глаза бросилась табличка, закрепленная на столбе. На ней было выведено:
километров До дна 3500 метров ЗА ТОРОСЫ НЕ ХОДИТЬ! (Нарисован злющий
медведь.)
откидную дверцу. Все-таки жилье, тепло, цивилизация.
камин, раскаленный добела. За столом сидел, глядя на нас в упор, смуглый
человек с аскетически худым лицом, украшенным седоватыми мушкетерскими
усиками, этакий постаревший д'Артаньян. Он встал во весь свой отличный рост
и представился:
обязательном порядке. Не будете-- отправлю обратно на материк.
сожалением простились с Дмитрием Николаевичем: так спокойно, надежно жилось
за его широкой спиной...
московскому времени; станция "СП-15"-- по местному, опережавшему московское
на 9 часов. Сейчас на станции ночь, там еще спят, и за нами прилетят лишь
утром -- странное слово "ночь" в заполненный солнцем и светом полярный день.
Как бы то ни было, на несколько часов мы невольно навязали Горбачеву свое
общество. От погрузочно-разгрузочных работ, бессонной ночи и обилия
впечатлений мы чертовски устали, в палатке была адская жара, но о сне и
думать не хотелось. Данилыч умел великолепно вести беседу, умел отлично
рассказывать и слушать -- качества, в одном человеке редко встречающиеся. А
знал Данилыч много. Бывший летчик-истребитель после войны связал свою судьбу
с полярной авиацией, и вот уже много лет Данилыч непременный руководитель
полетов на дрейфующих льдинах. В его паспорте стоят штампы всех станций
"Северный полюс", начиная с третьей,-- такой коллекции, насколько мне
удалось выяснить, нет больше ни у кого. Через его руки прошло несчетное
количество кинооператоров и корреспондентов, и Данилыч видел нас насквозь.
он.-- Вы грезите отобразить аварии, героизм и пафос, но все это происходит
за день до вас или через день после вашего отлета. Утверждаю, что за время
вашего присутствия на льдине ничего не произойдет и вместо Робинзона, как
говорили Ильф и" Петров, вы отобразите широкие слои трудящихся.
и дал несколько весьма дельных советов. Контакт с ним возник удивительно
быстро: Горбачев принадлежал к числу тех отнюдь не простых людей, которые
будто бы сразу перед тобой раскрываются и этим раскрывают собеседников. Но в
действительности сам-то он отнюдь не раскрывается, он сначала прощупывает
тебя и, лишь убедившись, что ты человек стоящий, становится откровенным. Он
и на земле-- летчик-истребитель: резкий, стремительный, бьющий точными
формулировками, с большим чувством собственного достоинства. Для понимания
его характера очень интересен такой чисто земной эпизод.
движения. Но однажды он их нарушил -- "из принципа". Он вел машину вслед
черной "Волге", за рулем которой сидел один широко известный стране человек
-- Данилыч назвал его фамилию. На улице Горького водитель "Волги" не обратил
внимания на жест регулировщика и свернул налево. Узнав нарушителя в лицо,
регулировщик почтительно улыбнулся и кивнул. Тогда Данилыч так же
демонстративно повернул налево. Свисток.
извинился-- и козырнул. К моему превеликому огорчению, у Данилыча три дня
гостила "конкурирующая организация"-- один корреспондент исписал целый
блокнот рассказами Горбачева, выхватив у меня из-под носа лакомый кусок.
Правда, Анатоль Франс доказывал, что все сюжеты, выработанные человечеством,
являются достоянием всего человечества, -- это в обоснованиеправа
писателяперелицовывать любой сюжет, вкладывая, разумеется, оригинальное
содержание;ночто позволено Юпитеру... Однако настоящими строками я
предупреждаю своего коллегу корреспондента, что, если он в течение года не
обнародует рассказы, Данилыча, это сделаю я, и без тени угрызений совести.
ПЕРВЫЕ МИНУТЫ У ЗЕМЛИ НА МАКУШКЕ
воздухе. Но этот полет недолгий, несколько минут -- и самолет делает круг
над станцией. Мы с острым любопытством рассматриваем сверху домики, палатки,
торосы... "Аннушка" катится по заснеженному льду совсем рядом с лагерем. Мы
волнуемся и поздравляем друг друга. Штурман Анатолий Бурканов распахивает
дверь, мы прыгаем на лед и дышим морозным воздухом станции "Северный
полюс-15".
профессионально ловко подхватывает с борта багаж и, закончив работу,
протягивает руку:
видимость хорошая, настроение отличное.
ввели в домик начальника станции.
заметил на его лице бурной радости от сознания того, что я прибыл в его
распоряжение. Опытный физиономист мог бы даже предполо-1 жить, что начальник
скорее обескуражен, чем обрадован этим фактом. Во всяком случае, Панов
довольно-таки холодно пожал протянутую ему руку и хмуро сказал:
заниматься -- дела...
и тому подобный вздор. Тогда Панов немного подобрел и в полминуты обрисовал
положение. В эти дни происходит передача лагеря новой смене. Дел по горло,
он, Панов, спит два-три часа в сутки и потому просит извинить его за
несоблюдение этикета. На станцию непрерывно доставляются продукты, чтобы
хватило до очередного, осеннего завоза, члены коллектива превратились в
грузчиков, и он, как начальник, предпочел бы вместо гостей, умеющих строчить
пером и кинокамерой, заполучить четверку ребят, умеющих таскать тяжести.
прозрачно намекая, что аудиенция закончена. Я собрался было к выходу, но в
этот момент в домик ввалился могучий парень, чуть выше среднего роста, но с
плечами и грудью штангиста.
Васильев, инженер-гидролог, химик и комендант лагеря. Анатолий, отдаю тебя
на съедение писателю.
массивную фигуру коменданта.
пожимая мне руку.-- Пошли?
ЛАГЕРЬ И ЛЬДИНА, КОТОРАЯ ПОД НАМИ
юмора; улыбка, словно снятый замок, раскрывает человека, делает разговор
непринужденным, не заставляя лихорадочно метаться в поисках темы и тщетно
настраиваться на чужую радиоволну. Гонкуры считали, что смех-- физиономия
ума, а восприятие юмора-- показатель умственного развития. Мнение
субъективное, но я охотно его разделяю и нахожу многочисленные подтверждения
в жизни. Не припомню в мировой литературе ни одного по-настоящему
остроумного человека, который был бы нам не симпатичен. Пройдоха мистер
Джигль, светские бездельники Уайльда, булгаковские Коровьев-Фагот и кот
Бегемот, блестящий авантюрист Бендер-- как бы ни пытались авторы сделать
веселых ребят отрицательными (скажем прямо, эти попытки были достаточно
робкими), ничего у них не получалось. Такова уж великая притягательная сила
юмора, ему многое прощается -- если, разумеется, он ведет себя в рамках
установленных правил.
поверите!-- над собственным начальником. Угадайте, кто смеялся последним?
на светскую болтовню, спрашивать о здоровье и аппетите, а сразу взял быка за
рога.
увидеть полярников за их высокоинтеллектуальной работой.
"Аннушку", на ней скоропортящийся груз -- свежие овощи.
Мы по очереди, подходили к двери самолета, принимали мешки с картошкой,
ящики с овощами и сваливали на волокушу. Таскать тяжести на морозе, в
тяжелой одежде -- нелегкая работа, и в ней принимают участие все свободные
от вахт.