обязанностей боцмана или кого-либо из офицеров. Попросту говоря, судовой
священник - это служитель Князя Мира, состоящий в свите Марса, бога войны. И
выглядит он в ней столь же неуместно, как неуместен был бы мушкет на аналое
в сочельник. Так почему же его в эту свиту включают? А потому, что он
косвенно способствует той же цели, которую провозглашают пушки; и еще
потому, что в его лице религия кротких духом как бы санкционирует то, в чем
воплощено отрицание всего, кроме грубой силы.
палубы, в эти часы напоминающие ярусы штолен в угольной шахте), эта ночь
наконец миновала. Подобно пророку, который, возносясь на колеснице в небеса,
сбросил свою милоть на Елисея, уходящая ночь передала свои бледные покровы
занимающемуся дню. Робкий смиренный свет забрезжил на востоке за легкой
колышущейся дымкой, которая курчавилась, словно белое руно. Этот свет
медленно разгорался. На корме отбили одну склянку, и с носа донесся такой
же, но более громкий металлический звон. Четыре часа утра. И тотчас
серебристо залились дудки, вызывая команду наверх, где ей предстояло
присутствовать при казни. Из главного люка, обрамленного ящиками с ядрами,
хлынула на палубу свободная вахта и, мешаясь с дежурной вахтой, заполнила
все пространство между фок-мачтой и грот-мачтой, а подносчики пороха и самые
молодые матросы взобрались на большой катер и на черные штабеля реев по его
сторонам, откуда можно было наблюдать за происходящим без всяких помех. А с
марса фок-мачты, который на семидесятичетырехпушечном корабле не уступал по
размерам хорошему балкону, перегибаясь через перила, смотрели вниз на толпу
фор-марсовые. И старые, и молодые хранили молчание, а если кто и
заговаривал, то лишь шепотом. Капитан Вир - как всегда, центральная фигура в
группе офицеров - стоял спиной к корме у самого края полуюта. Прямо под ним
на квартердеке в полном вооружении выстроились солдаты, совсем так же, как и
при объявлении приговора.
на этот раз по особым соображениям был выбран грота-рей. И осужденного
привели под нок грота-рея. С ним был священник, и многие заметили про себя,
а после обсуждали вслух, что этот последний в заключительной сцене ни в чем
не проявил поспешности или небрежности. Напутствовал он осужденного лишь
кратко, но истинно евангельский дух был и в его голосе, и во взгляде,
обращенном на Билли. Два младших боцмана быстро и по всем правилам обрядили
осужденного. Билли стоял лицом к корме. В последнее мгновение он сказал
только одно - сказал ясно, без малейшей запинки:
позорная петля, благословение, посланное тем, кого закон считал
преступником, на корму, это средоточие чести, слова звонкие и гармоничные,
как трель певчей птицы, готовой вспорхнуть с ветки, - эти слова произвели
необычное впечатление, еще усиленное редкой красотой молодого матроса,
которой пережитые муки придали теперь тонкую одухотворенность.
некоего звучащего электричества, как эхо, невольно повторили в один голос:
обращены только к Билли.
стоического самообладания капитана Вира - а может быть, все его чувства
вдруг сковал паралич; но как бы то ни было, он продолжал стоять неподвижно и
прямо, точно мушкет в ружейной стойке.
только-только встал на ровный киль, когда был дан последний - немой -
сигнал. И в тот же миг колыхавшуюся на востоке курчавую дымку пронизал свет,
точно руно агнца господня, представшее в мистическом видении, а Билли
возносился все выше над тесной массой запрокинутых человеческих лиц и,
возносясь, оделся всем розовым блеском зари.
совершенно неподвижным, если не считать легкого покачивания в такт
медлительным наклонам с борта на борт, которые в тихую погоду придавали
такую гордую величавость огромному парусному кораблю, вооруженному тяжелыми
пушками.
