ты думаешь?
нахватался...
срочно. Он это или нет, разбираться нет времени. Он - хорошо, не он -
думаем, как его подставить, и параллельно ищем настоящего убийцу. Если он
такой энтузиаст зоновской романтики, пусть посидит чуток - для размышлений
полезно.
на себя возьмем. Нельзя так.
вот пусть и узнает адрес и все, что возможно.
или кому еще. Я вообще дома побуду, но в любом случае если куда поеду, то с
кем-нибудь из пацанов.
Денис, не была решаема столь быстро и легко, как это предлагали резкие
Горыныч или Ортопед.
стратегически неверно. Отсутствие более или менее весомых доказательств по
уголовным делам не стоило ровным счетом ничего - следователи старались
любыми способами получить признание, а есть "доказуха" или нет - им все
едино. Любой гражданин, попавший под подозрение, почти автоматически
переквалифицировался в обвиняемого и, если сам, исключительно своими силами,
не мог доказать свою правоту, отправлялся по этапу. Создавалось впечатление,
что главным, основополагающим принципом российского правосудия является не
Уголовный кодекс и Конституция, а гаденькое изречение "нет дыма без огня".
Понятие презумпции невиновности воспринималось облеченными властью как
разновидность матерного выражения, человек представлялся клеточкой или
галочкой в отчете, а люди в целом - абстрактным "населением". Взглянуть на
происходящее с противоположной стороны стола следователи и не пытались,
считая себя гениями сыска и свою позицию - единственно правильной.
"посадки" кого-нибудь из братвы воспринимались не как справедливое
наказание, а как личная месть милиционеров за собственные безграмотность и
лень. Тем более что реальных проступков никто не знал, а дикие обвинения
высасывались из пальца. Выбить "признанку" - это главное, доказательства
вторичны. К сожалению, по-другому большинство работать уже не умело.
количестве. Их старались завалить душисто-политическими делами, в которых
всплывали фамилии крупных чиновников и депутатов Государственной Думы вроде
питерского псевдодемократа Рыбаковского или застуканного в баньке с
продажными девками бывшего министра юстиции. "Зубры" ломали себе рога и
клыки, их унижали в высоких кабинетах, доводили до инфарктов и язвы и
потихоньку выживали из системы. Оставшиеся пытались трепыхаться, но, видно,
сорт мыла для мытья рук был не тот, и при очередной гигиенической проверке
их тоже выгоняли. Хорошо еще, что, помимо "чистых рук", гениальному министру
не пришло на ум проверить уровень холодности головы. Интересно, придумали бы
холуи специальный градусник или так, по старинке бы меряли? Кто-то из
нормальных ментов уходил в частные агентства, кто-то спивался у себя на
приусадебном участке.
исключением, заповедниками особых бездарей, тупиц и алкоголиков, не
удержавшихся даже на должности постовых. Им не хватало только своего журнала
с парадоксальным названием "Милицейская мысль". Прав у них не было никаких,
а гонору - дальше некуда. Да и попадались они по собственному скудоумию чаще
других, причем всенепременно со своими "ксивами" и пушками, якобы утерянными
в последние месяцы службы. Нормальные менты их ненавидели и сотрудничали
только за деньги, регулярно впуливая "дезу" и пуская по их следу коллег из
соседнего района, у которых образовался завал с раскрываемостью и надо было
поднять процент в отчете. "Холмсов" брали, и они, по обыкновению и въевшейся
стукаческой привычке, сдавали всех, причем по собственной инициативе, и
новоиспеченные "приватизированные мусорки" полным
составом своего сыскного бюро отправлялись в Нижний Тагил, в зону номер
тринадцать. Там они встречали своих корешей и гармонично вливались в это
единственное в России учреждение, где, по мнению большинства населения,
ментам самое место.
точно были ни при чем, но их принадлежность к определенному слою населения
фактически гарантировала предвзятость следствия и суда. Хотя на суде можно
было бы попытаться сломать обвинение, но не было никакой гарантии, что
кому-нибудь из них насильно не сожмут в руке нож и не представят отпечатки
пальцев как улику. Да и ждать суда года два-три в "Крестах" - дело
безрадостное и унылое. На адвокатов надежды не было - те деньги
зарабатывают, на судьбу подзащитного им плевать, дело Дмитрия Якубовского
это показало. Человека осудили за кражу книг в тысяча девятьсот девяносто
четвертом году, "не обратив внимания" на то, что в девяносто первом было
возбуждено дело о хищении этих же самых книг против совсем другого человека.
Адвокаты Дмитрия, кроме требований ежемесячных выплат, палец о палец не
ударили.
Клдиашвили, доставшуюся ему от прадеда. Чем ему это грозило, Денис себе
представлял очень хорошо - одного его хорошего приятеля, Виталика, избили в
отделении только за то, что он при проверке документов предъявил паспорт,
где значилось - Жордания и место рождения - Сухуми. Рыбаков знал его много
лет, семья Виталика переехала в Питер, когда тому еще года не исполнилось,
он всю жизнь прожил здесь, ничем противозаконным не занимался, только
работал день и ночь, обеспечивая свою семью. На момент задержания он был
абсолютно трезв и шел с работы домой. Спасло Виталия только то, что из-за
угрозы проверяющей комиссии из Главка его выбросили на улицу в ту же ночь, а
не через трое суток. Жена вытаскивала его с того света почти месяц, слава
Богу, Ирина по образованию была врачом. Естественно, никто никаких заявлений
в милицию не подавал. О получке, бывшей у Виталия в кармане, можно не
говорить - и так все понятно, хорошо, паспорт оставили.
Получить бутылку с бензином в окно от одуревших от своей безнаказанности
ментов не хотелось, поэтому он и не вспоминал эту историю. Единственным
последствием у Виталия оставались поврежденные почки, что мешало ему
достойно выпивать с друзьями.
именинник отходил сакральные и трагические девять дней, передвигаясь по
квартире со скоростью метр в минуту и беззвучно жалуясь на судьбу. Хотя,
если уж быть до конца честным, принятая "на душу" на том празднике жизни
доза мгновенно бы убила трех среднестатистических немцев или американцев,
про хилых французов и речи нет - десяток "лягушатников" точно бы гикнулся.
Наутро Денис не мог даже удержать в руках стакан и непьющая Ксения отпаивала
его баночным "джин-тоником".
то вечер удался.
Глава 6
Люди в голубом
курс дела жену и не находил себе места, бесконечно курил, пытался смотреть
телевизор или читать. Время шло, братаны томились в КПЗ. Возбужденный
Адольф, чувствуя напряжение хозяина, тенью шнырял по квартире, хотел помочь
кого-нибудь порвать. В общем, вел себя как киллер без работы.
сняли, телефон...
убивают. Поговорка у бандитов даже есть - если ты не убивал, то и тебя не
убьют. Они почти все этого принципа придерживаются. Есть, конечно,
исключения... Но не Олег же с Паниковским! И потом, зачем вообще эту девушку
грохнули - ума не приложу.
делает.
быть. Если это он, то я не понимаю, как ему удалось ее в лес заманить - Вот
ты, основываясь на женской психологии, зачем могла бы в лес со знакомым
пойти?
девица, мол, случайно оказалась ночью в лесу. Не бывает так. Нормальный
человек сам не попрется куда ни попадя без определенной цели. Если пошла -
значит, приключений захотелось. Силой, как я поняла, не тащили, иначе следы
бы остались - Из этого делаем вывод - знала, с кем и зачем. К примеру,
Василенко Иван
Никитин Юрий
Свержин Владимир
Сапковский Анджей
Контровский Владимир
Херберт Фрэнк