read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


Матвей ощутил, что вязкая темная масса исчезла, он стоял один под
черным звездным небом. Ни звука, ни ветерка не было в зимнем этом мире...
И внезапно, словно властная рука сдернула черный ветхий покров, я за
ним, над всей землей открылось настоящее небо, нестерпимо блистающее небо
из одних звезд.
...И тогда он вскочил с топчана, будто его толкнули, и долго сидел,
мотая гривастой головой, тер лицо руками. Он понял этот сон, легко
раскодировал его: оправдания душа ищет, вины своей не приемлет. Ах, как не
хочется быть виноватым, ах, как хочется быть чистым и святым, хочется
оправдать и благословить себя, хочется, значит, бежать, искать академика,
все открыть ему...
- Сволочь ты, Матвей Иванов Басманов, - сказал он себе и похромал на
крыльцо.
Ночь и вправду была ясная и звездная, тихая ночь, благая.
Но наяву Матвей не хотел и не ждал прошения.
А может быть, сон пророчил иное, совсем иное?
"И только и свету, что в звездной колючей неправде", прошептал он
строчку и вернулся в дом.

...Заливисто, весело лаял Карат, и Матвей увидел у крыльца Ядвигу
Витольдовну.
- Добро пожаловать! Неужели опять телевизор?
- Нет, нет, не беспокойтесь, уважаемый Матвей, - ответила старуха,
осторожно поднимаясь по ступенькам. - Телевизор работает прекрасно. И вот
я решила поблагодарить вас за труд. Я принесла вам свой пирог. О, это
особый пирог, со сливками и орехами, его научила меня делать моя мама,
почти семьдесят лет тому назад, в Варшаве.
- Стоило ли беспокоиться, Ядвига Витольдовна, - засмущался Матвей.
- О, чрезвычайно стоило и непременно! С одной стороны, - говорила
она, ставя пирог на стол, - вы очень заслужили награду. А с другой - я
вдруг подумала, что скоро умру и вкус маминого пирога никто на свете не
будет помнить. А вы человек молодой, вы проживете долго и через много лет
скажете кому-нибудь: "Одна старая полька как-то угощала меня пирогом,
который ее научили делать лет сто тому назад в Варшаве! Вот это был пирог
так пирог!" И значит, маленький кусочек маминой жизни перейдет в двадцать
первый век. Двадцать первый - подумать страшно! Ну скажете? - спросила
она, глядя, как Матвей пробует пирог.
- Непременно скажу! - ответил он с набитым ртом.
- Тогда я довольна, - улыбнулась Ядвига и отщипнула от пирога. - Да,
хорошо, - оценила она. - Знаете, у настоящих хозяек считается моветоном
хвалить свои кушанья. Надо всегда говорить, что вышло плохо и тебе просто
стыдно ставить это на стол, но ничего другого, к сожалению, нет. Я тоже
так когда-то говорила. Но сейчас я скажу честно - пирог удался. Потом я
как-нибудь еще раз сделаю, чтоб вы получше запомнили и все рассказали
там... Ах, уважаемый Матвей, все так быстро проходит! Я это часто слышала
в юности от стариков, но, конечно, не верила им, ведь у меня были такие
длинные дни! Утром я занималась с учителями французским языком и танцами,
потом непременно в открытой коляске каталась по Аллеям Уяздовским, у парка
Лазенки, потом были свидания в парке, потом обед у отца, и там всегда
много интересных людей, потом - опять свидания, театры, балы, милые уютные
суаре - так много всего! А потом действительно - все так быстро прошло; и
юность, и зрелость, и семья, теперь вот старость проходит... Вы еще не
замечаете?
- Нет, пожалуй. Сейчас моя жизнь тянется, как тянучка, длинная,
скучная, тягомотная, вся одинаковая...
- О, это ненадолго! Это маленькая пауза в жизни, люфт-пауза. А потом
снова дни понесутся, не успеете оглянуться - двадцать первый век... Да,
кстати, уважаемый Матвей, у меня к вам маленькая просьба, очень легкая...
- Бога ради! Для вас, Ядвига Витольдовна, я все, что могу, хоть
трудное, хоть легкое...
- Очень легкое, - с улыбкой продолжила старуха. - Покажите мне вашу
Машину.
- Машину? - удивился Матвей.
- Да, мне интересно. Уважьте любопытную старую женщину.
- Я, собственно... пожалуйста... - Он опешил и не сумел сразу
отказать. - Только она на чердаке, туда лестница крутая, вам не трудно
будет подняться?
- Почему же? Я еще вполне бодрая женщина, я хожу осторожно, с палкой,
не падаю, - с толикой гордости ответила Ядвига.
- Идемте, - покорился Матвей.
- ...Так вот она какая, - старуха осторожно потрогала панель Машины.
- Довольно простая, как телевизор... Я думала, она намного больше...
- Увы, - развел руками Матвей.
- Вот что - я хочу попробовать! Сюда садиться? - Старуха решительно
указала на кресло.
- Нет, нет, нельзя! - всполошился Матвей и загородил кресло руками.
