Чтение 17–й страницы книги ~Под пологом пьяного леса~

обнаглели, что, когда мы проходили мимо них на расстоянии не более шести
футов, они даже не сдвинулись с места и только мерили нас оценивающими
взглядами; вся их компания чем-то напоминала собравшихся для обсуждения
деловых вопросов пожилых, степенных предпринимателей. Мы шли за Фернандесом
по тропинке около полумили, потом заросшее травой поле кончилось и начался
лес. Здесь мы увидели группу индейцев, вырубавших колючие заросли ножами
мачете. Они громко переговаривались и смеялись, их огромные соломенные шляпы
выныривали из кустарника то там, то тут, словно живые грибы. Фернандес
созвал индейцев и рассказал, что меня интересует; они робко взглянули на нас
и начали о чем-то переговариваться, затем один из них обратился к Фернандесу
и показал на большое бревно, наполовину скрытое кустарником. Фернандес
передал слова индейца Рафаэлю, а тот в свою очередь перевел их мне.

-- Индеец сказал, что они видели змею, но она очень быстро уползла и
спряталась под то дерево.

-- Хорошо, спроси сеньора Фернандеса, помогут ли нам индейцы сдвинуть
бревно, тогда я попытаюсь поймать змею.

После того как Рафаэль перевел мои слова, Фернандес отдал распоряжение,
и группа индейцев, толкаясь и хихикая, словно школьники, побежала к бревну и
начала вырубать кустарник вокруг. Когда подходы к бревну были расчищены, я
вырезал себе подходящую палку и приготовился к боевым действиям. Рафаэль был
страшно разочарован, когда я категорически отказался от его помощи, объяснив
ему, что я торжественно обещал его матери не подпускать его близко к змеям.
После непродолжительной дискуссии, в ходе которой Рафаэль едва не
взбунтовался, я уговорил его отойти на безопасное расстояние. Затем я кивнул
индейцам, они поддели своими мачете бревно, откатили его в сторону и
бросились кто куда.

Из углубления, в котором лежало бревно, грациозно выползла толстая
коричневая змея фута в четыре длиной. Она проползла около шести футов,
заметила меня и остановилась. Когда я подошел ближе и наклонился, чтобы
прижать ее палкой к земле, она сделала нечто поразительное: подняла дюймов
на шесть над землей тяжелую плоскую голову и начала раздувать шею, так что
вскоре передо мной была змея, напоминающая кобру с развернутым капюшоном. На
свете есть много видов змей, обладающих способностью раздувать шею наподобие
кобры, но у них все ограничивается небольшим вздутием, которое и в сравнение
не идет с красиво распущенным капюшоном кобры. И вот теперь, в сердце Чако,
на континенте, где кобры не водятся, я столкнулся со змеей, до того похожей
на кобру, что даже профессиональный заклинатель змей вполне мог ошибиться и
вытащить свою флейту. Я осторожно опустил палку, пытаясь прижать змею к
земле, но она, очевидно, отлично понимала мои намерения. Опустив капюшон,
она довольно быстро и ловко поползла к ближайшим зарослям. После нескольких
безуспешных попыток прижать змею к земле я в отчаянии сунул палку под ее
извивающееся тело, когда она уже вползала в кустарник, и отбросил ее на
расчищенное место. Это явно не понравилось змее, ибо она замерла на
мгновение, глядя на меня с разинутой пастью, а затем снова решительно
поползла к ближайшим кустам. Я снова догнал ее, поддел палкой и приподнял от
земли, собираясь отшвырнуть на прежнее место, однако на сей раз у нее были
собственные соображения на этот счет. Она сделала неожиданный рывок,
полностью развернула капюшон и боком бросилась на меня с разинутой пастью. К
счастью, я вовремя разгадал ее маневр и отпрянул назад, едва увернувшись от
нее. Змея упала на землю и теперь лежала неподвижно, исчерпав все свои
уловки и, вероятно, решив отказаться от дальнейшей борьбы. Я взял ее сзади
за шею и посадил в мешок без дальнейших осложнений. Джеки подошла и
посмотрела на меня уничтожающим взглядом.

-- Если ты жить не можешь без этих фокусов,-- сказала она,-- старайся
по крайней мере проделывать их не на моих глазах.

-- Она чуть не укусила тебя,-- поддержал Рафаэль, глядя на меня
расширившимися глазами.

-- Кстати, что это за змея? -- спросила Джеки.

-- Не знаю. Меня смущает капюшон, хотя мне кажется, я где-то читал об
этом. Я осмотрю ее внимательнее, когда мы вернемся домой.

-- А она ядовитая? -- спросил Рафаэль, присаживаясь на бревно.

-- Нет, не думаю, чтобы она была ядовитая... Во всяком случае, не
очень...

-- Помнится, однажды в Африке змея, которую ты считал не ядовитой,
оказалась очень ядовитой, после того как она тебя укусила,-- сказала Джеки.

-- Там было совсем по-другому,-- ответил я.-- Та змея выглядела
абсолютно безвредной, поэтому я ее и поднял.

-- Ну да, а эта похожа всего лишь на кобру, поэтому ты ее и поднял,-- в
тон мне ответила Джеки.

-- Не сиди на этом бревне, Рафаэль,-- сменил я тему разговора.-- Под
корой могут быть скорпионы.

