на фривэях Лос-Анджелеса могло совсем не быть. Американцы говорят, что в
стране давно уже изобретены паровые и электрические двигатели, не
загрязняющие воздух, но автомобильные гиганты в стачке с нефтяными
концернами закупают все подобные изобретения и проекты, кладут их в сейфы и
держат под секретом. Значит, ради прибылей и весьма сомнительных
политико-экономических расчетов пренебрегают здоровьем людей - да, вот это
уже настоящий тоталитаризм!
месяца жизни в США я так и не смог разобраться в системах финансирования и
субсидирования, хотя много раз был свидетелем разговоров на эти темы. То ли
системы эти слишком сложны, то ли сказывалась моя врожденная финансовая
бездарность, или то и другое вместе. Однако я усек, что банки являются в
этой стране не только финансовыми органами, не только хранилищами денег и уж
не сберкассами, во всяком случае.
но наряду с этим они действуют и деструктивно, разрушая основы духовной
жизни и унижая американское понимание свободы. Они, банки, как рассказали
мне, собирают информацию о своих клиентах!
также и об образе жизни, а может быть - чем черт не шутит! - и об образе
мысли? Таким образом, банки становятся как бы соглядатаями, хмурыми
незримыми патронами, на которых средний шаловливый (как все средние)
гражданин волей-неволей должен озираться.
интеллигенция не хочет мириться.
глазах американца происходят столкновения различных социально-
психологических противоречий.
за частокол, за флажки, за зону, но почти мгновенно после прорыва зона
расширяется и поглощает смельчака. Я уже касался частично этой проблемы в
главе о хиппи.
или массовый выход за условные изгороди?
отсутствие строгой моды. Какие бы линии ни диктовали парижские законодатели
Диор, Карден и прочие, калифорнийский люд с этими законами мало считается.
Пестрота толпы в Эл-Эй просто удивительная.
но однажды отправился на оперу "Jesus Christ Superstar" в ультрасовременный
"Century-City". Были некоторые колебания по поводу галстука - надеть ли? С
одной стороны, галстук - это все-таки некоторый конформизм, но с другой
стороны, все-таки театр же. Вспоминался Зощенко. Придя, убедился, что
колебания были совершенно напрасными: с одинаковым успехом я мог надеть
галстук или не надеть галстука.
театральная публика: высокая черная красавица-газель в богатых мехах, а с
ней белый парень в мешковатых джинсах, денди в бархатном смокинге и девушка
в маечке спортклуба, пиджачные пары, и дерюжные хламиды, и просто рубахи с
расстегнутыми воротниками, мини-юбки и длинные платья, напоминающие слегка
ночные сорочки, а одна дама, вполне еще молодая, но не вполне уже стройная,
была просто в пляжном костюме-бикини с наброшенной на плечи черно-бурой
лисой.
Что-нибудь случилось, заволновались студенты, что-нибудь сегодня особенное?
Нет-нет, господа, не волнуйтесь, просто такое настроение, просто сегодня с
утра я показался себе человеком в галстуке. Так я объяснил им свой вид и был
прекрасно понят.
Разумеется, в понятие это входит не только манера одеваться, но и манера
разговора, отношений, весь такой слегка подкрученный, такой чуть-чуть
игровой трен жизни. Меня вначале эта манера слегка озадачивала, я не мог
понять, что многие люди в этом странном городе чувствуют себя слегка вроде
бы актерами, вроде бы участниками какого-то огромного непрерывного
хеппенинга.
на Сансет-стрип. Мы едем в гости и нужно купить хозяйке бутылочку ее
любимого ликера "мараска".
продавец с соломенными выгоревшими волосами приветливо улыбается:
драматически покашливает. - Боюсь вас огорчить, леди, но Мараска уже неделю
не заходила.
А вы давно ее не видели?
всегда в наличии.
доллар с полтиной.
изумрудного целлофана.
мол, сейчас будет хохма!
покупку. Получается довольно уродливый пакет. Продавец с маской страдания на
лице останавливает ее:
этого так оставить. Это было бы вызовом здравому смыслу. Позвольте уж мне
вмешаться.
целлофана изумительной красоты. Продавец превращается в художника, он
демонстрирует нам вдохновенный творческий акт превращения прозрачной пленки
в огромный замысловатый букет, подобие зеленого взрыва. Он что-то бормочет,
отходит, смотрит издали на свое творение, возвращается, добавляет еще
ленточку, еще цветочек. Наконец, скромно потупив глаза и как бы волнуясь:
шестидесятилетних джентльменов в джинсах "кусками", в вышитых рубашках, с
бусами на груди. Они садятся за рули спортивных каров и гонят куда-то, и по
лицам их видно, что они явно еще чего-то ждут от жизни.
типично для калифорнийцев. Чего-то еще, чего-то еще... Это, однако, не
жадность, а готовность к чудесным поворотам судьбы.
гай", "жесткий парень" - это мужчина средних лет с крепко очерченным лицом,
неизменный герой коммерческих реклам.
тоталитаризму, "таф гай" весьма уязвим для критики, но я сейчас хочу
показать и некоторые положительные стороны этого образа. Кажется, не раз уж,
говоря об Америке, я подчеркивал, что многие явления в современном мире
имеют и положительные и отрицательные свойства. Сейчас о положительных, а
может быть, даже и несколько поучительных контурах одного из американских
мифов, именуемого "таф гай".
в этом вся соль. "Жесткий" не скрывает своих морщин или седин, он гордится
ими. Он отлично тренирован, умеет постоять за себя, чрезвычайно сдержан,
приветлив, полон достоинства, готов к приключениям и ударам судьбы, у него
вроде бы есть и свой кодекс чести. Он курит или не курит (а если курит, то
предпочитает тонкие голландские сигары), носит джинсовые рубашки или пиджаки
(а если пиджаки, то любит английские), пьет или не пьет (а если пьет, то
виски "чивас ригал") и так далее. Многое в этом образе, конечно, вызывает
иронию, но он и не прячется от иронии. Он и сам любит иронию. Самоирония -
непременное качество "жестких".
общественное воображение. Недаром на улице осталось фактически только лишь
одно обращение "молодой человек". Это вроде бы очень вежливо, а как глупо!
Многие в свое время смеялись над Солоухиным, а мне вот очень нравится
обращение "сударь". Во всяком случае, "сударь" лучше, чем дурацкий "молодой
человек". Тем временем мужчина средних лет может хоть развалиться на куски -
никому особенно не интересен, а если он, что называется, "следит за собой",
то о нем говорят с некоторым пренебрежением - "молодящийся". Между тем, на
мой субъективный взгляд, эстетика среднего (да и пожилого) возраста - это
своеобразная формула мужества.
сейчас коснуться одного характерного свойства южнокалифорнийцев -
приветливости, добродушия, легкости. Сами о себе они говорят: we are
Роллинс Джеймс
Акунин Борис
Прозоров Александр
Контровский Владимир
Соломатина Татьяна
Андреев Николай