рычание, хвост бил по бокам, - где же этот маленький гном, этот известный
боец на мечах и лучник, который не верит во львов? Подойди сюда, сын
земли, подойди СЮДА! - последнее слово было уже настоящим рычанием.
Аслана настолько, чтобы понять, что гном ему очень нравится, не испугались.
Другое дело Трам, который никогда раньше не видел львов, не говоря уже о
таком Льве. Но поступил он разумно: вместо того, чтобы удрать, неверной
походкой направился к Аслану.
которого мать несет в пасти? Вот на что это было похоже. Гном, свернувшийся
жалким клубочком, свисал изо рта Аслана. Лев слегка тряхнул его, и все его
вооружение попадало, как кастрюли лудильщика, а затем - раз-раз - гном
взлетел в воздух. Он был в безопасности, как в своей постели, но не знал
этого. Когда он летел вниз, огромные бархатистые лапы поймали его так же
нежно, как материнские руки и поставили (так же осторожно) на траву.
начинается заря. У нас слишком мало времени, и мы не можем его терять. Вы
трое - сыновья Адама и сын земли, поспешите внутрь Холма и разберитесь с
тем, что найдете там.
ними Аслан. Все трое отсалютовали обнаженными мечами, повернулись и,
позвякивая кольчугами, скрылись в сумерках. Люси заметила, что на их лицах
не осталось и следов усталости; Верховный Король и король Эдмунд больше
походили на мужчин, чем на мальчиков.
на востоке Аравир, утренняя звезда Нарнии. мерцала как маленькая луна.
Аслан, казавшийся еще больше, поднял голову, тряхнул гривой и зарычал.
выше и громче, и еще громче, до тех пор пока не сотряс землю и воздух и не
пронесся по всей Нарнии. Внизу, в лагере Мираза, проснулись люди. Побледнев,
они уставились друг на друга и схватились за оружие. Еще ниже, у Великой
реки в этот самый холодный предутренний час поднялись из воды головы и плечи
нимф и огромная бородатая голова речного бога. Вокруг, в полях и лесах, из
норок пока зались настороженные уши кроликов, птицы высунули из-под
крыльев свои сонные головы, совы заухали, лисицы затявкали. ежи заворчали,
деревья зашелестели. В городах и деревеньках матери, глядя испуганными
глазами, сильнее прижали детей к груди, собаки заскулили, мужчины вскочили,
на ощупь зажигая свет. Далеко на северной границе горные великаны выглянули
из ворот своих замков.
что-то темное. Сначала это было похоже на темный туман, стелящийся по земле,
затем на штормовые волны почерневшего моря (приближаясь, они становились все
выше и выше), и, наконец, стало понятно, что это леса пришли в движение. Все
деревья мира, казалось, устремились к Аслану. Приближаясь, они переставали
быть деревьями, и вскоре толпа их, кланяясь, делая реверансы и протягивая к
Аслану длинные тонкие руки, оказалась вокруг Люси. Она увидела, что все они
приобрели человеческие очертания. Бледные девушки-березки вскидывали головы,
женщины-ивы откидывали назад волосы, чтобы взглянуть на Аслана, царственные
буки спокойно стояли, склонившись перед ним, косматые дубы, тонкие и
меланхоличные вязы, кудрявые остролисты (сами темно-зеленые, а их жены -
украшенные яркими ягодами) и пестрые рябины кланялись и снова поднимались,
восклицая:
танец) росли так быстро, что Люси пришла в замешательство. Она не понимала,
откуда взялись другие люди, которые начали дурачиться и прыгать среди
деревьев. Один был юный, одетый только в оленью шкуру, с венком из
виноградных листьев на вьющихся волосах. Лицо его было бы слишком
хорошеньким для юноши, если бы не выглядело таким диким. Вы сказали бы то
же, что и Эдмунд несколькими днями позже: "Это парень, который может сделать
все - абсолютно все". Он известен под многими именами - Бромий, Бассарей,
Овен - только три из них. С ним было множество девушек, таких же диких. И
был даже кто-то на осле. И все смеялись, и все восклицали: "Эван, зван,
эвоэ-э-э-э".
