проклят... Ну ладно, это к делу не относится. Важно что? Спантамано
по-другому заживет теперь!
ожидал, что скажет дальше этот согдиец.
любит говорить о себе. Он таков по своей природе. Но сегодня... или я
просто пьян и кубок вина развязал мне язык? Нет. События - вот что
отомкнуло замок на моих устах. Ты спросил меня: рад ли я падению Кодомана?
Да, безумно рад! Почему? Я скажу тебе, Вахшунварта. Слушай меня, отец. Ты
ведь знаешь, я - из царского рода потомков Сиавахша. Сиавахш похоронен в
городе Бахаре [Бахар - ныне Бухара], что стоит на Золотоносной реке
[Золотоносная река - Зарафшан]. Весной, в день Нового Года, жители Бахара
поднимаются на холм, где погребен Сиавахш, и при восходе солнца режут на
его могиле священных петухов. Сиавахш происходил от Михры, великого бога
Солнца. Вот почему у меня золотые волосы, - они напоминают о лучах
знойного светила. Вот почему у меня синие глаза, - они походят на цвет
неба, по которому шествует Михра. Из нашего рода вышел пророк Заратуштра,
которому поклоняются мидяне, персы, бактрийцы, согдийцы и жители Хорезма.
Да, я от великого корня! Отец моего деда обитал на холме посередине Бахара
- на холме, где погребен Сиавахш. Там же, в крепости, за толстой стеной,
жил и отец моего отца. Кто во всей Согдиане был более почитаем и богат,
чем цари из рода Сиавахша? Но вот явился Кир...
разгоравшийся в глазах молодого согдийца, пугливо отодвинулся.
прадеда. Дариавуш изгнал моего деда из Бахара. Наш род бежал на восток, в
Пенджикент. Ты слыхал о Пенджикенте? Он за Маракандой, в горах, на берегу
Зарафшана. Но и там, будь я проклят, нас не оставили в покое! Персы
добрались до нашего становища и отняли даже то, что у нас еще оставалось.
Почему? Да потому, что наш род священ, а Кшайарша, сын Дариавуша, - тот
самый Кшайарша, который объявил себя "саошиантом" - Спасителем
Человечества, не хотел, будь проклято его имя, чтобы на востоке
существовал род, более славный, чем корень Гахамана.
при персах они обратились в добычу чужеземных царей. Согдиану сделали
сатрапией Персидского государства. Знаешь, какую дань платили согдийцы
совместно с племенами хорезмийцев, парфян и харайва? По триста золотых
талантов [всего около 700 тысяч золотых рублей] каждый год! Из-за тяжелых
поборов род Сиавахша обнищал, как и все в Согдиане. Поверь мне, из каждых
десяти овец половину мы отдавали - кому? Персам. Из каждых десяти юношей
половину мы отдавали - куда? В персидское войско, и все они пропадали
вдалеке от своих лачуг, пропадали ради чужого благополучия! Из каждых
десяти женщин половину мы отдавали персам, они служили забавой их лопоухим
старикам и никогда уже не возвращались домой, тогда как наши мужчины не
могли жениться и умирали, не оставив на земле потомства... Наше семя стало
вырождаться. Из потомков Сиавахша остался всего один человек на свете, -
это я, Спантамано.
свято. И так оно и есть, разве я отрицаю? Немало горя видел Спантамано,
немало всякой нужды перенес, чтобы корчить из себя человека, угодного царю
и богу. Персы на моих глазах - на моих глазах, будь я проклят! - убили за
неповиновение моего отца... Я, потомок Сиавахша, мерз, одетый в лохмотья,
в пустой хижине, а дети персидских старейшин дразнили меня блеском своих
нарядов. Я голодал, как волчонок, они же... разве они задумывались
когда-нибудь над тем, что будут есть завтра?
богатых старейшин? Нет, их отдавали персидским молокососам, у которых
пояса распирало от золота - золота, отнятого у нас! В двадцать лет я был
мудр, как старец, но стадо тупых иранских юнцов, людей жалкого, скудного
ума, из которого ничего не выжмешь, сколько ни бейся, - это стадо ослов
глядело на меня сверху вниз. Как же! Ведь они умели так красиво говорить,
хотя в речах не было никакого смысла, а я, хотя и видел их всех насквозь,
не мог связать два слова от смущения и унижения.
