славного вида на море, как основной, круглый. Он прилепился к круглому
залу, как гондола к дирижаблю.
Главный Кавказский хребет. Когда это было? В тридцать втором? Они
встречали его на военном аэродроме под Тбилиси, большое было торжество и
большое застолье. Капитан дирижабля... как его звали? Панкратьев? Его
потом удалось отыскать и убить где-то в Аргентине. Этим занимался
Судоплатов. Зонтик? Зонтик с иглой на конце? Как же фамилия его главного
мастера по ядам? Могилевский? Могильный? Доктор наук, наверное, остался в
институте. Не Менгеле... А Судоплатова похоронят с почестями... Дирижабль
тогда поднялся: как красиво, как величественно - великое проявление
человеческого духа! Лаврентий Павлович, что выгодно отличало его от
обыкновенных людей, умел одновременно думать в двух плоскостях. Люди же,
неспособные на это, попадались в тенета, расставленные Лаврентием
Павловичем. За видимым безразличием к окружающему миру он оставался его
острым и настороженным наблюдателем. Многие здесь постепенно теряли
интерес к жизни, лишенной ее земных атрибутов, физически опускались, что и
приводило к исчезновению - не к смерти, а к исчезновению. Но Лаврентий
Павлович полагал, что если судьба забросила его в дальнюю страну, значит,
в этой стране требуется вождь. И требуется борьба.
своем убеждении. Может быть, он не стал первым на этой Земле. Но одним из
первых - да! И станет первым обязательно. Как только окончательно
сковырнет своих ближайших соратников.
бесконечно, порой отчаяние охватывало его деятельную натуру, порой
хотелось прервать эту цепь дней без ночи самоубийством.
Он всегда будет влиять на наши дела, вмешиваться и в конце концов подавит
и поглотит нас.
сомневался.
берегу. Через два часа Бери" уже допрашивал ее в Смольном, а кабинете
Ильича.
пробрались. А вас что, должны были расстрелять? Я ведь читала, что вас
расстреляли, Лаврентий Павлович.
очках.
родственники погибли. А когда они все вымрут, а другим станет все равно,
тогда вы можете вернуться.
там жизнь идет, - я думаю, что это будет можно.
хоть странно и необычно оказаться на допросе, в обычном кабинете из
художественного фильма, откуда Ленин руководил взятием Зимнего дворца,
Берия был смертельно серьезен, и, самое, конечно, удивительное заключалось
в том, что у него были основания ее допрашивать, а ей было что скрывать от
него.
хотелось.
поспешить с возвращением.
поселке подошел. Очень приятный дядечка. Он здесь живет.
топтался. Он нас видел, даже разговаривал.
уложить рядом с собой, но в самом деле не чувствовал к этому склонности,
позыва. Даже в камере ему очень хотелось, просто ночами просыпался от
похабных образов, а сейчас знал, что ничего не получится. Он еще сорок -
сорок пять лет назад пробовал себя и вынужден был сдаться. Это было
невыносимо, и за это он тоже будет мстить тому миру, что остался наверху и
наслаждается ночами в постелях. Когда ты лучше прочих знаешь о масштабах
этого счастья, о его разнообразии, о том, что, пожалуй, нет ничего выше
счастья соединиться с женщиной, тебе остается лишь власть и ненависть. И
об этом никто не должен догадываться.
разбросаны по зеленой поверхности как бы невзначай, как бы слетевшиеся к
нему из окон или дверей и требующие внимания.
она повторила вопрос, он поднял глаза и уставился на Люську карими
маленькими внимательными глазами.
наверное, лет двадцати. Лицо у нее было простое, таких называют
дворняжками - от слова "двор" или "дворня". Ее бабушка еще была просто
крестьянкой, скуластой и курносой, мать уже обрела правильность фигуры,
стройные ноги, небольшую грудь, бледность кожи - это происходило от
недоедания, вечных недостач, может, и пьянства - крестьянская кровь
осталась, но разбавилась городской водицей. А в дочке, в этой самой Люсе
Тихоновой, все вспыхнуло совершенством красоты бледного квартала, может,
арабских дворов, а может, мытищинского общежития. И уже за пределами жизни
Берии эти девочки вырастали шестифутовыми дылдами, из чего половина или
две трети падали на стройные ноги.
спрос - выросли двухметровые женихи и невысокие, но богатые пожилые
толстяки, которые могли за них славно платить и держать их в ночных клубах
или на Канарских островах. А многие попадали в модели или просто в
проститутки: везде в них была нужда. Вот и эта Людмила Тихонова, видно,
была длинноногим заморышем, белой дворовой вошкой. А теперь она на две
головы переросла Берию и хорошо еще, что она ему не нужна - а то даже в
постели разница в габаритах будет ощущаться.
Значит, либо новая жертва, либо жила где-то в другом месте. Да и вообще
молодых девушек здесь почти не бывает - молодые не могут так страстно
желать чего-то, для этого требуется жизненный опыт. Молодые не умеют
ценить собственную жизнь. Не могут цепляться за нее. Как можно цепляться
за то, что не имеет великой ценности?
большелобым, чуть скуластым, ровно настолько, насколько нужно для шарма,
нос чуть вздернут, губы великоваты для такого лица, но лишь чуть-чуть
великоваты.
полногрудых блондинок, можно даже крашеных, такие его и возбуждали. Не
такие палки, как эта.
было двенадцать лет.