Чтение 17–й страницы книги ~Убийство экспромтом~

правду. - Ее губы скривились в слабом подобии улыбки. - Его больше задела не
сама история, а то, что я лгала ему. Он просто не мог примириться с этой
мыслью! Поэтому он решил, что теперь всю оставшуюся жизнь я должна
расплачиваться за свой грязный обман. У Брюса вошло в привычку все вымещать
на мне, я была виновата во всем, даже в его служебных неприятностях. Порой
думала, что он ночью не спит, только чтобы измыслить для меня новые
унижения.

- Почему ты не ушла от него?

- Я все еще любила его. Сначала я предлагала ему развестись со мной, но
он не желал и слушать об этом. Даже после всего я для него была как наркотик
для наркомана. - Она повернула голову и в упор смотрела на меня. - Я все еще
чувствую свою ответственность за то, что произошло. Он никогда бы не
посмотрел на такую девицу, как Голди Бейкер, если бы не вообразил, что,
ложась с ней в постель, мстит мне.

Официант принес рубленое мясо, но Хелен, едва он отошел, мягко отодвинула
свою тарелку в сторону.

- Мне кажется, у меня пропал аппетит. Но ты должен подкрепиться, Эл.

- Позволь мне дать маленький комментарий, - вмешался я. - Из твоего
описания следует, что Брюс Вильяме был болен - это просто шизофрения! - и
если ты винишь себя за то, что он покончил с собой, то ты тоже не в своем
уме!

- Ты хороший парень, Эл Уилер! - прошептала она и быстро отвернулась.

Я принялся за мясо, потому что был голоден и понятия не имел, какого
черта я еще могу сделать. К тому времени, как я доел и заказал еще мартини,
Хелен уже взяла себя в руки.

- С какой стати мы стали обсуждать мои прежние неприятности, - сказала
она, когда официант принес нам бокалы, - когда у тебя их сейчас более чем
достаточно. Что ты собираешься делать, Эл?

- Ты меня переплюнула, - отозвался я, - , и у меня начисто вышибло из
головы все мысли.

- Марко звонил еще раз прямо перед тем, как я ушла из конторы, и сказал,
что он разделался со своими делами гораздо быстрее, чем ожидал, поэтому
вернется сегодня после обеда. - Она отхлебнула мартини. - Если бы придумать
что-нибудь, что заставит его связаться с Кендриком...

- Это было бы замечательно, - сказал я. - Но что?

- Пока не знаю! - Она покусала губы. - Но я соображу что-нибудь.

- Даже если тебе удастся испугать его до такой степени, что он станет
звонить Кендрику, - спокойно сказал я, - Марко не настолько глуп, чтобы
делать это через коммутатор.

- Одно из преимуществ бурной молодости, - пробормотала она, - что ты
учишься таким вещам, которые добропорядочной средней секретарше и не
снились.

Внутри коммутатора есть устройство, которое выводит прямо на линию, когда
Марко у себя в кабинете набирает номер, и когда оно срабатывает, старый
магнитофончик на моем столе сразу начинает записывать. - Она победно
улыбнулась. - Конечно, в том случае, если я на месте. Босс ужасно
подозрителен и обыскивает мой стол в среднем два раза в неделю.

- Ты это, конечно, проверяла? - поинтересовался я.

- Проверяла. - Она кивнула. - Если уж он попадется на удочку, где мне
найти тебя?

- Есть только одно место. - Я зевнул. - Моя квартира. Это даст мне
отличную возможность пойти лечь спать и абсолютно ничего не делать до тех
пор, пока я не поговорю с тобой.

- Ты сукин сын! - проговорила она с ноткой восхищения.

- Меня так часто называют. Думаю, это правда.

- Есть чему радоваться! - Она посмотрела на небольшие со сверкающими
камнями часики на запястье. - Мне лучше вернуться в контору. Надо придумать
что-нибудь до того, как вернется Марко, иначе будет поздно.

- Хорошо. Я не стану ничего предпринимать, пока ты не позвонишь. И... - Я
замолк и уставился на нее.

- Я знаю, моя красота возбуждает тебя время от времени, - бесстрастно
сказала она, - но сейчас не время!

- Дело не в этом. Просто меня осенило, - объяснил я. - Это решает все
проблемы.

- И что же? - довольно холодно осведомилась она.

- Скажи Марко, что я приходил в контору утром и разыскивал Кендрика по
обвинению в двух убийствах. Чертовски испугал тебя, носился как ураган по
конторе, угрожая тебе разными карами, если ты не позвонишь мне сразу же, как
Кендрик придет.

- Ты думаешь он купится на это? - В голосе Хелен звучало беспокойство.

