Чтение 17–й страницы книги ~За всеми зайцами~

- Вы меня узнали, это Селина. Есть время поговорить?

- Да, конечно, приезжай, если хочешь.

- Нет, я не могу выйти из дома, лучше по телефону.

- Тогда подожди минутку, - и, взяв трубку, я двинулась в холл. - Ну вот,
теперь можешь говорить.

- Только хотела предупредить вас, Даша, что если со мной что-то случится,
то оставляю...

Селина внезапно умолкла. Я занервничала:

- Селина, продолжай, слушаю тебя.

- Позвоню поздней. - И девушка бросила трубку.

Я в задумчивости побрела в гостиную, почему Селина прервала разговор, что
может с ней случиться? Проницательный Жорж прищурился:

- Посекретничала?

- Посекретничала!

Ничего ему не расскажу. Он не делится информацией, и я тоже не стану.

- А мы будем ужинать? - поинтересовалась Маня.

- Ну, ты обжора, Марихуана, - изумился Денис, - только что такой торт
съели.

- Это сладкое, - заупрямилась Маруся, - а после сладкого всегда хочется
соленого огурчика или маринованного помидорчика.

Внезапно побледневшая Оля подскочила на диване и бросилась вон из
гостиной. Мы понимающе посмотрели ей вслед.

- Черт-те что, - хмыкнул Аркадий, - из нее вся еда выскакивает, бедные
дети умрут от голода, не успев родиться. Да еще такая нервная стала. Вчера
купил такого хорошенького розового мишку, а Олька хотела голубого и давай
из-за такой глупости рыдать и упрекать меня в невнимательности.

- Ну, это наблюдается и у животных, - сообщил Денька, - вот самки
обезьян...

- А когда ожидается прибавление? - оживился Жорж.

- К Новому году или в начале января, как получится, - ответил Аркадий.

- Подожди-ка, - внезапно изумилась я. - А почему ты сказал, что "бедные
дети умрут от голода"? Их что, много?

- Двое, - радостно сообщил Аркадий, - сегодня делали ультразвук и узнали,
что двойня. Вот только не могут сказать кто: мальчики или девочки. Лежат
очень странно, друг на друге. Да нам и фотографию дали.

И он вытащил из кармана листок с черно-белыми пятнами.

- Где же здесь дети, - изумилась Маня, - какие-то лужи.

- Дай сюда, - потребовала Оксана. - Вот они, твои племянники, смотри. Две
головки, ручки, ножки.

Маня в изумлении разинула рот:

- И я такая же была?

- Еще хуже, - хихикнул Дениска. Оля вернулась в гостиную:

- Первое фото разглядываете? Правда, жуткий вид?

Я была с ней согласна, лучше уж увидеть своих внуков готовыми, а не в
виде полуфабриката.

- Сразу двое, как здорово, - радовалась Наталья, - купим такую большую
коляску с кружевным зонтиком и две одинаковые кроватки.

- А еще всякие там кофточки и юбочки! - заверещала Маня.

- Зачем им юбки, - возразил Денис, - младенцы лежат в пеленках.

- Тоже мне, специалист по младенцам, - хмыкнула Маруся. - Много ты
грудничков видел?

- Я принимал роды у кошек и собак, - гордо заметил Дениска.

- Моя Олька не собака, - возмутилась девочка и треснула мальчишку по
затылку.

Тот не остался в долгу.

Я удовлетворенно вздохнула. День рождения определенно удался. Да и двое
внуков сразу - тоже хорошо. Может, родятся тихие скромные девочки, будут
вышивать носовые платочки. Хотя, если посмотреть, как дерется их будущая
тетя... В общем, чудесный день сегодня. Только непонятно, куда опять
подевался Дима?

ГЛАВА 16

Прошло несколько безмятежных дней. Наша жизнь крутилась вокруг Оли. Луи
самозабвенно давил соки.

- Все то, что продается в пакетах и бутылках - полная ерунда, -
приговаривал он, натирая на терке морковь. Наташка обложилась книгами
"Вязание для ваших детей" и самозабвенно мастерила шапочки. Я поминутно
шипела на Аркадия, призывая его поселиться временно в отдельной спальне.
Деня подробно объяснял бедной будущей маме процесс родов у мартышки, а Маня
поминутно прикладывала руки к совершенно плоскому Ольгиному животу и
кричала:

- Когда же они будут активно шевелиться?

До сих пор не могу понять, как бедная невестка выдержала всю эту заботу и
не рехнулась окончательно.

