предела.
ритме, и мало-помалу колени стали отъезжать из-под него. Он вновь
протиснул руки вверх, чтобы освободить себе место, и теперь лицо его
лежало прямо на слизи. Он вот-вот мог пролезть. Он как мог изогнул спину
и начал отталкиваться руками и головой, единственным, чем он мог
действовать в качестве рычага.
останется растянутым здесь, не в состоянии двинуться ни в одну сторону,
его бедра и ягодицы вдруг проскочили в отверстие горизонтальной части,
как пробка от шампанского сквозь узкое бутылочное горлышко. Он
мучительно больно оцарапал поясницу, когда его колени ушли из-под него,
а рубашка задралась до самых лопаток. Он оказался в горизонтальной трубе
- за исключением головы и рук, выгнутых назад под выворачивающим суставы
углом. Извиваясь, он просунулся весь и застыл, задыхающийся, с потеками
слизи и крысиного помета на лице, с содранной и кровоточащей спиной.
грудь поднималась при дыхании. Слава Богу, что я недоедал.
...Минус 068
Счет продолжается...
горизонтальной трубе, пятясь вслепую. В этот момент нефтяной бак в
подвале ИМКА взорвался с ревом, вызвавшим такую вибрацию сочувствия в
трубах, что его барабанные перепонки едва не лопнули. Возникла
мертвенно-желтая вспышка, как будто воспламенилась куча фосфора. Она
побледнела, отбрасывая мерцающий розовый отблеск. Несколько минут спустя
волна горячего воздуха ударила его в лицо, заставив болезненно
поморщиться.
попытался пятиться быстрее. Труба вбирала жар яростного взрыва и огня,
бушевавшего где-то над ним, как кастрюля вбирает жар газовой конфорки.
Ричардс не чувствовал никакой потребности быть испеченным здесь, как
картофель в духовке.
полосами грязи и делая его похожим в восковом угасающем мерцании
отраженного огня на индейце, вышедшего на тропу войны. К стенкам трубы
было горячо прикоснуться.
при каждом движении шлепались о верх трубы. Дыхание вырывалось резкими,
по-собачьи короткими всхлипами. Воздух был горячим, полным масляного
вкуса нефти, затруднявшим дыхание. Головная боль разлилась по черепу,
отдаваясь острой болью в глазах. "Я здесь зажарюсь. Я зажарюсь". Вдруг
его ноги повисли в воздухе. Ричардс попытался заглянуть через свои ноги
назад и увидеть, что там, но сзади было слишком темно, а глаза были
слишком ослеплены светом впереди. Надо было рисковать. Он пятился, пока
колени его не оказались у конца трубы, а потом осторожно перегнул их.
трубе.
Ричардс, и была гораздо шире - достаточно широкой, чтобы стоять
согнувшись. Густая, медленно текущая вода поднималась выше щиколоток. Он
задержался на минуту, чтобы оглянуться на крошечный мягко светящийся
отраженным отблеском пожара круг трубы. То обстоятельство, что хоть
какой-то отблеск был виден на этом расстояний, говорило, что это,
действительно, был очень большой взрыв.
входило допустить, что он скорее выжил, чем погиб в аду подвала, но,
может быть, они не обнаружат, каким образом он выбрался, до того, как
пожар будет взят под контроль. Это выглядело как разумное допущение. Но
раньше казалось разумным и допущение, что они не могли выследить его в
Бостоне.
Он вознесся к его пятому этажу на незримых душевных потоках.
текла вода.
...Минус 067
Счет продолжается...
движения не было, это уже кое-что, но свет...
сточным трубам многие и многие часы. В темноте, без зрительных
ориентиров и без звуков, за исключением бормотания йоды, случайного
тихого всплеска плывущей крысы и глухих ударов в трубах (что, если
кто-нибудь выльет горшок мне, на голову, с мрачным юмором подумал
Ричардс), чувство времени им полностью утратилось.
увидел, что дневной свет еще не померк. В крышке было несколько круглых
отверстий для воздуха, и карандашные лучи света чеканили солнечные
монеты на его груди и плечах.
лишь отдельные тяжелые машины да стайка велосипедов. Это заставляло его
предполагать, что более благодаря удаче и закону средних чисел, чем
внутреннему чувству направления, ему удалось найти дорогу в сердце
города - к своим.
время, он достал камеру, вставил кассету и стал снимать свою грудь. Он
знал, что пленка
и не хотел выдавать слишком много из того, что его окружало. Он не стал
болтать и дурачиться на этот раз. Он слишком устал.
клипом. Он хотел бы избавиться от назойливого подозрения - почти
уверенности, - что кассеты выдают его местонахождение. Должен же быть
способ бороться с этим. Должен быть.
бежал уже почти тридцать часов.
...Минус 066
Счет продолжается...
аллеи, наблюдая за улицей.
неожиданное легкое движение. Тени поползли, застыли, опять поползли.
Крышка люка поднималась. Потом она замерла, и что-то - глаза? -
блеснуло. Вдруг крышка со звоном откатилась в сторону.
оттуда. Может быть, дьявол выходит из ада, чтобы забрать Кэсси, решил
он. Ма сказала, что Кэсси отправится на небо к Дики и другим ангелам.
Мальчик думал, что все это чушь собачья. После смерти все отправляются в
ад, и дьявол колет их вилами в зад. Он видел изображение дьявола в
книжках, которые Брэдли стянул из Бостонской Публичной Библиотеки.
Небеса открывает Пуш. Дьявол же был Человек.
и на секунду прижался к потрескавшемуся разбитому цементу, чтобы
перевести дыхание. Нет хвоста и рогов, не такой красный, как в той же
книжке, но морда выглядит достаточно безумной и злобной.
Иисусе, бежит по направлению к аллее.
ноги.
схватил его.
вилкой, сукин сын...
мраморные шарики, загрохотали у него в голове, и мальчик заткнулся.
Дьявол озирался вокруг в величайшем ужасе. Выражение его лица казалось
почти комическим от крайнего страха. Мальчик вспомнил смешных парней из
игры "Поплавай с крокодилами". Он рассмеялся бы, если бы сам не был так
напуган.
чтобы мне отрезали яйца? Иисусе, я еще даже не достаточно большой, чтобы
кончать.
белые в темноте, уставились на него.
его из одной извилистой замусоренной аллеи в другую. В самом конце,
перед тем местом, где аллея выходила в открытое пространство между двумя
безликими высотными зданиями" мальчик подвел его к приземистому строению