- Надеюсь, купится, - уверил я. - Если он спросит о втором убийстве,
значит, он не знает, что прошлой ночью Кендрик убил Селестину Джексон, и
наверняка захочет выяснить, что это значит, как можно скорее. Хелен кивнула.

- Ты гений, - проговорила она. - Но мне надо идти, а то Марко придет и
уйдет, пока меня нет!

- Еще один маленький вопрос.

- Только покороче, любимый.

- Это уже проходит?

- Проходит? - Она искоса посмотрела на меня. - Что проходит?

- Боль. - Я слегка кашлянул. - Если этой ночью мне не на что
рассчитывать, лучше знать заранее.

- Я тебя слушаю, - протянула она. - И ничего не понимаю.

- Я просто волнуюсь о твоем здоровье, - пробормотал я. - Помнишь, эти
переодетые скрипачи и так далее.

- О! - В ее сапфировых глазах сверкнуло понимание. - Ты затронул очень
деликатный предмет, Эл Уилер, ты знаешь это? Как бы это ответить
поприличней: может мой ситар и расстроен, но я настроена вполне!

Глава 10

- Полицейское управление, - раздался скучающий голос.

- Я хотел бы побеседовать с мисс Аннабел Джексон, - попросил я, ловко
изменив голос.

- Конечно, лейтенант! - воскликнул догадливый болван-дежурный. - Сию
минутку.

- Управление, - ответили мне через пару секунд, мягко, по-южному
растягивая слова. - Мисс Джексон у телефона.

- Это я, Джордж! - свистящим шепотом проговорил я.

- Ты что, не в своем уме, Эл Уилер? - удивилась она. - Я знаю парня по
имени Джордж, ничего похожего!

- Это шутка! - прошипел я. - Я не хочу, чтобы шериф догадался, что
говорю с тобой.

- Откуда бы ему догадаться. Его нет, после полудня он отправился играть в
гольф.

- В гольф?! - Это казалось невероятным.

- Он сказал, что ты все равно порушишь все его планы, так что он вправе
считает себя развлечь.

- Милое дитя! - принялся умолять я. - Что случилось? Расскажи мне с
самого начала, а!

- Я, как всегда, сидела за машинкой, - удивленно начала она. - Как вдруг
шеф выскакивает из кабинета с лицом, лиловым от злости, представляешь?

- Представляю, - поддакнул я.

- Потом он поинтересовался у меня, который час, я ответила ему, что одна
минута одиннадцатого. О! Он просто взорвался как бомба!

- А что же он сказал?

- Предпочла бы этого не повторять, - отрезала она. - Там были некоторые
слова и выражения, которые не произносят в присутствии леди! Выпустив пар,
он распорядился, чтобы я немедленно соединила его с капитаном Паркером, и
говорил с моего пульта. Знаешь, Эл, он расписывал тебя капитан так, что даже
я посчитала это не вполне справедливым.

- Спасибо, Аннабел. - Я стиснул зубы. - А что он сказал?

- Он хотел, чтобы отдел убийств принял твои дела, а тебя собиралс
уволить задним числом, якобы пару дней назад. Но это еще не все! Он
спрашивал капитана: если он обвинит тебя в нарушении служебного долга, будет
ли хоть какой-то шанс склонить суд приговорить тебя к пожизненному
заключению. - Она умолкла на мгновение, затем деланно бодрым голосом
спросила:

- Но ведь он этого не сделает, правда?

- Не знаю, - ответил я. - От Лейверса всего можно ждать. Он, случайно, не
получал пакет: такой стандартный, пятнадцать на двенадцать, со штампом
наискосок: "Не складывать и не сгибать!"?

- Насколько мне известно, нет, - ответила она. - Ты хочешь, чтобы
проверила, что он его получил Эл?

- Нет! - завопил я. - Я хотел бы, чтобы он не получил его! Запри его в
нижнем ящике - сожги! - сделай что-нибудь, только не позволяй жирный лапам
шерифа прикасаться к нему!

- Ну, я не знаю, Эл... - с сомнением протянула она. - Я подозреваю, это
будет служебное преступление, разве нет? Вдруг он захочет и меня упрятать в
какую-нибудь женскую тюрьму...

- Аннабел, дорогая! - умолял я. - Речь идет о моей жизни. Если только
шериф посмотрит на содержимое этого пакета, я - труп!

- Ну хорошо, - нехотя согласилась она. - Если пакет принесут, я положу
его в нижний ящик своего стола и забуду об этом.

- Ты, - воскликнул я, - ты чистый цветок магнолии, от макушки твоей ясной
головы до пяточек твоих восхитительных ступней!

- Вообще-то ты разбудил мое любопытство, Эл, - вкрадчиво заметила она. -
Ты не будешь возражать, если я одним глазком загляну в этот пакет, когда его
принесут?

- Буду возражать, - печально отозвался я, - но это ведь ничего не
изменит?