- Отчего же, уважаемый Матвей? Мне-то что угрожает? Неужели вы
думаете, что я расстроюсь, если увижу это черное пятно? Я давно готова
умереть, совсем не боюсь смерти и знаю, что могу умереть сегодня, завтра.
Я совсем спокойно этого жду. Но вдруг я проживу еще семнадцать лет? Мне
будет девяносто четыре - ведь так бывает. Тогда я буду жить немного
по-другому: отремонтирую дом, буду больше следить за собой, чтоб совсем не
развалиться к тому времени, обязательно куплю собаку, я ведь люблю собак,
но уже три года без собаки, потому что они, бедные, так привязываются к
хозяевам, а потом совсем не могут без них жить... Ну дайте, дайте, -
Ядвига нетерпеливо отвела руки Матвея от кресла и села.
"А ведь правда, - подумал Матвей. - Ей-то действительно ничего не
грозит. Наверняка пятно будет. Но и тут ничего страшного: может быть, и
десять лет проживет, а то и шестнадцать..."
Он приладил клеммы к рукам и голове старухи и включил Машину. Стал
считать код.
- Ядвига Витольдовна, тут уж честно скажите - вам семьдесят семь лет?
Это нужно для вашего кода, иначе ничего не выйдет.
- Это абсолютная истина. Мне семьдесят семь лет и три месяца.
Он нажал "пуск", раздалось гудение, и на экране стали медленно
проступать черты лица старухи.
- Предупреждаю, клеммы будут греться, этого не пугайтесь, даже жечь
немного будет...
- Я весьма терпелива, - гордо сказала Ядвига и вдруг воскликнула с
детским восторгом: - О, смотрите, это же я! Честное слово, я!
- Да, это вы, - горько сказал Матвей, вспомнив ту же радость Милы.
- А почему нечетко видно? - требовательно сбросила старуха.
- Ну это же не кино, - усмехнулся Матвей.
- Жаль, - вздохнула она.
Машина гудела, изображение подрагивало, но не менялось.
- Ну а дальше? - попросила Ядвига Витольдовна.
- Кто ее знает, может, и вовсе ничего не выйдет, как у меня...
И только он сказал это, лицо на экране свернулось, смялось, будто в
комок, потом комок уменьшился до точки и пропал, Экран затянуло, как
туманом, ровным серым цветом. Потом на сорим замаячили неясные тени...
"Ну, вот и пятно собирается, - подумал Матвей. - Работает, гадина".
Внезапно туман исчез, будто занавес убрали, и на экране появились три
лица. У Матвея по коже, от висков к ногам, волнами, одна за другой,
побежали мурашки.
Необыкновенной красоты молодая женщина с тонким гордым, даже немного
надменным лицом и веселыми глазами смотрела с экрана. Она слегка
улыбалась, ветер развевал ее пышные светлые волосы, на них держалась
маленькая шляпка с лентами, падавшими на белое платье. Женщина сидела на
каком-то диванчике, и с обеих сторон к ней прижимались дети - темноволосая
девочка лет восьми, с робкой улыбкой на умном личике и белокурый мальчик
лет пяти, в белом костюмчике. Он поднял лицо на женщину и смотрел с
обожанием, держа ее за руки.
- Боже! Янек! Басенька! - закричала старуха и протянула к ним сухие
руки. - Дети мои, дети! Это же мои дети, мой Янек, моя Басенька, это я в
тридцать лет!
Внезапно, как будто камера отъехала от людей на экране, стало видно,
где они. Ядвига с детьми сидела в открытой коляске, катившей по широкой
улице мимо парка.
- Это Аллеи Уяздовски! Это Лазенки! - закричала старуха. - Это
Варшава! Мы никогда там не были вместе, но, значит, будем, будем, будем!
Вдруг гудение Машины стихло, и в тишине раздалось цоканье копыт.
- Я слышу! Слышите, слышите, Матвей! - Ядвига плакала и смеялась.
И тогда они услышали голос мальчика:
- Мама, а когда я вырасту взрослый, можно я каждый день на лошадке
буду кататься?
- Можно, милый, - ответила мама.
- Мама, а когда я вырасту взрослый?
- Вот пройдет время, а потом еще немного времени, а потом еще
чуть-чуть, и однажды настанет день, когда...
И тут коляска исчезла с экрана, но сразу появилась на нем вновь:
сдвига и Матвей видели и слышали, как удаляется она под цокот копыт,
видели вьющиеся волосы женщины и две детские головки, прильнувшие к ней.
- Боже, какое счастье, какое счастье! - плакала старуха, не отрывая
глаз от экрана. - Я увижу моих детей, я их снова обниму!
Матвей сжал руки в кулаки, отчаянно напрягся, чтобы вновь
почувствовать свою упрямую, жесткую силу: предвестие звука коснулось его.
Он понял, что сейчас услышит знакомые грузные шаги.
А Ядвига Витольдовна смеялась сквозь слезы и все вглядывалась в почти
неразличимую, укатившую вдаль коляску, в которой вели разговор мать и сын.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 [ 17 ] 18
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.