Чтение 17–й страницы книги ~Тайная схватка~

простор Невы. Но он усилием воли подавил в себе желание уйти и снова начал
наблюдать, прислушиваясь к замечаниям воров. Он понял, что для Пашки деньги
потеряли всякую ценность. С легким сердцем вытаскивал тот из кармана крупные
бумажки, считая их на штуки. И, словно в отместку за это, счастье ему
изменило. Когда снова дошла до него очередь раздавать карты, в кармане
нашлось только полтораста рублей. Пашка бросил их на стол и добавил к ним
еще двести, отложенные зачем-то в боковой карман. И на этот раз он опять
проиграл. Больше денег не было. Пашка нагнулся к Кренделю и шепнул:

- Шура, одолжи.

- Уже продулся? - удивился тот и отсчитал ему пятьсот рублей.

Эти деньги Пашка проиграл за десять минут и снова попросил Кренделя, но
тот отказал.

- Ты опять зарываешься, - тихо сказал он.

- Пашка, у тебя денег нет? - спросил атаман, видя, что тот шепчется с
соседом. - Возьми у меня.

Пока атаман отсчитывал деньги, Миша решил, что нужно уходить. Еще
немного, и воры, что называется, "разденут" этого простака. Невыносимо было
сидеть в этой накуренной комнате, среди подвыпившей компании воров. Противно
смотреть на искаженные азартом лица. Мишу начало мутить от отвращения.

Было уже около десяти часов, и он сделал вид, что спохватился.

- Пора, - сказал он поднимаясь. - Надо уходить,

- Куда уходить? Сиди.

- Здесь ночевать я не собираюсь.

- Оставайся. Место найдем.

- Нет.

- Сыграл бы, а если у тебя денег нет, я дам, - предложил Брюнет.

- Нет. Я пойду.

Больше уговаривать не стали, и Миша, наспех попрощавшись, вышел в
прихожую.

- Мишка... А где тебя искать? - спросил Крендель, выходя за ним, чтобы
закрыть дверь.

- Давай сговоримся.

- На рынке я каждый день бываю.

- Ну, там и встретимся.

- А в случае чего, приходи вечером сюда. Мы каждый день собираемся,

В темноте, держась за холодные перила, спустился Миша с лестницы. Выйдя
во двор, ступил в лужу и промочил ноги. "Растяпа. Шел сюда, видел эту лужу и
вдруг забыл, - подумал он. - Разнервничался... Разведчик называется".

Выйдя на улицу, Миша глубоко и облегченно вздохнул...

12. НОВЫЕ ЗНАКОМСТВА

Миша сделал несколько шагов и остановился. Где-то перед собой он услышал
заглушенные рыдания.

Глаза еще не привыкли к темноте, и мальчик сразу не мог разобраться,
откуда исходит этот плач. Присмотревшись, он наконец заметил у водосточной
трубы маленькую фигурку какого-то подростка. Закрыв лицо руками,
прислонившись к стене, подросток горько всхлипывал.

Миша растерялся. Сам он почти никогда не плакал и по-разному относился к
слезам. Когда приходилось встречаться с плачем капризной девочки, у него
являлось желание хорошенько поколотить ее. Когда кто-нибудь плакал от
физической боли - от ушиба, от пореза, - Миша сочувствовал. Были слезы,
которые вызывали жалость и желание утешить, помочь. Два раза в своей жизни
мальчик видел слезы, которые, как клещи, сжимали сердце. Так плакала дважды
мать... И теперь Миша не знал, как поступить.

Рыданья подростка то затихали, то вновь нарастали.

- О чем ты плачешь? - спросил Миша, подходя ближе.

Рыдания прекратились.

- Что у тебя случилось? - снова спросил Миша, трогая фигурку за плечо.

Та резко повернулась к нему и гневно отстранила его руку. Это была
худенькая девочка.

- Не тронь! - крикнула она и снова отвернулась.

Не зная, что делать, Миша растерянно оглянулся. На улице темно и пусто.
Не слышно ни одного прохожего "Вот дурацкое положение, - подумал он, - уйти,
что ли? Какое мне дело до нее?"

Он сделал шаг в сторону, но остановился. После общения с мерзкой и
преступной воровской шайкой настоящее человеческое чувство особенно тронуло
душу мальчика. Пускай этим чувством было горе.

