Чтение 17–й страницы книги ~Колония~

Глава шестнадцатая

Проснулся от того, что почти падаю с края широченной плоской кровати - Ленка
тесно прижалась, вытеснив меня почти совсем, хотя с ее стороны свободного
места хватило бы с избытком еще на двоих. Кровать - деревянная, с резьбой в
мавританском стиле: вязь арабских букв сплетена в причудливый орнамент,
инкрустированный белой костью. Шторы на окнах плотно задернуты, солнечный свет
с трудом пробивается по краям, под высоким потолком застыл трилистник широких
лопастей вентилятора, вдоль стены розового цвета - длинный узкий стол,
трехместный диванчик и от пола до потолка двери встроенных шкафов темного
дерева.

Я осторожно высвободился от Ленки, прошел мимо белого туалетного сто-
лика с трехстворчатым зеркалом в ванную комнату, выложенную серым мрамо-
ром. В приоткрытое окно доносился отдаленный шум улицы, автомобильные
гудки и музыка.

Умылся вкусно пахнущим мылом, оделся и по винтовой лесенке вышел на
плоскую крышу. В безоблачном голубом небе светило неяркое зимнее солнце.
Не жарко, но потихоньку пригревало.

Во дворе солдаты разложили стираное исподнее сушиться на газоне, Га-
неш поливал дорожку из шланга, увидел меня, согнулся в поклоне.

Я помахал ему рукой и слегка размялся - побегал по крыше трусцой,
сделал наклоны, поприседал, а когда спустился вниз, то увидел Ганеша уже
в столовой. Перед ним стояла Ленка в халатике.

- Как по-английски будет огурец? - спросила она меня нетерпеливо.

- Какамбер.

- Так вот, - сказала она Ганешу по-русски. - Десять какамберов.

И показала ему две руки с растопыренными пальцами.

- А помидоры? - опять повернулась она ко мне.

- Минутку, мадам, - попросил Ганеш Алену и исчез.

Вернулся минут через пять с книжкой, похожей на детский букварь. На-
шел в ней страничку, где красочно отпечатаны темно-красные помидоры, яр-
ко-зеленые огурцы, коричневая картошка и фиолетовые баклажаны с английс-
кими названиями.

- Господи, удобно-то как, - восхитилась Алена.

С книжкой-выручалочкой у нее с Ганешем возникло полное взаимопонима-
ние, и вскоре Ганеш отправился на местный рынок.

Позавтракав, мы с Аленой занялись каждый своим - она разборкой вещей,
а я пошел в свой кабинет, то бишь офис. На дверях - табличка "директор"
и передвижной указатель "в" и "аут". Если "в", то директор на месте, ес-
ли в "ауте", то и нечего попусту в кабинет заглядывать. Удобно.

Я поставил указатель на "в" и с полным основанием вошел в кабинет.

Деревянный стол вишневого цвета, кожаное кресло на колесиках с высо-
кой спинкой, два телефона - внутренний и внешний, стеллаж с папками и
книгами, на стене портрет Ленина и календарь с полуголыми девицами.

Я посмотрел на такое сочетание, подумал и снял девиц.

Итак, директор, с чего начнем, спросил я самого себя, погрузившись в
кресло. С верхнего ящика, с первой бумажки...

Трех часов мне едва хватило, чтобы просмотреть только то, что было в
столе. Довольно на сегодня.

Позвонил по внутреннему Алене. В спальне ее не оказалось. Нашел в
столовой.

- Елена Сергеевна? Директор кушать хочет.

- Ой, это ты? А я думала, что Ганеш.

- Устала?

- Не столько устала, сколько надоело. Может, погуляем, сходим ку-
да-нибудь?

- Голодный никуда не пойду.

- Да все уже готово, иди, жду.

Я повесил трубку... По телефону... В собственном доме... А хорошо
быть директором... Еще лучше хозяином...

Я встал из кресла, оглядел кабинет, подумал и снял портрет Ленина,
водрузив на его место календарь. Чем же я не хозяин? Машина есть - сей-
час сядем и двинем куда-нибудь...

Алена пришла в восторг от моей идеи. После обеда Ганеш помыл посуду,
и я объяснил ему, что хотелось бы поехать в город, посмотреть какую-ни-
будь достопримечательность. Ганеш покивал головой и перечислил несколько
названий, которые мне ничего не говорили. Тем не менее, и я солидно по-
кивал в ответ и выбрал "форт" и "моск", рассудив, что форт он и есть
форт, а что такое "моск" и с чем его едят, посмотрим.

Воскресный послеполуденный город ленив и сравнительно пуст. Минут за
двадцать мы добрались до широкой шумной площади, забитой туристами, мел-
кими ларьками с сувенирами, вездесущими мальчишками и нищими попрошайка-
ми, киосками с водой и мороженым, велорикшами и двухместными колясками с
впряженными в них низкорослыми лошадками. С одной стороны площадь обры-
валась рвом, правда сухим, без воды, за которым высились отвесные кре-
постные стены форта. Бойницы и башни из красного песчаника, словно про-
питанные кровью некогда здесь сражавшихся, молча смотрели поверх суетли-
вой толпы в даль далекого прошлого. Через ров шел мост с двумя каменными
боевыми слонами, охранявшими деревянные, кованые ворота.

