразу всђ
понял. В глазах его читалась смертная тоска.
- Не дрейфь, солдат, - приободрил его Усачев. - Прорвемся.
Капитан вытащил из-под куртки свой табельный ПМ, оттянул затвор, досылая
патрон в ствол, снял пистолет с предохранителя и, открыв дверцу кабины,
спрыгнул в сугроб.
Ноги его не успели коснуться земли, как с громким шипением в небо ушла
осветительная ракета и сразу из нескольких точек по грузовику ударили
пулеметные очереди. Невидимый за темнотой противник бил не прицельно, но и
этой беспорядочной пальбы хватило, чтобы деморализовать и без того
напуганных солдат Усачева. Побросав оружие, забыв о долге, как слепое,
охваченное паникой стадо, пятеро солдат покинули обреченный грузовик и
своего командира. Для одного из них это бегство станет самой большой
ошибкой в жизни: он собьется с дороги и заблудится, его хватятся и найдут
только через четверо суток - обмороженного и полумертвого; пальцы на его
руках и ногах придется ампутировать.
Удача отвернулась от капитана Усачева. Одна из пуль, выпущенная по
грузовику, попала ему в живот, и все пятнадцать километров капитана тащил
на себе рядовой Бельтюков. Во второй раз за последние три часа воинская
часть 461-13 "бис" лишилась командира.
Глава пятая. МАНЕВР.
(В/ч 461-13 "бис", полуостров Рыбачий, декабрь 1998 года)
Усачев кричал. Ему было больно, ему было очень больно, и он не сдерживал
себя. Федор Семенович Абрамов, военврач части 461-13 "бис", что-то бормоча
себе под нос, осмотрел рану.
- Ну что? - спросил Лукашевич, когда осмотр был закончен.
Федор Семенович кивком указал на перегородку, разделявшую блок полевого
Маккефри Энн
Глуховский Дмитрий
Посняков Андрей
Лукин Евгений
Афанасьев Роман
Флинт Эрик