Рафаэль вскочил, а я взял у индейца мачете, подошел к бревну и начал с
силой бить по прогнившей коре. После первого удара посыпался град личинок
жуков и появилась крупная сороконожка. После второго удара, кроме личинок,
показались два жука и унылого вида древесная лягушка. Я не спеша двигался
вдоль бревна, подцепляя концом ножа кору и отделяя ее от древесины.
Казалось, кроме этой удивительной коллекции насекомых, под корой ничего нет.
Но когда я снял кусок коры около того места, где только что сидел Рафаэль, я
обнаружил там змею длиной около шести дюймов и толщиной с сигарету. Она была
испещрена черными, кремовыми, серыми и ярко-красными полосами и выглядела
очень живописно.

-- О боже,-- воскликнул Рафаэль, когда я схватил змею,-- и я сидел на
ней, да?!

-- Да,-- сурово ответил я,-- и в дальнейшем, когда будешь садиться,
будь поосторожнее. Ты мог раздавить ее.

-- А что это за змея? -- спросила Джеки.

-- Детеныш кораллового аспида. Сегодня нам, кажется, очень везет на
змей.

-- Но они ведь очень ядовиты, правда?

-- Да, но не настолько, чтобы убить Рафаэля сквозь полудюймовый слой
коры.

Спрятав змею в мешок, я обследовал бревно до конца, но не нашел больше
ничего интересного. Фернандес, зачарованно следивший за нами с безопасного
расстояния, предложил вернуться в поселок и проверить, нет ли в домах у
местных жителей прирученных животных. Когда мы возвращались по той же
тропинке, я увидел между деревьями воду и уговорил всех пойти посмотреть,
что там такое. Мы обнаружили большой пруд, вода в нем была ржаво-красного
цвета от прелых листьев и одуряюще пахла гнилью. Вне себя от радости, я
начал бродить по берегу пруда, разыскивая лягушек. Минут через десять я
спустился с облаков на землю, услышав на другом конце пруда громкие
нестройные крики. Оглянувшись, я увидел, как Фернандес, Рафаэль и два
индейца вертятся вокруг Джеки, что-то выкрикивая, а она в свою очередь
громко зовет меня. Сквозь этот нестройный хор до меня доносился какой-то
странный звук, как будто кто-то с редкими паузами дул в детскую дудку. Я
побежал к месту происшествия и увидел, что Джеки держит в руке какое-то
существо, которое и издавало эти трубные звуки, а Фернандес и индейцы
отчаянно кричат хором:

-- Venenosa, muy venenosa, senora!^[36]

Ко мне подбежал испуганный Рафаэль.

-- Джерри, Джеки поймала какого-то дурного bicho, они говорят, что это
очень дурной bicho,-- объяснил Рафаэль.

-- Дай посмотреть.

Джеки раскрыла ладонь, и я увидел совершенно необычного представителя
земноводных. Это было черное, круглое существо с желтовато-белым брюшком; на
макушке его широкой, плоской головы, напоминавшей голову миниатюрного
гиппопотама, сидели золотистые глаза. Но больше всего поразил меня рот
животного с толстыми желтыми губами, словно в ухмылке растянувшимися от
одного края морды до другого -- точь-в-точь иллюстрация
Тенниэля^[37], изображающая Шалтая-Болтая. Пока я рассматривал
лягушку, она внезапно раздулась, словно резиновый шар, приподнялась на своих
коротких неуклюжих лапах, широко раскрыла рот, внутренняя полость которого
имела сочную желтую окраску, и снова издала ряд пронзительных трубных
звуков. Когда я взял лягушку в руку, она стала отчаянно вырываться, и я
положил ее на землю. Она постояла немного на коротеньких лапах, широко
разинула рот и мелкими прыжками начала двигаться ко мне, свирепо раскрывая и
закрывая рот и издавая раздраженные трубные звуки. Это было очень забавное
существо.

-- Где ты поймала ее? -- спросил я Джеки.

-- Вот тут. Она сидела в воде, на поверхности видны были только одни
глаза, как у гиппопотама. Я сразу же схватила ее. А что это такое?

-- Понятия не имею. Что-то вроде рогатой жабы, только не совсем
обычной. Во всяком случае, очень интересная тварь... Может быть, даже новый
вид.

Мы начали энергично обследовать маленький пруд и поймали еще трех этих
необычных лягушек, что меня очень обрадовало. В то время я действительно
думал, что открыл новый вид, близкий к рогатым жабам, и только по прибытии в
Англию выяснилось, что это лягушка Баджита, уже известная зоологам. Название
это, на мой взгляд, вполне подходило к представительной осанке и солидному
поведению этих лягушек^[38]. Все же, хотя они уже известны науке,
их считают очень редкими животными, и даже в Музее истории естествознания
был всего один экземпляр.

Когда мы подошли к поселку, мы застали там скотоводов, вернувшихся
домой на обед и полуденный отдых. Кони были привязаны около хижин, тут же
были свалены в кучу тяжелые, обтянутые овечьей кожей седла. Мужчины в
сдвинутых на затылок соломенных шляпах сидели, прислонившись к стене дома, и
потягивали из маленьких кружек мате. На них были ободранные, пропитанные
потом рубахи, толстые кожаные наколенники на шароварах были исцарапаны
колючками, сквозь которые им приходилось продираться. В пристроенных к
хижинам кухнях над очагами колдовали женщины, разогревавшие обед, а вокруг
копошилось множество грязных черноглазых ребятишек и еще более грязных