оглушительную красоту супермаркета. Возмущение мешалось с восторгом. Поход
за солью, подсолнечным маслом и спичками оборачивался для одряхлевших
коммунальных золушек чем-то вроде запоздалого бала.
шествуя с тележками вдоль прилавков, ибо чувствовали себя не дома, а
где-нибудь в Париже или Нью-Йорке.
помогали дамочкам в норках и соболях подвозить корзины с продуктами прямо к
машинам.
сутулый худой Азамат Мирзоев в неизменных трикотажных спортивных штанах с
лампасами. Давно никто не сомневался, что лампасы эти - даже не
генеральские. Маршальские.
бутиках ласково щебетали, томно закатывали глазки. Со стороны это выглядело
довольно дико. Но Азамату Мирзоеву было совершенно все равно, как он
выглядит со стороны.
Продавцы, охранники, повара и официанты нескольких кафе бесцельно бродили по
разносило ленивое вечернее эхо.
двое. Тощий кавказец в приспущенных трикотажных штанах с лампасами казался
бедным неопрятным стариком рядом со своим крепким широкоплечим партнером,
впаянным в тугие кожаные джинсы и черную водолазку.
запросто пополнить ряды нищих в каком-нибудь подземном переходе. А его
партнер, если чуть припудрить и добавить рокового блеска зеленоватым глазам,
вполне украсил бы своей мужественной физиономией пластиковый щит с рекламой
"Мальборо" над тем же переходом.
торговый центр с его мебельными, антикварными и ювелирными салонами, с его
бутиками от всяких кутюрье, автостоянкой, с накачанными охранниками в
полувоенной униформе принадлежал неопрятному, небритому лицу кавказской
национальности, вечному всемогущему Азамату Мирзоеву. Молодящийся плейбой в
общем тоже принадлежал ему, правда, сам еще не догадывался об этом.
бильярдистами. Шары они катали с равнодушной ленцой, то и дело забывая вести
счет. Разговор был куда интересней затянувшейся партии.
просить? - Азамат медленно водил кием в ложбинке между большим и
указательным пальцами, щурился и на своего собеседника поглядывал искоса, с
явной насмешкой.
но хотя бы часть, аванс.
потратить?
срочно. Я рассчитывал...
сделано, тогда получишь.
нервно постукивать кончиком кия по своему тяжелому ботинку, - я встретился
передал просьбу. Операция проведена, тебе же рассказали в "Новостях". Ты
что, "Новостям" ОРТ не веришь? Газетам не веришь?
денег. Вот когда доставят профессора по назначению, тогда я с тобой
расплачусь, как обещал.
надавил острым концом кия на носок своего ботинка, что чуть не прорвал
толстую свиную кожу. - Ты пойми, у меня такая ситуация...
лет твоей ситуации. В девятом классе учится. Как всегда, глазки голубые,
ножки длинные.
выразительно зевнул и загасил окурок.
кий и, не оборачиваясь, вышел из бильярдной.
сукну бильярдного стола. Шары с глухим грохотом раскатились.
ноги, охранник. Он сидел в уголке, в низком плетеном кресле. Глаза его были
закрыты, рот приоткрыт. Со стороны казалось, что человек крепко спит,
раскинувшись, припав головой к стене. Даже подойдя близко к охраннику,
невозможно было заметить, что между его ухом и тонкой стенкой находился
маленький импровизированный резонатор.
была вжата краями в пластиковую стенку, а ухо охранника прижималось к
Донышку. Твердый пластик и хрусталь отлично резонировали звук в огромном
пустом пространстве торгового центра. Охранник отчетливо, без всяких усилий,
слышал каждое слово, произнесенное в бильярдной.
и не спеша направился к метро, нырнул в один проходной двор, потом в другой.
Оглядевшись, достал из кармана сотовый телефон, набрал номер.
Пресни. Только скорей. Холодно.
зоопарка притормозил лиловый "Ауди" Валерия Павловича Харитонова. Охранник,
поеживаясь, нырнул в теплый салон, на переднее сиденье.
***
круглого стола подрагивал язычок свечи. Лицо Денниса опять казалось жестким,
неприятным. Обычно приглушенное освещение смягчает черты, а у американца
наоборот. При беспощадном дневном свете он выглядел значительно симпатичней.
Или он просто переставал играть в полумраке? Или это неверный огонек свечи
играл с его мужественной физиономией дурные шутки?
каким-то сложным многослойным десертом из желе и сливок, потом занялся своей
электронной игрушкой.
сходила улыбка, иногда казавшаяся застывшей гримасой. Напряжение висело в
воздухе, неприятно давило, вырывалось наружу в виде долгих неловких пауз.
Куда, интересно, подевалась хваленая американская раскомплексованность?
Впрочем, какая разница? Возможно, дело в том, что им без посредничества
Максимки не о чем говорить.
свои.
себе?
серьезно говорю, не в качестве комплимента. Вы, конечно, и так знаете, но
лишний раз не мешает напомнить. Я прав?
обстоятельствах.
что ей к лицу новое платье, а она тебя обзовет шовинистической свиньей.
социально-половые забавы напоминают унылый юмор советских времен накануне
женского дня Восьмое марта. Затюканный идиот-муж, который решил раз в году
пожарить яичницу к завтраку, и деловитая фурия, мать семейства, которая
потом целый день отдраивает обгоревшую сковородку.
бизнес. Между прочим, на обвинениях в сексуальных домогательствах у нас
делают большие деньги.
в суд на миллиардеров, крупных государственных чиновников и на президента,
требуя денежной компенсации за былые нежности, реальные, а чаще мифические.
Потом вся Америка всерьез обсуждает, сама "истец" десять лет назад снимала
колготки или "ответчик" оказал ей в этом некоторое содействие. Ну а как же
не обсуждать всерьез, если эти колготки могут стоить "ответчику" пары
миллионов долларов и политической карьеры?
вишневый ликер. Она то и дело косилась на экран телевизора у стойки бара.
Шла программа "Новостей". Бармен и несколько официантов смотрели на экран не
отрываясь. Алиса не понимала ни слова на иврите, только разобрала название
города Беэр-Шева, которое то и дело повторял ведущий. Это совсем близко,
между Эйлатом и Иерусалимом. По мелькавшим кадрам было ясно, что произошел
какой-то взрыв. Вероятно, в этой самой Беэр-Шеве...
Мацумото Сэйте
Махров Алексей
Конюшевский Владислав
Роллинс Джеймс
Каргалов Вадим
Рыбаков Вячеслав