полярные шапки. Если не придавить эту дрянь прямо сейчас, ледниковый
период им обеспечен.
последняя жизнь... нет, - сказал он, - я ни о чем не жалею. Разве только,
что Торкас твой сын.
и Тьма. Она подошла - огромная, вечная, никакая, обняла, окружила, только
я и он...
желанную заводь забвенья. Она уходила в его глаза, в их ласковую печаль, в
их жестокую силу. Без страха и сожаленья она уходила в него, как ручей
вливается в реку; ей было так мягко, так радостно, так беззаботно, как
может быть только на материнских руках.
окружал, и смех был вокруг нее.
в Ланнеране. Ничего, - сказал он, и голос был тоже вокруг нее, - придется
и ему расплатиться.
так радостно, так беззаботно; он поднял ее и понес, а вокруг была Тьма,
прекрасная, добрая Тьма, ты можешь еще вернуться, сказал он ей, подумай,
это еще возможно, но она теснее прижалась к нему, сливаясь, вливаясь...
лишь щекотное любопытство: неужели, конец? И - ничего?
а колесо летело на них. И тяжелая темная сила поднималась в нем - в ней -
в них. Боль разлук, боль смертей, боль погибших надежд, боль рождения,
горечь жизни. Облако животворящей боли навстречу сжигающему огню, и она
почувствовала, что тает, растворяется, переходит... он - она - они -
ничего...
Рансалы - и отступили, оставив трещины в несокрушимой стене.
светлее, чем день. Но Ланнеран был в ту ночь занят своими делами, и
знамение истолковали к добру.
Посняков Андрей
Суворов Виктор
Маркелов Олег
Володихин Дмитрий
Пехов Алексей
Володихин Дмитрий