высокого места только благодаря собственной изворотливости. Да, я добился
многого, я сделался приближенным сатрапа Бесса, женился на его сестре. Но
разве это нужно потомку Сиавахша? Я хочу сам быть себе владыкой. Я хочу
сам есть хлеб, выращенный на моих полях. Я хочу сам есть мясо моих овец.
приятное дело какому-то Бессу! Всю жизнь я тайно ненавидел персов и желал
конца их владычеству. Но у меня не хватило бы сил с ними расправиться. Это
сделал за меня другой - великий человек, властелин западных стран Искендер
Зулькарнейн. Иго персов свергнуто. Ты спросил меня, Вахшунварта, рад ли я
поражению Дариавуша? Я визжу от счастья, ликую, проглоти меня дайв!
бактрийцу. Вахшунварта, пораженный столь откровенной речью потомка
Сиавахша, подавленно молчал. На смуглых губах Спантамано блуждала странная
улыбка. И Вахшунварта подумал, что этот молодой согдиец не остановится ни
перед чем, чтобы добиться своего.
Кто не рад краху Персидского царства? Тысячи тысяч людей от Египта до
Согдианы разогнули спину. Десятки народов мечтали о свободе, - мечта их
исполнилась. Но... - Вахшунварта вздохнул, - не променяли мы петуха на
ястреба, а?
Охрамазду о победе Зулькарнейна. Когда юнаны сожгли Фарс, я принес
благодарственную молитву богу Михре. Но... Дариавуш убит, персы
разбежались, а Искендер все еще движется на восток. Он уже в Кабуре.
Одного нет - другой зачем? Может, он будет еще хуже? А не получится так:
если раньше из десяти твоих овец персы съедали только половину, то теперь
юнаны съедят всех, да и тебя самого а придачу? Ты не думал об этом, а?
освободить всю Азию от персов". Персов Зулькарнейн уже победил. Зачем же
он идет сюда?
Бесса? Он собирает войско, хочет выступить против юнана. Вот зачем идет к
нам Искендер. Истребит остатки персов и вернется обратно. Что тут
страшного?
верю Зулькарнейну. Кто знает, что у него на уме? Ты заглядывал в его душу?
Нет. Я тоже. Подумай - стал бы он губить своих людей ради нас? Нет, не
станет он из-за тебя и меня своей головой рисковать. Говорят Искендер
лукав. Спаси Охрамазда от его рук.
Вспомни-ка: при Дариавуше Первом и персы два или три раза нападали на
Юнан, учиняли там неслыханный погром. Пока у персов сила, юнанам спокойно
не спать. Чтобы и завтра, и послезавтра, вечно был мир, юнаны хотят уже
сегодня с корнем вырвать раз и навсегда родословное древо Гахаманидов. Не
потому ли Искендер вот уже пять лет гонит их и громит, чтобы до конца
истребить их боевую силу? Пастух не спокоен за стадо, пока не уничтожит
волчью стаю до последнего щенка, у которого еще даже зубы не прорезались.
Может быть, ты и прав. Но я все-таки не верю Зулькарнейну. Я много думал,
думал целый месяц, да. И решился... решился, пока не поздно, бежать их
Бактры.
меня.
Искендере. Зулькарнейна превозносят на всех перекрестках как освободителя.
Все ждут не дождутся, чтобы он скорей явился и выбил персов из Бактры. Что
мне народ? Пусть поступает, как ему хочется, Окажется прав - хорошо.
Ошибется - ему же будет плохо. Мне сейчас не до народа. Я хочу спасти себя
и своих родичей от юнанов, - все другое меня не касается. Я готов к
отъезду. Мы выступаем через три дня. Если хочешь, поедем со мной.
забарабанил пальцами по медному подносу и стал негромко насвистывать
сквозь зубы. Потом резко встряхнул головой. - Хорошо! Уйдем на север, за
Окс [Окс - современная река Аму-Дарья].
и персов, не примкнувших к Бессу и решивших защищаться. Отдохнув в
Драпсаке, македонец сделал внезапный налет на Бактру и взял ее после
недолгой осады. Жители города так ненавидели персов, что во время приступа
стали избивать их. Народ открыл ворота и встретил македонцев как
освободителей. Чтобы еще больше склонить местных жителей на свою сторону,
Александр приказал солдатам никого до времени не обижать.
до разорения. "Когда я наведу порядок на всей азиатской земле, - сказал
Александр себе, - открою здесь хорошую торговлю, и город оживет".
и направятся в Согдиану, чтобы разгромить Бесса.
Буркатовский Сергей
Володихин Дмитрий
Андреев Николай
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Плотников Александр