Внутри форта мы сразу попали в длинный ряд магазинов. Чего только не
было за их витринами и на выносных лотках?! У Алены глаза разбежались.
Россыпи бус - гранатовых, аметистовых, из бирюзы, золотого песка, брас-
леты, ожерелья из слоновой и верблюжьей кости, серебряные и золотые це-
почки, кольца, диадемы, кулоны, серьги, нитки жемчуга, изумруды, рубины,
бриллианты, тонко выписанные миниатюры на слоновой кости, яркая, разноц-
ветная батика, фигурки из сандалового дерева - ошарашивающее изобилие,
кажущееся нам, северным людям, вычурным и избыточным. Впрочем, так пока-
залось, скорее всего, только мне, судя по загоревшимся глазам Алены, ей
вовсе не претила эта роскошь. Здесь же высились стеллажи, стояли прямо
на улице вешалки, забитые кожаными пальто, куртками, свитерами и кофточ-
ками ангорской шерсти, платьями, жакетами, блузками и юбками...

- Валера, давай купим что-нибудь, - тоном девочки, которой хочется
куклу, попросила Аленка.

- Обязательно купим, только сначала давай-ка приценимся, сравним -
дорого или нет.

- А кожаное пальто с меховым воротником дорого?

Ганеш сказал, что рынок здесь дорогой, бойкое место, и пальто, что
приглянулось Ленке, тянет под тысячу.

- Вот и считай, Алена, если я получаю пять тысяч в месяц, то выходит,
пять пальто, а если поторговаться, то и шесть выкроим. И не торопись,
это же все никуда не исчезнет, не денется, тут тебе не Москва и добра
такого - горы на каждом углу.

Успокоилась она все-таки, когда выбрала себе простенькую, но симпа-
тичную сиреневую кофточку.

Магазины кончились, и мы вошли еще через одни ворота во внутреннее
пространство форта, где прямая дорога, выложенная красным обожженным
кирпичом, через зеленый газон вела к прямоугольному возвышению, обрам-
ленному высокими тонкими колоннами. В глубине его на троне восседал ког-
да-то раджа, или король, и вел прием, одаривая милостями или верша расп-
раву.

За залом приемов открылся сад с дворцами и храмами, он был вознесен
над городом, как и подобает сану владыки, поскольку обитателями сада бы-
ли царственные особы, диковинные звери и птицы да стража из евнухов. Бе-
ломраморные стены дворцов были инкрустированы цветами из полудрагоценных
камней, окна закрывали ажурные, вырезанные из единого монолита каменные
решетки, на полах когда-то лежали дорогие ковры и подушки золотого шитья
и везде протекала вода. Путь ее был замысловато проложен по всему саду,
но точно рассчитан так, чтобы в любом уголке сада было прохладно, и тихо
шумел небольшой водопад. Водяные стоки были устроены так, чтобы вода или
ниспадала тугим гладким сливом, или веселой толчеей сверкала на солнце.
Воды не было, как и ковров, судя по всему, с тех пор, как рухнула импе-
рия, страна обрела независимость и хозяином дворцов стало государство.
Распахнутые солнцу, всем ветрам и дождям здания стали постепенно вет-
шать, толпы туристов вытоптали сады, полудрагоценные камни повыковырива-
ли из стен, и только усилием воображения можно было представить себе бы-
лое величие.

Нагулявшись по саду, мы вышли из форта и направились было к машине,
но Ганеш стал показывать куда-то рукой, повторяя:

- Моск! Моск!

Мы пересекли площадь перед фортом и углубились в лабиринт старого го-
рода.

Улочки, узкие настолько, что можно достать руками от стены до стены,
нечистоты, стекающие вдоль домов, запах жирного чада от готовящейся
где-то еды и грязные оборванцы, не спускающие с нас черных диковатых
глаз. Резкий контраст по сравнению с вознесенными на высоту форта сада-
ми.

Моск оказался большой мечетью, неожиданно открывшейся за очередным
поворотом.

Ганеш пытался затащить нас внутрь, но потускневшее желание знако-
миться с такой экзотикой у нас совсем пропало, когда мы увидели нес-
колько прокаженных с вывернутыми руками и ногами, торопливо ковыляющих к
нам.

- Мне страшно, - потащила меня Алена за руку назад.

Я не сопротивлялся.

Впечатление от клоаки старого города было настолько сильным, что Але-
на молчала всю обратную дорогу и только позже, после ужина, сидя на бал-
коне в новой сиреневой кофточке, она спросила:

- А когда мы опять в форт поедем?