снова стал убегать в лес, но дикого брата больше не встречал. Как ни
вслушивался Бэк долгими ночами, он не слышал его унылого воя.
однажды он перебрался через знакомый водораздел и снова попал в страну
лесов и рек. Здесь он бродил целую неделю, напрасно ища свежих следов
дикого брата. Он питался дичью, которую убивал по дороге, и все бежал и
бежал легкими, длинными скачками, ничуть не уставая. Он ловил лососей в
большой реке, которая где-то далеко вливалась в море, и у этой же реки
он загрыз черного медведя. Медведь, так же как и Бэк, ловил здесь рыбу
и, ослепленный комарами, бросился бежать к лесу, страшный в своей бес-
сильной ярости. Несмотря на его беспомощность, схватка была жестокой и
окончательно пробудила дремавшего в Бэке зверя. Через два дня он вернул-
ся на то место, где лежал убитый им медведь, и увидел, что с десяток ро-
сомах дерутся из-за этой добычи. Он расшвырял их, как мякину, а две, не
успевшие убежать, остались на месте, навсегда лишенные возможности
драться.
вых и один, без чужой помощи, полагаясь лишь на свою силу и храбрость,
торжествует над враждебной природой, выживает там, где может выжить
только сильный. Это сознание своей силы пробудило в нем гордость. Она
проявлялась во всех его движениях, сквозила в игре каждого мускула, о
ней выразительнее всяких слов говорили все его повадки, и, казалось,
гордость эта даже придавала новый блеск и пышность его великолепной
шерсти. Если бы не коричневые пятна на морде и над глазами да белая по-
лоска шерсти на груди, его можно было бы принять за громадного волка. От
отца сенбернара он унаследовал свои размеры и вес, но все остальное было
от матери овчарки. Морда у него была длинная, волчья, только больше, чем
у волка, а череп, хотя шире и массивнее, формой тоже напоминал череп
волка.
А кроме того, в нем соединились ум овчарки и понятливость сенбернара.
Все это в сочетании с опытом, приобретенным в суровейшей из школ, делало
Бэка страшнее любого зверя, рыщущего в диких лесах. Этот пес, питавшийся
только сырым мясом, был теперь в полном расцвете сил, и жизненная энер-
гия била в нем через край. Когда Торнтон гладил его по спине, шерсть Бэ-
ка потрескивала под его рукой, словно каждый ее волосок излучал скрытый
в нем магнетизм. Все в нем, каждая клеточка тела и мозга, каждая жилка и
каждый нерв, жило напряженной жизнью, действовало с великолепной слажен-
ностью, в полном равновесии. На все, что он видел и слышал, на все, что
требовало отклика, Бэк откликался с молниеносной быстротой. Собаки се-
верных пород быстро - нападают и быстро защищаются от нападения, но Бэк
делал это вдвое быстрее их. Увидит движение, услышит звук - и реагирует
на них раньше, чем другая собака успела бы сообразить, в чем дело. Бэк
воспринимал, решал и действовал одновременно. Эти три момента - восприя-
тие, решение, действие, - как известно, следуют друг за другом. Но у Бэ-
ка промежутки между ними были так ничтожны, что, казалось, все происхо-
дило сразу. Мускулы его были заряжены жизненной энергией, работали быст-
ро и точно, как стальные пружины. Жизнь, ликующая, буйная, разливалась в
нем мощным потоком, - казалось, вот-вот этот поток в своем неудержимом
стремлении разорвет его на части, вырвется наружу и зальет весь мир.
Торнтон товарищам, наблюдая Бэка, который шествовал к выходу из лагеря.
больше не употреблялась, - сострил Пит.
страшной перемены, которая происходила в нем, как только лес укрывал его
от людских глаз. В лесу он уже не шествовал важно, там он сразу превра-
щался в дикого зверя и крался бесшумно, как кошка, мелькая и скрываясь
между деревьями, подобно легкой тени среди других теней леса. Он умел
везде найти себе укрытие, умел ползти на животе, как змея, и, как змея,
внезапно нападать и разить. Он ловко вытаскивал куропатку из гнезда,
убивал спящего зайца и ловил на лету бурундуков, на секунду опоздавших
взобраться на дерево. Не успевали уплыть от него и рыбы в незамерзающих
водах, и даже бобров, чинивших свои плотины, не спасала их осторожность.
Бэк убивал не из бессмысленной жестокости, а для того, чтобы насытиться.
Он любил есть только то, что убивал сам. В его поведении на охоте замет-
но было иногда желание позабавиться. Например, ему доставляло большое
удовольствие подкрадываться к белке и, когда она уже почти была у него в
зубах, дать ей, смертельно перепуганной, взлететь на верхушку дерева.
кочевывая на зимовку в ниже расположенные долины, где было не так холод-
но. Бэк уже затравил раз отбившегося от стада лосенка, но ему хотелось
более крупной добычи, и однажды он наткнулся на нее в горах у истока
речки. Целое стадо лосей - голов двадцать - пришло сюда из района лесов
и рек, и вожаком у них был крупный самец ростом выше шести футов. Он был
уже разъярен, и более грозного противника Бэку трудно было и пожелать.
