Чтение 17–й страницы книги ~Самолет по имени Сережка~

рельсами, по которым бегал дачный трамвайчик.

- Вот видишь, - сказал запыхавшийся Сережка. Без упрека сказал. Но я
сник. И вспомнил: "Кто-то бьется в дверь заколоченную..." И невольно
сказал это вслух. Сережка возразил:

- Это не заколоченная дверь, а заколдованная. Даже мой ключик ее не
берет...

Плоский ключик на шнурке был виден сквозь тонкую майку.

- Ром, если хочешь, пойдем в обход...

Но я уже не хотел. Как-то не по себе было.

- Пойдем лучше к Мельничному болоту... - Мне захотелось посмотреть,
есть ли на песке барабан от кабеля, с которого мы прыгали во сне.

- Сегодня суббота, - смущенно возразил Сережка. - Чуки не любят,
когда их тревожат по субботам. Они в это время ремонтируют мостки. Ну, тот
тротуар, что от коллектора идет...

Я не стал больше ни спорить, ни сомневаться. Что-то новое - страшное,
но уже не сказочное, не придуманное входило в мою жизнь. Спокойно так и
неуклонно. Словно и впрямь коснулось меня какое-то иное измерение... Я
сделал глубокий вдох...

Пусть все идет как идет! Главное, что рядом Сережка!

- Тогда давай просто попетляем по переулкам!

Он обрадовался:

- Давай!

И мы долго бродяжничали по улочкам и пустырям окраины.

Потом Сережка доставил меня к дому.

Еще от угла мы увидели, что мама стоит у подъезда.

- Я побегу домой, - заторопился Сережка. - Тетушка просила сегодня
капусту купить в магазине. И надо отцу помочь рундук сколотить в сарае...

- Значит, до завтра? - спросил я с моментально выросшей тревогой.

Сережка замялся:

- Наверно, до понедельника. Завтра на огород надо...

И я вспомнил опять, что, кроме нашей общей жизни - с ее сказкой (или
не сказкой) про загадочные пространства - есть у Сережки своя. С
житейскими заботами, с огородом, с неласковой тетушкой и "поддающим"
отцом. И эта жизнь в конце концов могла запросто отодвинуть Сережку от
меня...

Он топтался рядом, подержал меня за плечо.

- Ну, я пошел...

- Костюм-то возьми, - сумрачно сказал я. Потому что он так и гулял
теперь в трусиках и майке - как многие пацаны, не озабоченные, чтобы
выглядеть представительно.

- Ой... - он засмеялся, взял сверток. - Ну, пока, Ромка...

И пошел. Как-то странно пошел - словно тая и уменьшаясь в солнечном
свете. Вот-вот исчезнет совсем.

И мне вдруг почудилось, что я вижу его последний раз.

- Сережка-а!!

Нет, я не закричал. Это лишь внутри меня возник такой отчаянный крик.
А на самом деле я сказал одними губами:

- Лопушок...

Он оглянулся. Неужели услышал? Или догадался?.. Подбежал.

- Ромка, ты что?

Я дышал почти со слезами.

Он вдруг наклонился надо мной. Тепло прошептал мне в ухо:

- Ром, я знаю, чего ты боишься. Не бойся... Я тебя никогда не
брошу... - И умчался за угол.

А я сидел пристыженный и счастливый, пока не подошла мама.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. НИКТО НЕ РАЗБИЛСЯ...

ПУТЬ В ВЫСОТУ

Я надеялся, что Сережка-самолет появится в моем сне. Однако всю ночь
проспал без всяких сновидений.

Воскресный день мы провели с мамой. Сперва она возила меня в
парикмахерскую. Я эту процедуру не терпел. Мастерицы всегда шептались
между собой: "Такой симпатичненький и такой несчастный..." А со мной были
приторно ласковыми. Но пришлось вытерпеть. Потом заехали к тете Наде,
которая должна была поселиться у нас, когда мама уедет в профилакторий.
Тетя Надя угощала нас молоком и свежими капустными пирожками - я их люблю
так, что мама каждый раз боится: "Ты лопнешь по швам".

Дома до вечера занимались мы уборкой. И я опять улегся рано. Сказал,
что устал после всех дневных дел.

