захлестнула удавка...
сходить на разведку. На поросшем травой и кустарником плоскогорье было
пусто. Ахилло по-прежнему сидел рядом с трупом, медленно приходя в себя.
Ерофеев между тем деловито обыскивал убитого. Впрочем, кроме револьвера и
красноармейской книжки, ничего найти не удалось.
Гонжабов, твой?
замеченное ранее. Расстегнув пуговицы, он присвистнул:
любопытно - он подошел поближе. На широкой ладони майора лежала маленькая
бронзовая статуэтка: широкоплечий, кривоногий демон с клыкастой многозубой
пастью и выпученными, словно от боли, глазами...
отвратен, но сделан с немалым искусством.
Мальчишка вообразил себя его слугой. Он наказан за это...
взвешивая. На узких губах мелькнула усмешка:
Бери, сильному он прибавит силы.
Гонжабов, исчез! Вас что, учат этому?
разговор.
бутылку, капитан, напомни - поставлю. А то еще немного - и остались бы мои
сопляки без батьки. Ты-то, кажись, холостой?
- союзником, но они слишком похожи и главное - стремились к одной и той же
цели...
Чижиков определенно не спешил. На столе появились папиросы "Казбек".
Толстая рука ловко превратила папиросный мундштук в гармошку, затем
вспыхнула спичка.
Молодежь знала о табаке лишь из книг и кинофильмов, а старшее поколение
просто отвыкло. Правда, время от времени бывшие курильщики требовали от
отдела химических исследований Института срочно изобрести какой-нибудь
заменитель никотина, но некурящие химики лишь цинично усмехались, ссылаясь
на президентский запрет. По слухам, папиросы можно было найти лишь у
Железного Генри, которому - опять-таки, по слухам - сам Дядя Сэм подкидывал
ежегодно десяток пачек ко дню рождения. Чиф действительно несколько раз
видел отца курящим, но уже давно. В последние годы Степан Иванович,
несмотря на "металлическое" прозвище, начал прихварывать и, похоже,
окончательно бросил давнюю привычку.
молчали - вероятно, курение "Казбека" входило в неведомый гостю ритуал.
Тарек:
товарищ Тарек, хотя и был в этой компании младшим, явно имел когда-то и
подобный кабинет, и пост, и все, что к этому посту полагалось.
обострять только что начавшийся разговор.
подполья.
есть Всесоюзная Коммунистическая партия большевиков и ее Политбюро. И есть
бандиты, временно захватившие власть.
следовало привыкать, - мне нужно поговорить с членами Политбюро.
прозвучал негромко, но веско. - Эта комиссия создана специально для решения
вашего вопроса.
"персональных делах" он начитался в сатирических антибольшевистских
книжонках, которыми заполнены библиотеки Сент-Алекса. Спрошенный им как-то
отец вполне серьезно подтвердил, что для истинного большевика нет ничего
страшнее "персонального дела".
улыбнулся, на этот раз весело, а товарищ Чижиков ограничился тем, что
глубокомысленно хмыкнул:
жизни ВКП(б). Это хорошо. А вот то, что товарищ Косухин любит подшучивать
над старшими, - это плохо. Старших надо уважать, товарищ Косухин.
Мерная неторопливая речь, большие паузы между словами... Да и лицо,
тщательно скрываемое в тени, казалось уже где-то виденным.
представитель социалистической партии Российской Трудовой Общины Тускулы.
Так сказать, тускульских меньшевиков...
не дал закончить фразу.
убежище. Из милости. Вернее, из соображений слюнявого гуманизма...
презрение. Принимать "милость" от соцпартии Тускулы Чижиков не собирался.
Бена. "Аборигены" - чужие. И они, тускульцы, тоже были для них чужими.
Протянутую руку отталкивали.
руководство Тускулы? - поинтересовался Тарек.
переварив обиду.
заметный жест рукой, и Чиф понял. Его призывали к сдержанности.
за Семена Аскольдовича, проголосовали шестьдесят процентов. Монархисты
собрали десять...
он же Бесо, тоже соизволил заинтересоваться политическими зигзагами
тускульской жизни.
есть, извините, князя Барятинского. Его все любят.
"Мономах"? Вот он, значит, где!
комиссия подпольного Политбюро и без этого, похоже, неплохо знала о
тускульских делах. Еще недавно Чиф был уверен, что главной трудностью будет
убедить собеседников в самом существовании земной колонии на Тускуле. Но
этот вопрос даже не встал, здесь всё знали - - Скажите, а кто придумал
название "Тускула"? - На этот раз тон Чижикова был почти что светским, хотя
и немного снисходительным.
обратился академик Глаэенап перед высадкой первой экспедиции в
шестнадцатом. Это, кажется, название земли древних этрусков.
Товарищ Косухин, вы, как я понял, член соцпартии?
"Генерацией". То есть с молодежью.
затушил папиросу в большой бронзовой пепельнице:
товарищ Косухин, а настоящие политики не имеют права обижаться. Личных
чувств в политике не существует...
мальчишку. Но этот "Бесо" прав: дело - прежде всего.
нас за выживших из ума бюрократов, играющих в Политбюро, когда надо спасать
свои шкуры. Вы думаете, что мы тут ударяемся в интеллигентские амбиции, а
тысячи людей гибнут в результате необоснованных репрессий. Но вы не правы.
В нашем положении, товарищ Косухин, разумная осторожность никогда не
помешает. Предложение тускуланской соцпартии соблазнительно. Мы можем
вывести из-под удара многих ни в чем не повинных коммунистов и
беспартийных. Но мы не можем отправлять людей в неизвестность...
Только на широком сильном лице отсутствовали столь привычные усы, да и