человек в красивых очках, именно его Кудасов назвал международником,
Данилов ему явно не нравился.
Наверное, в очереди у вас есть знакомые.
кроликов милой Гретхен.
Галкин отвернулся.
- перенести в конец очереди. Новый номер ей будет назван при уплате
взноса.
уплатит...
делать не намерены.
глядя, - я полагаю, у нас нет никакой необходимости вступать в дискуссии
со случайным посетителем.
был незыблем.
оцинкованного корыта, и Данилов ее тотчас же снял. "Цела шапка-то, -
подумал он растроганно. - И верно, серьезные люди. С такими можно иметь
дело".
института, махорочный дымок исходил из его федоровской трубки, а на плече
у Ростовцева сидел зеленый попугай. "Нет, точно злодей", - рассудил
Данилов.
скупердяйство!" Однако тут он нашел, что чувствует себя обиженным или
раздосадованным, будто это его, а не Клавдию, упрекнули в забывчивости и
легкомыслии и перенесли в конец очереди. Он видел теперь в истории с
лишением номера - попрание справедливости. "Какое они имеют право! -
возмутился Данилов. - Нет, это дело так оставить нельзя... Да я их
разнесу! Тоже мне бюрократы!"
тебе звоню, звоню, а ты вот где! Я тебе сейчас все расскажу, как у нас
идут дела с Войновым, ты порадуешься за меня. А сейчас скажи, ты
отметился?
Слушай, вчера я вязала Войнову шерстяные носки, ты знаешь, чего мне это
стоит, но я связала пятку! И при этом поддерживала с ним светский
разговор... А утром, представь, он любит морковное желе и бульон с
фрикадельками, я все приготовила, да еще как!..
профессор Войнов, ни твоя у него стажировка!
о взносе и передать мне деньги.
или занял у кого!
Список я тебе перешлю по почте...
"Украина" и пережевывая бутерброд с жирной, словно на ней полагалось
жарить, любительской колбасой. Как все было нелепо! Сам он, Данилов, стоял
на краю жизни, вихри внутренней музыки и предчувствия того, что он в
музыке должен сделать, мучили его. Наташа, несмотря на все отчаянные
усилия воли Данилова, никак не выходила из его сердца и его души, альт,
может быть, исчез навсегда, и каково от сознания этого было Данилову, а он
занимался какой-то чепухой, будто бы опять был связан с совершенно чужой,
неприятной ему женщиной, пустой и взбалмошной бабой! И ведь она ему совсем
не была нужна, да и он ей годился лишь как вспомогательное средство, как
багор матросу или банка для червей невскому рыболову!
Клавдия. Была она в лисьей шубе и лисьей же рыжей шапке.
Там у меня все идет хорошо, тьфу, тьфу, постучи по деревяшке...
пятнадцати рублей?
произошла...
про очередь никому ни слова. Это эксперимент... И его можно сглазить,
понимаешь?
голодные, никому не известные актеры после работы по ночам, по утрам, за
чашкой кофе что-то там репетировали, кричали, ругались, во что-то верили и
вдруг - бац! - "Вечно живые"! "Современник"! Билеты с рук! Собственный
буфет! А теперь их еще и лоно МХАТа приняло в свои объятья! Вот и наши. В
неурочные часы, на общественных началах...
неизвестные. А наоборот! И все с будущим - а стало быть, с гарантией для
нас...
о будущем. "Хлопобуды" - это Ростовцев придумал.
страшным, а скорее зловещим. Опять я не прав. Клавдия Петровна вообще не
умела говорить страшно и зловеще. Она заговорила шелестящим таинственным
шепотом. Медные застежки лисьей шубы Клавдия Петровна расстегнула, и на
ласковой шее ее странным светом взбрызнули японские инкубаторские жемчуга.
В инициативную группу хлопот о будущем, понял Данилов, сошлись
замечательные умы. Люди ключевых, на сегодняшний день, профессий. Те же
кибернетики, имеющие дело с ЭВМ, из института Лужкова, понадобились им
лишь на подсобные работы, связанные с расчетами, просчетами и прочей
математикой. Высшей и низшей. А так ядро группы составили социологи во
главе со знаменитым Облаковым, футурологи, юристы, психологи, философы,
два частных фрейдиста, специалисты по экономическим и международным
вопросам и бог весть еще кто, даже один писатель: ну этот для того, чтобы
править протоколы и ведомости и - если возникнет нужда - простыми словами
описывать удачные дела хлопобудов. А на вторых ролях - для консультаций и
практических действий - группа предполагала использовать - и использовала
уже! - людей любых профессий: и начальников ЖЭКов, и агитаторов, и
вагоновожатых, и врачей, и охотников, и собаководов, и парикмахеров, и
мозолистов, и мастеров наземной часофикации, и реставраторов лица, и
преподавателей вузов, и модельеров от Зайцева, и детективов, и дизайнеров,
и аквариумистов, и председателей месткомов - да кого хочешь, лишь бы все
эти лица были деловые и значительные, не больные и не старые, лучше до
сорока, и могли протянуть на своем посту еще, по крайней мере, два десятка
лет.
сердоликом и бриллиантом - Клавдия Петровна донесла сигарету "Уинстон" к
чистой тарелке и легким движением стряхнула пепел на фаянс.
все словами не назовешь, тут надо страждать. Да, страждать... И особая
интуиция тут нужна. Ты можешь не понять... Или понять не так.
Петровна, - желает жить хорошо и даже лучше, чем хорошо. И желает занять
положение, какое ему по душе. Перейти из последних в первые. Ну не в
первые, а в восьмые. Какая разница!
Володенька, увы, близко к ним... Не обессудь. И хватит об этом. Нынешним
своим положением я довольна. Вот ежели все выйдет у меня с Войновым, я и
совсем на время успокоюсь... Но на время... Ведь жить-то надо страстями!
Лукьяненко Сергей
Круз Андрей
Орлов Алекс
Афанасьев Роман
Флинт Эрик
Орловский Гай Юлий