Чтение 17–й страницы книги ~Фальшивые зеркала~

Мне действительно нужно посетить это заведение!

Дверь в нужник тоже была складывающаяся, "ширма", из дуба и матового
стекла. Я вошел и даже не удивился интерьеру.

Нежно-розовый, как мечты нимфетки, кафель. Потолок из черных зеркал,
как реальное воплощение этих самых мечтаний.

Не просто сортир, а совмещенный санузел... как неуклюже здесь звучит
термин совковых времен! Гигантский унитаз... баскетболисты, что ли, в
гости заходят? Биде. Писсуар... боже ты мой, действительно -- писсуар в
квартире! Чуть в стороне, под окном, наискось, как в мансарде, смотрящем
в небо, -- треугольная джакузи. Полная, с бурлящей водой.

В полной готовности увидеть внутри ванны живого крокодила или
человеческий труп я склонился над джакузи.

Реальность оказалось одновременно и приземленнее, и удивительнее.

Джакузи оказалась заполнена зелеными пол-литровыми бутылками.
Этикетки давно отклеились и крутились в пузырящихся струях. Опустив руку
-- вода оказалась ледяной, -- я выловил одну.

"Жигулевское".

Староватое, кстати... завтра срок годности истекает...

Я сошел с ума. Точно, сошел. Это даже не дип-горячка, это шизофрения.
Подобный дом можно найти в глубине -- но не в центре Москвы!

Или же я в виртуальном пространстве. До сих пор. Я не вышел из
глубины, я придумал этот выход. Сейчас утро, Вика давным-давно ушла на
работу, а я сижу перед машиной, и оцепеневшие пальцы скользят по дорогой
сенсорной клавиатуре... подаренной Викой на Новый год...

Мне лишь показалось, что я вынырнул. Лишь показалось. Как уже было
однажды...

-- Глубина-глубина, я не твой... -- прошептал я. -- Отпусти меня,
глубина...

Ничего не происходило. Но это ничего не значит. Последние два года --
ровным счетом ничего.

Успокоиться. Первым делом -- успокоиться.

Губит не глубина. Виртуальный мир бесстрастен, он лишь отражает то,
что внутри нас. Ничего страшного не происходит...

К тому же у меня есть способ проверить, где я нахожусь.

Достав из кармана перочинный ножик, я открыл маленькое, отточенное
лезвие. Закатал рукав рубашки.

Так... самым кончиком... Но как не хочется этого делать...

Примерившись, чтобы не зацепить вену, я резанул руку. И взвыл.

Как больно-то! Особенно, когда сам себя режешь.

Зализывая царапину, неглубокую, но кровоточащую, я вытащил из заднего
кармана джинсов пакетик с пластырем. Вполголоса матерясь, залепил ранку.

Это не глубина. Боль была слишком сильной, меня должно было выбросить
из виртуальности. Это реальный мир и реальная квартира. Тут просто живут
психи.

Подойдя к писсуару, я все-таки сделал то, ради чего пришел. Поплескал
в лицо холодной водой, мрачно посмотрел в зеркало на свою физиономию.
Красные глаза, легкая небритость... теперь понятно, почему меня так не
желали пропускать. А еще понятно, почему Чингиз легко опознал во мне
постоянного обитателя виртуального мира...

Хозяин по-прежнему пил пиво на кухне. Наверное, я его здорово
развлекаю своим появлением.

-- Я готов говорить, -- сказал я, садясь.

-- А я готов слушать.

-- Вчера я узнал, что хакер, известный как Падла, взломал компанию
"New boundaries", занимающуюся разработкой компьютерной периферии...

Чингиз кивнул. Уже хорошо.

-- Его взяли, -- продолжил я. -- Охрана фирмы оказалась неожиданно
хорошей, и хакер влип.

-- Было дело, -- легко согласился Чингиз. -- Я полагаю, там Маньяк
силки ставил. Его почерк.

Я торопливо продолжил, уходя от скользкой темы:

-- Охрана взяла след взломщика и убила его при попытке уйти. Но все
дело в том, что хакер погиб и в реальном мире. Это может означать...
если мы отвергнем невозможные совпадения, а их стоит отвергнуть... Это
означает, что кем-то разработано и поступает на вооружение виртуальное
оружие третьего поколения.

-- А третьего -- это как?

Странный дружок Чингиза стоял в дверях. Снова с диском, теперь уже,
вероятно, не содержащим ловушек.

-- Я ведь тебе объяснял, -- лениво сказал Чингиз. -- Первое поколение
виртуального оружия уничтожает твои программы. Второе, которым имеет
право пользоваться только полиция, -- может убить и машину. Перегрев
процессора, стирание или перешив БИОСа, прожигание монитора...

-- Да знаю я, не тупой, -- огрызнулся мальчишка. Милые у них
отношения. -- Ты про третье поколение ничего не говорил!