Тем более он не мог оставить девочку, не узнав, в чем дело. Мише остро
захотелось помочь этой строгой худенькой девочке.

- Вы скажите... Я помогу вам, - сказал он, переходя на "вы". Девочка уже
не плакала, и только порывистое короткое дыхание выдавало ее состояние.

Миша ждал.

- Помочь мне нельзя, - у меня карточки украли. От этих слов у мальчика
дух захватило и невольно сжались кулаки.

- Ух, паразиты! - процедил он сквозь зубы.

У девочки снова дрогнули плечи.

- А чего плакать? Слезами не помочь. Как это вы неосторожно? - сказал он
ей.

- Сама не знаю. Я недавно спохватилась. Наверно, когда ходила за хлебом.

- Ничего. Как-нибудь проживете. Теперь не зима.

- Да, конечно... Поголодаю... не умру...

- Сейчас овощи есть. Не так уж страшно, - продолжал утешать Миша.

Девочка достала платок, вытерла лицо и медленно зашагала прочь. Миша
пошел рядом.

- Это когда один, трудно. А если с родными, так ничего. Поделятся.

Она посмотрела ему в лицо, но в темноте разглядела только его строгие
глаза.

- Да, когда с родными, - тогда хорошо, - сказала она и отвернулась, чтобы
скрыть снова выступившие слезы.

Некоторое время шли молча, чувствуя какую-то неловкость.

- Вы учитесь? - спросила наконец девочка.

- И да и нет. Я работаю, а на работе учусь.

- В ремесленном?

- Нет. Я на судне работаю.

- Вы моряк?

- По названию я моряк, - улыбнувшись, сказал Миша. - А только в море ни
разу не ходил.

- Почему?

- Мы на Неве стоим. Вот когда война кончится, тогда поплывем. А вы
учитесь?

- Нет. Я работаю.

- Где?

- В мастерской. Мы ватники для фронта шьем.

- Это важное дело, - серьезно сказал Миша. - Все равно как и снаряды.

- Да, конечно. После войны тоже учиться поступлю в ветеринарный институт.

- Почему в ветеринарный?

- Потому что я очень люблю животных. Буду их лечить.

Постепенно неловкость исчезла, и они начали чувствовать себя свободнее. В
этой девочке была какая-то привлекательная простота, и Мише приятно было
говорить с ней. Коснувшись любимой темы, она забыла о своем горе и
рассказала, как до войны у нее дружно жили кошка, две белые мыши и две
птички.

- А где они сейчас? - спросил Миша.

- Когда нечего стало есть, я птичек выпустила, а кошка и мышки умерли от
голода.

- Кошка не съела мышей?

- Нет. Она их любила, как своих детей. Дуся погибла первая. Мышки еще
долго жили, но они так скучали без Дуси. Наверно, от тоски умерли.

- А я люблю собак, - сказал Миша.

- Да. Собаки самые умные и преданные...

Разговаривая, дошли до перекрестка, и девочка остановилась.

- До свиданья. Я сюда.

- Я вас провожу.

Они свернули и тем же медленным шагом пошли вдоль улицы.

- А как вас зовут?

- Елена. А вас?

- Михаил.

- У меня был чижик, звали Мишкой. Пел замечательно. Но ужасный был
забияка...

Миша не отозвался, смущенный, что чижик-забияка оказался его тезкой.

- Лена, а вам дома не попадет за карточки? - спросил он через минуту.

- У меня никого нет.

- Как никого?

- Папа на фронте, а мама и бабушка умерли зимой.

У Миши сжалось сердце. Вот почему она так горько плакала... Остаться без
карточек в таком положении...

- Ну, а родные?

- Никого здесь нет, - вздохнула девочка. - Тетка живет в Курске, а больше
никого.

- Как же вы будете без карточек?

- Не знаю. Что-нибудь придумаю. Да мне немного и надо.

- Огород у вас есть?

- Нет.

- Как же вы проживете? Знаете что... я вам помогу. Обязательно! - горячо
сказал Миша.

- Ну, что вы! С какой стати? Я вам чужой человек. Вы меня первый раз
видите.

- Совсем не чужой, - вырвалось у мальчика. - Мы же ленинградцы. Можете
мне не верить, а только даю вам слово...

- Спасибо, Миша. Вы... хороший.