В пятницу я купила возле метро "Пари суар" развернула газету и обомлела.
На второй странице кричал аршинный заголовок: "Новая трагедия в семье
Роуэн". Расширившимися от ужаса глазами стала читать заметку: "Сегодня утром
новое несчастье обрушилось на семью известного фабриканта зубной пасты
Франциска Роуэна. В восемь утра Луиза Роуэн обнаружила свою младшую сестру
Селину повесившейся в ванной комнате на трубе отопления. Девушка перерезала
веревку, вызвала "Скорую помощь" и стала делать погибшей искусственное
дыхание. Но ни ее усилия, ни старания прибывших медиков не вернули юной
жизни. "Я потрясена случившимся и не могу понять, почему сестра это
сделала", - сказала нашему корреспонденту Луиза.

Франциск Роуэн от комментариев отказался. Каролина Роуэн помещена в
частную лечебницу, у бедной матери помутился рассудок. Следствие по делу
ведет комиссар Перье".

Не помню, как добралась до дома и показала газету Оксане.

- Бедная девочка, - ужаснулась та, - какая страшная смерть! Может,
поехать к Луизе, помочь чем-нибудь?

Я моментально вскочила в машину и порулила к Роуэнам. Возле особняка
стояла тишина, ни полицейских, ни газетчиков. Позвонила в домофон. Ответила
Луиза:

- Да?

- Луиза, это я, Даша, откройте.

Ворота отворились, и я влетела в сад. От двери по дорожке медленно брела
похожая на тень девушка. Я с трудом узнала всегда аккуратно одетую Луизу. На
этот раз на ней висел какой-то халат, косметика отсутствовала. Но странным
образом Луиза похорошела:

- Спасибо за визит, - прошелестела она бесцветным голосом, - так
непривычно одной в доме.

- А где отец?

- Вызвали в полицейское управление, а потом поедет к маме в клинику.

Несмотря на жару, Луиза зябко передернула плечами.

- Ты ела что-нибудь?

Луиза задумчиво проговорила:

- Вчера, кажется, пила чай.

- Но так же нельзя, - возмутилась я и потащила девушку на кухню, - сейчас
велю приготовить ужин.

- Некому велеть, - произнесла Луиза, - отец рассчитал кухарку, мамину
горничную, выгнал всех слуг.

- Кто же убирает особняк? - изумилась я.

- Я навела порядок в столовой и гостиной, но пылесосить все комнаты мне
не под силу. А мама готовила обед, завтракали и ужинали тостами.

Я заглянула в холодильник: ни яиц, ни сыра, ни масла, ни колбасы. И чем
здесь питаются? На полке скучал пакет обезжиренного молока. Так пусто не
было у меня даже в былые годы перед зарплатой. В шкафчике нашелся пакет
овсянки.

- Будешь геркулесовую кашу?

- Все равно, - ответила Луиза и тихо заплакала.

Матерясь про себя, я стала помешивать кашу.

- Все это ужасно, не могу понять, по чему Селина решила покончить жизнь
самоубийством.

- Она не делала этого, - невнятно произнесла Луиза, - кто-то убил мою
сестру и хотел инсценировать самоубийство.

Я так и замерла над кастрюлькой.

- Откуда ты это взяла?

- Когда полиция осматривала тело, нас попросили выйти, но я была в
туалете и слышала через отдушину, как медэксперт объяснял комиссару, что это
явное убийство. У Селины на шее от веревки остался такой след, какие не
бывают у самоубийц. Эксперт почти на девяносто пять процентов уверен в
убийстве.

- А комиссар?

- Он выслушал коллегу и сказал, что в интересах дела надо поддерживать
версию самоубийства. Нашей семье официально сообщили, что мы не имеем права
хоронить тело, пока идет следствие.

В этот момент каша с громким шипением вылилась на конфорку, в кухне резко
запахло горелым. Я уставилась на испорченный ужин.

- Луиза, будь умницей, подожди меня, я съезжу в магазин.

Девушка покорно закивала головой. В супермаркете я пошвыряла в
проволочную корзинку все, что попалось под руку: йогурты, замороженные
овощи, пиццу, несколько упаковок готовой китайской еды, пару цыплят, брынзу.
Луизу я нашла на кухне на том же стуле.

- Даша, останьтесь, мне страшно в доме одной, вдруг убийца вернется!

- Не вернется, скорей всего это был грабитель, решивший поживиться, -
пробормотала я, не веря собственным словам.

Луиза печально улыбнулась:

- Я пока еще не в маразме. В доме ничего не пропало. Селина висела в
своей одежде, рядом валялась отброшенная табуретка. Очевидно, она даже не