Лось покачивал громадными рогами, которые разветвлялись на четырнадцать
отростков. В его маленьких глазках светилась бешеная злоба, и, увидев
Бэка, он заревел от ярости.
он был так зол. Инстинкт, унаследованный Бэком от предков, охотившихся в
лесу в первобытные времена, подсказал ему, что прежде всего надо отбить
вожака от стада. Задача была не из легких. Пес лаял и метался перед ло-
сем на таком расстоянии, чтобы его не могли достать громадные рога и
страшные скошенные копыта, которые одним ударом вышибли бы из него дух.
Не имея возможности повернуть спину к этому клыкастому чудовищу и уйти,
лось окончательно рассвирепел. В приступах ярости он то и дело наступал
на Бэка, но тот ловко увертывался, притворяясь беспомощным и тем разза-
доривая лося и заманивая его все дальше. Но всякий раз, как старый лось
отделялся от стада, два-три молодых самца атаковали Бэка, давая раненому
вожаку возможность вернуться.
как сама жизнь, которое помогает пауку в паутине, змее, свернувшейся
кольцом, пантере в засаде замирать неподвижно на бесконечные часы. Тер-
пение это проявляет все живое, когда охотится за живой пищей. Его прояв-
лял теперь и Бэк, забегая сбоку и задерживая стадо, дразня молодых сам-
цов, пугая самок с лосятами, доводя раненого вожака до бессильного бе-
шенства. Это продолжалось целых полдня. Бэк словно раздваивался, атакуя
со всех сторон, окружая стадо каким-то вихрем угроз, снова и снова отре-
зая свою жертву, как только ей удавалось вернуться к стаду, истощая тер-
пение преследуемых, у которых его всегда меньше, чем у преследователей.
свои права, темнело рано, и ночь длилась уже шесть часов), молодые лоси
все менее и менее охотно отходили от стада, чтобы помочь своему вожаку.
Зима приближалась, им надо было спешить вниз, в долины, а тут никак не
удавалось отделаться от этого неутомимого зверя, который задерживал их.
К тому же опасность грозила не всему стаду, не им, молодым, а только
жизни одного старого лося, и, так как им собственная жизнь была дороже,
они в конце концов готовы были пожертвовать вожаком.
свое стадо: самок, которых он любил, лосят, которым был отцом, самцов,
которых подчинил себе. Смотрел, как они торопливо уходили в угасающем
свете дня. Он не мог уйти с ними, потому что перед его носом плясало
безжалостное клыкастое чудовище и не давало ему идти. В нем было весу
больше полутонны, он прожил долгую, суровую жизнь, полную борьбы и лише-
ний, и вот его ожидала смерть от зубов какого-то существа, которое едва
доходило ему до массивных узловатых колен!
вал раненому лосю ни минуты покоя. Он не позволял ему пощипать листьев
или побегов молодых берез и верб, не давал напиться из ручейков, которые
они переходили, и лось не мог утолить сжигавшую его жажду. Часто он в
отчаянии пускался бежать. Бэк не пытался его остановить, но спокойно бе-
жал за ним по пятам, довольный ходом этой игры. Когда лось стоял на од-
ном месте, Бэк ложился на землю; когда же тот пытался поесть или попить,
он яростно наскакивал на него.
ниже, он плелся все медленнее. Теперь он подолгу стоял, опустив морду к
земле, с вяло повисшими ушами, и у Бэка было больше времени для того,
чтобы сбегать напиться или отдохнуть. Когда он, тяжело дыша и высунув
красный язык, лежал, не спуская глаз с громадного лося, ему казалось,
что все окружающее принимает какой-то иной облик. Он чувствовал: в мире
вокруг происходит что-то новое. Казалось, вместе с лосями сюда незримо
пришли и какие-то другие живые существа. Лес, и вода, и воздух словно
трепетали от их присутствия. Об этом говорили Бэку не глаза его, не
слух, не обоняние, а какое-то внутреннее, безошибочное чутье. Он не ви-
дел и не слышал ничего необычного, но он знал, что в окружающем мире
произошла перемена, что где-то рыщут какие-то странные существа. И он
решил исследовать мир вокруг, когда доведет до конца дело, которым сей-
час занят.
день и целую ночь он оставался около своей добычи, отъедался, отсыпался
и бродил вокруг. Потом, отдохнув и восстановив силы, он вспомнил о Джоне
Торнтоне и легким галопом помчался к лагерю. Он бежал много часов, ни
разу не сбившись с запутанной дороги, направляясь прямо домой по незна-
комой местности так уверенно, что мог посрамить человека с его компасом.
ное. Повсюду шла теперь какая-то иная жизнь, чем та, какую он наблюдал
здесь все лето. И говорило об этом Бэку уже не только таинственное внут-
реннее чутье. Нет, об этом щебетали птицы, об этом болтали между собой
Володихин Дмитрий
Круз Андрей
Каменистый Артем
Каргалов Вадим
Каргалов Вадим
Шилова Юлия