кочим мель. тем живее будем, это даже Юст понимает...
по звездам. Должно быть, в сухой сезон на Гнилой мели не везде хлюпало под
ногами, но большой прилив превратил ее в сплошное месиво грязи. Продирались
вслепую, напролом, то и дело застревая в кустах, проваливаясь в неожиданные
ямы, хрипя и ругаясь. Не раз и не два Кристи казалось, что кто-то осторожно
и ловко движется параллельно, ни на минуту не упуская из виду крохотный от-
ряд и оставаясь невидимым сам. Она точно не знала, так ли это было на самом
деле.
шел на спад, а в небо выползла вторая луна. Кусты здесь росли не так густо,
что давало надежду избежать внезапного нападения. И все же люди не останав-
ливались, даже Обермайер не заикался о привале и ковылял из последних сил.
кустов мелькнул дрожащий огонек.
был костер, и три голых человекоподобных существа сидели вокруг него на
корточках. При первом треске ломаемых кустов они вскочили, дико озираясь, и
одно из них схватило бич.
как ее рот неудержимо наполняется слюной. Сейчас ей больше всего на свете
хотелось ошибиться. Ну пусть кто-нибудь возразит ей и высмеет ее! Пусть
хоть раз случится чудо и болото сжалится над людьми!..
тывать судьбу и, быстро похватав что-то разложенное возле костра, напере-
гонки кинулись туда, где кусты росли погуще. Двое из троих хромали, кажет-
ся, на обе ноги, и Кристи мельком подумала, что даже теперь смогла бы обс-
тавить их. Ревматизм у них, что ли? Наверное. Гнилая мель - все-таки не
остров...
чем горел. В дыму коптился надетый на палку окорок, явно принадлежавший са-
мому хищному существу, обитающему на Хляби. Правда, не самому удачливому
экземпляру.
вернувшись от копченой человечины. - Такое, значит, право предлагал нам ку-
пить этот Крюк...
нам и конец.
подтвердил Эрвин и добавил: - Я подсчитал.
кать тогда, когда тебя об этом попросят. Понял, нет?
приказу. Юст поколебался и сплюнул под ноги.
рюкзак. Отвечаешь за него башкой, понял? Казалось. Валентин вот-вот захны-
чет, как ребенок.
на лице Валентина, когда он выполнял приказ, рассмотреть не удалось: боль-
шая луна скрылась за облаком.
Оно когда-то было человеком.
Эрвин. - А теперь это мясо. Просто мясо.
покрытое грязью и фурункулами, пыталось удрать на ревматических ногах, но
было схвачено, за звериный вой получило удар по зубам и обещание, что не
будет убито и съедено, если начнет говорить членораздельно.
Давно ли он живет здесь? Очень давно. Может быть, полтора года. а может, и
два. Он не помнит. Кому это надо - считать время? На Хляби нет смены времен
года, а считать дни - глупое занятие. Удалось поесть и увильнуть от охотни-
ков за человечиной - ну и жив. Далеко ли восточный край Гнилой мели? Нет,
совсем недалеко, говорил пленник, принюхиваясь к рюкзачку Валентина. Он с
удовольствием проводит, если ему дадут немного поесть...
после чего пленник выразил готовность вести эту странную шестерку, куда
прикажут, не задавая лишних вопросов и не докучая просьбами.
ковер. За это время путники трижды видели вдали небольшие шайки аборигенов
и не останавливались, понимая, что те не решатся напасть малым числом. Марк
Вонючка подтвердил: грабители и охотники за человечиной предпочитают дейс-
твовать наверняка, и только самые могучие шайки вступают в схватки с про-
тивником, способным огрызнуться. Конечно, на Гнилой мели безопаснее, чем на
болоте, язычников нет, и змей совсем мало, зато климат... Даже малая рана,
нанесенная ножом или бичом, обязательно загноится и вряд ли когда-нибудь
зарубцуется. Во всяком случае, он, Вонючка, таких случаев не знает. Бывает,
от пустячной царапины люди живьем гниют, да только еще никому не удавалось
спокойно догнить... Обезножишь - конец, ползи в кусты и помирай с голоду,
если прежде не найдут. Когда бы с материка постоянно не гнали сюда все но-
вых и новых дурачков, жизнь совсем была бы никуда: большие банды, вроде
банды Крюка - не слыхали? - живо подъели бы одиночек, а потом принялись
друг за друга... Нет, кто из новичков посильнее и при оружии, те, конечно,
устраиваются. Если набрать десятка полтора верных людей, можно отбить кусок
на западном побережье - встречать новеньких. Он, Марк Вонючка, далеко не из
худших, и пусть его проверят в деле, он не подкачает...
ся на восток. - Туда-а?
Правда, прыти в ревматических ногах хватило ненадолго, и через полминуты
пленник был настигнут и сбит с ног.
пас сил. - Никто еще не доходил до Счастливых островов...
так долго гнил. Я не садист. Ты понял? Повтори.
ломких, чтобы послужить добротным материалом для починки уцелевших мокрос-
тупов и плетения новых взамен потерянных, но выбирать не приходилось. Ведь
выходят же аборигены на болото промышлять головастиков? Выходят. И не босы-
ми. Лучше иметь плохую вещь, чем ничего.
попадали кто где. Вонючка, выбившийся из сил раньше других, моментально
заснул, свернувшись вроде эмбриона. Болото здесь было почти таким же, как
до Гнилой мели, и зыбун гнулся и пружинил под тяжестью тела. Уронив голову
во вдавленную руками ямку, Джоб жадно хлебал соленую торфяную бурду. После
ночного броска через Гнилую мель люди напоминали огромные, слабо шевелящие-
ся комья грязи.
не уверенная, что Эрвин услышит. Но он услышал и отрицательно замотал голо-
вой.
есть, ни пить, ни жить. Только спать. Ее жалили насекомые - она не чувство-
вала укусов. Ей было все равно, проснется она или нет.
надо встать и идти. Валентин и Джоб уже стояли на ногах. Юст пинками будил
Вонючку. Кряхтя, стараясь зря не тревожить раненую ногу, поднимался Оберма-
йер. Солнце понемногу клонилось к закату, но до темноты еще оставалась пара
часов, а значит, можно было пройти еще несколько километров и устроиться на
ночевку чуть-чуть ближе к Счастливым островам.
метили, что идти стало труднее. С каждой сотней шагов болото становилось
все менее проходимым. В иных местах непрочный растительный ковер тонул под
ногами, и люди шли по колено в бурой жижице. Провалился и с трудом был вы-
тащен Джоб. Теперь уползающий за горизонт краешек солнца ясно освещал об-
ширное топкое пространство, раскинувшееся на востоке. Где оно кончается,
разглядеть не удавалось.
то. - Завтра мы пройдем эту дрянь.