толстяк, привыкший иметь дело более со счетами, нежели с философией,
заговорил с корабельным врачом о только что упомянутой странности и заключил
свою речь замечанием:
высокий человек, в котором склонность к едкости сочеталась с холодной
вежливостью, лишенной и следа добродушия, ответил:
особому распоряжению я лично проследил, чтобы все было сделано как следует,
- любое движение тела казнимого после того, как оно полностью поднимется в
воздух, является следствием мышечной спазмы. А потому сила воли, как вы
изволили выразиться, повинна в неподвижности тела не более, чем, с вашего
позволения, лошадиная сила.
обстоятельствах более или менее неизбежна?
несколько по-иному, чем я. Вы находите ему объяснение в том, что вы
называете "силой воли", - но термин этот еще не включен в язык науки. Я же
попросту не берусь его истолковывать, так как нынешних моих знаний для этого
недостаточно. Даже если предположить, что, едва петля начала затягиваться,
сердце Бадда не выдержало невыносимого напряжения чувств и остановилось -
подобно часам, когда, заводя их, вы неосторожно затянете пружину и она
лопнет, - даже в этом случае чем можно объяснить такую необычную
неподвижность?
необычным?
объяснение.
этого матроса причинена петлей, или же она явилась своего рода евтаназией?
ваша сила воли. Я такого научного термина не знаю - еще раз прошу у вас
извинения. Это определение метафизично и фантастично одновременно - другими
словами, истинно греческое слово. Однако, - добавил он уже другим тоном, - в
лазарете меня ждет больной, которого я не хотел бы предоставить заботам
только моих помощников. Прошу прощения. - И, встав из-за стола, он удалился
с общим церемонным поклоном.
мгновений, лишь подчеркнутое мягкими ударами волн о борта и шумом
заполоскавшего паруса, когда рулевой на миг отвлекся от своих обязанностей,
но затем в это глубокое безмолвие, постепенно нарастая, вторгся звук,
который почти невозможно описать словами. Тот, кому довелось услышать
отдаленный рев стремительного потока, когда после тропических ливней,
разразившихся высоко в горах, но не оросивших равнины, он внезапно выходит
из берегов и грозный вал устремляется вниз через леса на склонах, - тот,
кому довелось услышать его первый приглушенный гул, может, пожалуй,
представить себе, каким был этот звук. Кажущаяся его отдаленность
объяснялась лишь тем, что он оставался пока неясным ропотом, хотя источник
его был тут же - он вырывался из груди матросов, заполнивших верхнюю палубу.
Ропот этот не разделялся на слова, и можно было только догадываться, что его
породила одна из тех капризных перемен мыслей или чувства, которым бывает
подвержена возбужденная толпа на суше - в нашем же случае он, вероятно, был
вызван угрюмой злобой, охватившей матросов при воспоминании о том, как они
невольно повторили благословляющие слова осужденного. Но прежде чем ропот
успел перейти в рев, ему положила конец своевременная стратегическая
команда, тем более властная, что она была отдана внезапно и без какого-либо
предупреждения:
лишних не оставалось!
ворвались в зловещий нарастающий гул, рассеивая и приглушая его. Привычка
сразу и беспрекословно подчиняться сигналам взяла верх над всем, и вскоре
толпа на палубе поредела наполовину. Остальных же немедленно разослали по
вантам брасопить реи или подтягивать шкоты - вахтеннный офицер всегда сумеет
найти дело для незанятых рук.
в море военным судом, выполняются с незамедлительностью, которая
только-только не переходит в торопливость. Койка, на которой при жизни спал
Билли, уже была утяжелена ядрами и вообще приспособлена для того, чтобы
послужить ему парусиновым гробом, и морские гробовщики - помощники парусного
мастера - вскоре закончили остальные приготовления. Затем вновь прозвучала
команда "свистать всех наверх", ставшая необходимой из-за описанного выше
стратегического хода, и погребение совершилось.
едва бремя соскользнуло с наклоненной доски в море, вновь раздался тот же
глухой ропот, однако теперь к нему примешались хриплые крики неких больших
морских птиц, чье внимание привлек всплеск и странное бурление воды, когда в
нее косо соскользнула отягощенная ядрами койка. Они слетелись к кораблю со
Володихин Дмитрий
Андреев Николай
Лукин Евгений
Каменистый Артем
Елманов Валерий
Распопов Дмитрий