почти все не просто играли. Это могли быть салки, но Люси не понимала, кто
водит. Это напоминало жмурки, но каждый вел себя так, будто у него
были завязаны глаза. Чем-то это походило на прятки, но спрятавшегося не
искали. Еще больше усложняло дело то, что человек на осле, старый и ужасно
толстый, начинал внезапно кричать: "Подкрепимся! Время подкрепиться", - и
падал с осла, а другие водворяли его обратно, в то время как осел считал,
что это цирк, и пытался дать представление, ходя на задних ногах. И везде
появлялось все больше и больше виноградных листьев, а потом и виноградных
лоз. Они обвивали все, поднимались по ногам людей-деревьев и закручивались
вокруг их шей. Люси подняла руку, чтобы откинуть назад волосы и обнаружила,
что откидывает виноградную ветвь. Осел был весь покрыт ими. Его хвост
совершенно запутался в них, и что-то темное качалось у него между ушей. Люси
взглянула снова и увидела, что это виноградные грозди. Везде был виноград:
над головой. под ногами, вокруг.
вы ни побывали теплицах, вы нигде не найдете такого винограда. Девочки
никогда раньше не ели вволю по-настоящему хорошего винограда, крепкого и
тугого снаружи, разрывающегося во рту прохладной свежестью. Здесь его было
более чем достаточно, и вовсе не надо было соблюдать правил поведения за
столом. Везде были липкие и испачканные пальцы, и хотя все рты были полны,
не прекращался ни смех, ни крики фальцетом "Эван, эван, эвоэ-э-э-э" до тех
пор, пока все в один и тот же миг не почувствовали, что Игра (если это была
игра) и пир должны закончиться, и, задыхаясь, плюхнулись на землю и
повернули лица к Аслану, чтобы слушать его.
давным-давно мистер Тамнус рассказывал нам о них?
бы мы встретились с ними без Аслана.
ведущую внутрь Холма, и два барсука, стоявшие на часах (Эдмунд смог
разглядеть только белые полоски на их щеках), сверкнули зубами и спросили
ворчливыми голосами: "Кто идет?"
прошлого.
наконец-то".
зажег его и протянул Траму. "Пусть ведет Д.М.Д., - сказал он, - здесь мы не
знаем дороги".
покрытый плесенью и паутиной. Время от времени в свете факела вспархивали
летучие мыши. Мальчики (с того самого утра на железнодорожной станции они
были все время на открытом воздухе) почувствовали себя как в ловушке или
тюрьме.
она не выглядит старой? Но мы старше, чем она. Когда мы были здесь в
последний раз, ее еще не сделали.
прямо, затем повернул направо, затем налево. спустился вниз на несколько
ступенек, снова пошел налево. Наконец, они увидели впереди свет - свет
из-под двери центральной комнаты, и услышали голоса, звучавшие очень
сердито. Кто-то говорил так громко, что заглушил звуки их шагов.
встали у самой двери.
почему мы не протрубили в Рог на рассвете. Разве вы забыли, что Мираз напал
на нас сразу после ухода Трама и мы сражались не на жизнь, а на смерть
больше трех часов. Я протрубил, как только наступила передышка.
приняли на себя главный удар, и пал каждый пятый. ("Это Никабрик", -
объяснил Трам).
- Мы все делали так же много, как гномы, и никто не сделал больше короля.
слишком поздно, то ли в нем нет магии, но помощь не пришла. Ты - великий
грамотей, ты, волшебник, ты, всезнайка, разве не ты советовал возложить наши
надежды на Аслана, короля Питера и всех остальных?
результатами операции, - послышался ответ. ("Это должен быть доктор
Корнелиус", - шепнул Трам).
рыба не поймана, обещания нарушены. Теперь встань в сторонку и дай делать
Доставалов Александр
Белоусов Валерий
Березин Федор
Прозоров Александр
Шилова Юлия