Я долго не засыпал. Уже и мама легла, и стихли на дворе все голоса,
умолкла Гришина гитара. Ночь... Даже далекие трамваи перестали
погромыхивать. Ни звука...

Но нет, один звук я различил. На балконе... Когда же это я успел
уснуть? Я быстро сел.

- Это ты, Сережка?

И тут же - знакомый веселый полушепот:

- А кто же еще? Я ведь обещал быть в понедельник, а сейчас уже час
ночи, воскресенье кончилось.

Он был привычный, в своей бейсбольной кепке, клетчатой рубашке и
разлохмаченных у колен штанах. От него пахло теплой уличной пылью и
велосипедной смазкой.

- Ромка, ты готов?..

И все было, как в прошлый раз!

Лестница, велосипед, стадион... Самолет. Кабина... Старт!

И редкие огоньки города внизу. И желтое небо на севере, и розовая
луна - теперь уже совсем круглая.

- А спускаться будем у болота? Чуки разожгут костры?

- Да, - отозвался Сережка из динамика. - Но не сразу. Сперва
потренируйся в другом месте.

- Где?

- Вот здесь. Внизу...

К тому времени мы опять летели среди светлых облачных столбов, а
землю скрывала от нас курчавая, освещенная луной пелена. Словно усыпанное
хлопком поле.

- Вот на это поле и садись... Не бойся, там под туманом сразу твердая
поверхность.

Я послушался. Убрал газ. Полого вел самолет вниз. Клочья тумана
понеслись мимо кабины. Колеса толкнулись и побежали по чему-то гладкому.
Все тише, тише. И машина замерла.

- Выбирайся, - велел Сережка.

Я откинул дверцу. Самолетные колеса прятались в клочковатом тумане.
Спускаться в этот туман было страшновато.

- Трусишка зайка серенький... - насмешливо пропел динамик. И... я
оказался сидящим по грудь среди облачных хлопьев. На чем-то ровном и
твердом.

А Сережка - не самолет, а мальчишка - бежал ко мне, разгоняя эти
хлопья ладонями. И смеялся.

Он сгреб меня, отработанным приемом кинул себе на спину, я обхватил
его за плечи.

- Сережка, мы где?

- На седьмом небе! Или на двадцать седьмом, не знаю!.. Здесь Туманные
луга! Хочешь погулять?

- Без кресла? Тебе же тяжело!

- Нисколечко! В тебе теперь... облачная легкость! - И он заскакал со
мной, как старший брат с малышом на закорках.

А в клочьях тумана мерцали искры лунного света.

- Сережка! Значит, мы на высоте?

- Еще бы! На высотище!

- Здесь тоже Безлюдные Пространства?

- Конечно! Только другой слой!

- Четвертое измерение?

- Не знаю! Может, сороковое! - Он все скакал, вскидывая ноги - так,
что из тумана выпрыгивали его блестящие под луной коленки... И вдруг -
скользящее торможение! Словно Сережка проехался по льду.

- Ой!! - завопил я. Потому что перед нами открылся черный провал.
Бездна. Все ухнуло и задрожало во мне. А Сережка осторожно качался на краю
пропасти. Вместе со мной.

- Упадем ведь!!

- Не бойся, Ром... Смотри, чуки внизу разожгли костры!

Я боязливо глянул из-за Сережкиного плеча. Две цепочки оранжевых
огоньков мерцали далеко-далеко внизу.

- А вон и главный знак, - озабоченно сказал Сережка. В стороне от
цепочек горел составленный из костров пятиугольник.

- Почему он главный? - прошептал я, замирая. Уже не от страха, а от
предчувствия новой сказки.

- Потому что чуки починили тротуар... Скорей!

Сережка оттащил меня от провала. Довольно бесцеремонно ссадил со
спины на твердое. И... я без всяких карабканий очутился в пилотском
кресле.

- Ловко я научился? - довольно спросил Сережка из динамика.

- Ага, ловко... А что теперь?

- Запускай! Полетели...

Я вел самолет над Туманными лугами, пока Сережка не разрешил пробить
облачный слой. Я опять увидел посадочные огни.