ордену Святого Георгия. С 1807 года удостоенные его
причислялись к кавалерам этого ордена, и в 1913 году оно
стало официально именоваться Георгиевским оружием.
Гаркнул:
награждать самостоятельно. Возьмите в руку.
клинка зловеще блестел, будто б не минуло почти два века
после окончания войны с французами.
разнообразных впечатлений.
Рузского из театров, непрестанно размышлял о том, что еще
осталось в квартире генерала.
золотого оружия Рузского. Таких вещей почти не осталось в
России. Их после 1917 года в первую очередь прихватывали с
собой в эмиграцию. А то, что не смогли увезти, присваивали
новые власти. Потом раритеты выманивали зарубежные друзья-
толстосумы или тащили такие спецы, как Труба, и
перепродавали опять-таки за границу.
редкостью, что Труба не очень поверил своим молодым
агенткам. Он склонялся к тому, что оружие было
дореволюционным, но вряд ли золотой отделки и с подлинными
драгоценностями. Тем не менее Трубу загадочные сведения его
наводчиц продолжали волновать. Ведь если у Рузского все же
имелась коллекция золотого оружия, огромной удачей было б ее
украсть.
решил: надо самому сходить к генералу и проверить информацию
разведчиц.
в театрах ему удалась, потому что он лично в ней не
участвовал, а лишь направлял свою "грядку". Но тут... В
поход на оружейное собрание Рузского Федя ринулся
собственной персоной вскоре после визита к тому лейтенанта
Топкова.
кайф. Все вокруг становится прекрасным, полное ощущение, что
нет ничего невозможного, все в твоих силах. Уродливое, лихое
внутри кокаиниста словно испаряется.
отличном настроении двинулся на квартиру генерала Рузского.
вежливо кивая длинным лицом, представился Труба. - Я вам
некоторое время назад звонил, двоих сотрудниц своих посылал.
физиономию посетителя. После ответа у него пропали сомнения
о том, кто находится перед дверью.
Отечественную, и не носи он гордую фамилию, Труба бы и
удалился ни с чем. Но генерал не привык просто так выпускать
любого противника. К тому ж был Рузский истым
коллекционером. Сволочь, грабящую собранное по крупицам,
предмет к предметику, утверждающее славу России, ненавидел.
же комнате Труба увидел то, о чем думал все последние дни.
Вековой лучезарностью светили по стенам клинки золотого
оружия!
кавалерские списки. Для обер-офицеров такая награда в начале
девятнадцатого века была явлением совершенно исключительным.
Только с 1859 года такое оружие могли получать за боевые
.b+(g(o офицеры всех чинов, имеющие уже ордена Анны 4-й
степени и Георгия 4-й степени. Офицерам вручали его из
Капитула орденов, а генералам, которым выдавалось с
драгоценными украшениями, - из кабинета Его Величества...
Федю, но сказал двусмысленно:
Прошу в гостиную.
ним альбом, посвященный истории наградного оружия.
телефон. Он быстро набрал номер Топкова. Когда тот взял
трубку, Рузский тихо начал:
Труба, ударил по рычагу рукой. Другой - вырвал шнур из
аппарата.
шагов, выхватил пистолет и направил его Рузскому в грудь.
дверь старого лифта. Федя повернул голову на звук.
рядом выдернуть из наградного гнезда шпагу с гравировкой "За
храбрость".
пронзив профессору Трубе сердце!
выдернул шпагу из груди. Бросил ее на ковер, прошел к двери
на лестницу и открыл ее. Там никого не было.
с минуты на минуту. Он прошел в гостиную, не взглянув на
оплошавшего дуэлянта, валяющегося под стеной, блистающей
золотыми клинками.
располагался Труба. Заглянул в раскрытый тем альбом и
продолжил его перелистывать.
Кострецовым. Генерал встал им навстречу и отрапортовал,
обращаясь к Гене:
лицом. Сообщил, что он несуществующий Федор Трофимович из
музея. Наставил на меня пистолет. Пришлось заколоть.
- проговорил Кострецов, стоя в проходе к гостиной и
оглядываясь на тело Трубы, получившего в самое сердце
золотую шпагу, о какой мечтал, замороченный всесильным
кайфом.
оперы уходили из квартиры, Топков раздраженно сказал
Кострецову:
кажется им всегда, что вершат великие дела. Один заставил
f `o отречься, другой нашего важнейшего свидетеля угробил.
которую установили через МУР.
и несметных запасов кокаина. Последнее время Федя больше
приобретал его. Орденов Рузского не обнаружили.
спустились на улицу, когда Топков вспомнил:
автомобильные. Значит, должна у него быть и машина.
Стоит где-то около дома Рузского.