-- А его просто не существует, -- ответил Чингиз. -- Это фантастика.
Оружие, которое убивает человека из виртуального пространства. Все это
ерунда. Писанина желтой прессы, вроде "Птички кар-кар".

-- Но ведь хакера убили, -- возразил я. -- Имеется труп. И это
реальность.

-- Пат, отдай человеку диск, -- велел Чингиз. -- И поднимись в
столовую. Там на полу валяется тело. Глянь, не слишком ли оно протухло,
и пни пару раз в бок.

-- Прямо так и пнуть? -- у тинэйджера вспыхнули глаза.

-- Да, это моя просьба. И ответственность на мне.

Пацан просиял. Сунул мне в руки диск, которым так не хотел делиться,
и бросился вверх по лесенке.

Я ошарашенно посмотрел на Чингиза.

Нувориш ухмылялся. Нувориш лениво поднялся, взял со стойки бара
хрустальную пепельницу, наполовину засыпанную окурками, пачку сигарет и
массивную зажигалку "Ронсон". Нувориш прикурил и лениво перекинул пачку
мне.

Я автоматически достал сигарету, щелкнул зажигалкой... и едва ее не
выронил.

Сверху, из столовой "со стеклянной крышей", раздался рев.

-- А тело-то еще способно на какие-то реакции... -- меланхолично
сказал Чингиз. -- Это хорошо. Это радует.

Так и не прикурив, я отложил сигареты.

Наверху что-то падало. Донесся детский визг, пронзительный, как звук
кабельного модема, коннектящегося на 115200 бод, падение чего-то
тяжелого и чего-то бьющегося. Повторился утробный рев.

-- Там... ничего не случится? -- спросил я. Особой симпатии к Пату я
не испытывал, желания поглядеть на человека, умеющего так орать, --
тоже, но все-таки ребенок...

-- Все, что могло биться, там уже разбилось, -- Чингиз печально
покачал головой. -- Кроме потолка, но там стекло бронированное.

На лестнице послышался топот, тонкие деревянные перила задрожали.
Вначале я увидел две пары ног. Одни принадлежали Пату и доставали до
ступенек лишь эпизодически. Вторая пара была босой, голой и обросшей
рыжеватой шерстью.

Через мгновение "тело" появилось полностью.

Это был кряжистый мужик среднего роста, лет сорока, наверное. Его
пропорции удобнее всего было бы вписать в квадрат. Короткая шея была
скрыта могучей бородой, баки тоже вызвали бы трепет у парикмахера. Зато
голова оказалась совершенно лысой.

В довершении всего новое действующее лицо пьесы абсурда оказалось
одетым лишь в черные сатиновые трусы до колен. Впрочем, где-то на
поросшей шерстью груди запутался маленький крестик, а выпученные глаза
прятались под очками в тоненькой золоченой оправе.

-- Чинга!!! -- от рева здоровяка в кружках заколебалось пиво. -- Ты
велел Пату меня пнуть?

-- Велел, -- без особого страха сообщил Чингиз. -- Два раза. Он
послушался?

-- Он? -- Мужик посмотрел на свою правую руку, в которой болтался
Пат. -- Он послушался. На редкость дотошный мальчишка. Обычно пнуть меня
второй раз не получалось... ни у кого. Что ты за него хочешь?

-- Твой ноутбук, Падла.

Я не удивился, конечно. О каком теле идет речь, я догадался сразу.
Вот только поверить в удачу было трудно.

Хотя можно ли назвать встречу с этим типом удачным знакомством?

Падла задумчиво смотрел на молчавшего Пата. Я успел даже удивиться
такой выдержке пацана, прежде чем заметил, что тот намертво вцепился
зубами в волосатую руку хакера.

-- Нет... он того не стоит, -- сообщил Падла, стряхивая пацана. Пат,
оказавшись на полу, тут же отпрыгнул в сторону и стал отплевываться.

-- Хоть с гостем поздоровайся, -- предложил Чингиз.

Падла медленно перевел взгляд на меня. Крякнул. И заговорил почти
нормальным, только чуть громким, голосом:

-- Прошу прощения. Моя излишне эмоциональная реакция вызвана ранним и
несколько необычным пробуждением.

Я встал, уже не пытаясь осмысливать происходящее:

-- Леонид...

Падла аккуратно, явно соизмеряя силу, пожал мне руку:

-- Падла. Вы позволите?

-- Что? Да...

Хакер взял мою кружку, сделал глоток. Скривился.

-- Опять пьете помои... Чинга, сволочь, так какого хрена ты велел
пацану меня пнуть? Тем более два раза!

-- Так ты же труп, Падла. Тебе не больно. А еще... -- раскинувшийся в
кресле Чингиз кивнул насупившемуся Пату, -- Пат давно любопытствовал,