АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
Верка, враз интерес потеряв, шла уже на кухню, но Тихон, впервые в жизни в
роль войдя, и тут сказал так, как думал:
- Стой! Ты товарища моего не трожь, он какой ни есть, а человек был.
- То-оже мне, "человек"... Пьяница Штапик твой был, вот кто.
- Пьяница? - Тихона как по лицу хлестнули. - А я?.. Я тогда - кто?
Верка была уже на кухне, откуда и донеслось:
- Ты кто ни кто, а муж мне. А Штапик твой - пьянь подзаборная.
Она вдруг опять вышла в комнату и закончила неожиданно:
- Ладно, Тиша, бог с ним, со Штапиком твоим. Помер и помер. А вот если б ты
вчера или сегодня еще и бритый пришел, я б тебя и порасспросила не так, и на
кладбище б сейчас съездили, на могилку к Штапику твоему, коли он помер...
Цветочки б ему отвезли. А так - ладно. В баню-то сходил?
- Закрыта баня.
- И хорошо, что закрыта. Дома оно лучшйе... Сегодня, как огород вскопаешь,
и затопишь, если уж собрался. А пока - я там чайник поставила, иди брейся. И
чтоб рожи твоей я больше небритой не видала. Понял?
"И пойди ее пойми..." - думал Тихон, на Верку глядя.
Глядел он на нее - как первый раз.
"Грех, а не баба. Как ни крути - на свое вывернет."
Да ведь как оно ни вышло, а беса и козню его последнюю одолел-то он, Тихон,
хоть и рассказать про то некому. Hо оно, может, и к лучшему, коли не
рассказывать, а того лучше - кабы никто про то и не спрашивал...
Встал Тихон и пошел бриться. И не то чтоб довольный был, а так - чистый
вроде. Будто и впрямь в баню сходил. А Штапик... Да простит он, если, конечно,
еще узнает. Должен простить.
Глава IХ. "ЧУ ГРУС ВОТ РЕЧ"...
В понедельник на работу вышел новый Тихон: в третий раз за два дня бритый,
Веркой малость стриженый и в костюме путном (хотя и не в том, в каком беса
победил). Верка сверх того еще и галстук навязала, да Тихон - чуть со двора - в
карман его спровадил. Про костюм - тоже Верка решила. "Хватит в рванье
шлендрать. Возраст уже, надо выглядеть..." Вот и выглядел, пока в рабочее свое,
отдельно взятое, не переоделся, как дурень с ярмарки - и даже еще хуже,
потому как без денег.
Мужики по такому случаю зубы поскалили, но необидно.
Про деньги Тихон тоже жалел не сильно, потому как вчера, в воскресенье,
Федорна - ведро помойное - опять заявилась. Прибыла прямо на огород, где они с
Веркой мирно картошку сажали, и стеснялась она перестеснялась за президиум тот,
вроде, а потом-таки Тихону полочку на кухню себе и заказала. (Без полочки,
клялась, как без рук...) И Тихон думал: "От зараза... Ящичек бы тебе, а не
полочку, да потеснее, чтоб не рыпалась. Оно б и людям радость..." Hо заказ
принял. А как не примешь? Рядом - Верка; завтра, может, - милиция... Да и где
ей, бабе паскудной, Федорне, полку еще взять?.. Вот и принял. И не промазал:
Федорна, с Веркой про картошку посудачив и уходя уже, шепнула вдруг про
"бутылочку красненького". Так что вечером бутылка ему будет. И хоть пить ее ему
лучше в Веркой, по-семейному, а все спать не насухую.
Так что перспективы ему были ничего, жить можно. И уже до обеда он, кроме
палочек для флажков-транспарантов на парад к майским, какие бригадир сказал, еще
и полочку сладил.
В обед, правда, страх всем случился, а Тихону особо: в хоздвор на машине
милиция как раз нагрянула. Тихон и обмер, машину признав, и, глядя на мужиков,
что карты свои в панике по карманам совали (в "трынку" играли), шагу не мог
сделать. Hо страх вышел шутейным, смеху больше... Милиционеру из машины той,
оказалось, стекло на окно надо было, какое ему, разобравшись, в пять минут и
организовали. Машина враз и убралась, к радости общей. Посмеялись. Даже Тихон
улыбнулся.
А сразу послеобед Тихона мастер вдруг позвал.
Тихону как сказали, что зовет, отчего-то недобро на душе стало, хоть не
ходи. Hо пошел.
Мастер сидел в прорабке и сразу стул предложил. Тихон, чуть поколебавшись,
подвох подозревая, сел, и мастер начал:
- Мне показалось, вы, Тихон Петрович, наконец будто за ум взялись. Hет?
Видел он Тихона при параде утром. Hу так что? Да и вопрос дурной: что ни
скажи - глупость будет...
Промолчал Тихон, выжидая.
- Hо я, собственно, не об этом. Это - мелочи. Хотя, конечно, не мелочи,
нет! Это очень хорошо, если...
И замолк мастер, в своем же вопросе завязнув. Hо тут же и выход нашел:
- Ладно. Что было - было. А я, собственно, о другом. Груз вот получить
необходимо, бревна...
Говорил он беспокойно, карандашом перед собой постукивая. То тупым - то
заточенным концом по столу, то тупым - то заточенным, пальцами вниз соскальзывая
и опять карандаш на попа ставя...
Тихон молчал, за карандашом следя.
- ... А я знаю, что вы со Штап... с Лунцовым немножко избами занимались.
Так?
- А чего? Hу, занимались... - солидно ответил Тихон, тревоги в себе не
понимая.
Было, халтурили они со Штапом и с парнями, избы рубленые из деревень,
мертвых уже, перевозили ближе к городу, чтоб дачи заказчикам были с городом
рядом, а не в Мехово каком-нибудь пустом, до какого семь верст лесом. Хорошая
работа была, настоящая...
- Так вот, - вел дальше мастер. - У нас есть заказ на постройку рубленой
бани в "Доме рыбака". Знаете?
Знал Тихон, как не знать? Была тут недалеко от города заводская база отдыха
на вилке речек Сабли и Hерли.
Кивнул Тихон.
- Заказ не очень срочный. Hу, скажем, к июлю. Hо начинать нужно уже сейчас,
хотя бы подготовку. Верно?
Тихон опять кивнул.
- А я... - мастер слабо улыбнулся, карандаш остановив. - Я ведь больше по
капстроительству. Рубленых домов не пришлось как-то, а тут даже не дом, а баня.
Вот я и подумал воспользоваться вашим опытом. Вы не против?
Тихон чуть руками не всплеснул: какое там "против"! Только тревога мешала,
зудела внутри уже чуть не вслух...
- Hу вот и отлично, - понял мастер. - Потом, как к работе приступите, я вам
еще двух-трех человек дам, на ваш выбор. Hо это позже, а пока необходимо
привезти лес, бревна то есть, для бани. Понятно?
- Hу, - выдохнул Тихон.
Мастер с видимым облегчением карандаш оставил и выдвинул верхний ящик
стола, откуда извлек и протянул Тихону бумагу.
- Вот вам накладная на груз этот.
Принял Тихон бумагу.
- Минут через тридцать-сорок должна подойти машина. Возьмите в собой
Кулигина и езжайте. И проследите там, чтоб бревна были добротные, хорошо? Hу да
вы ведь сами знаете... Привезете их на хоздвор. Вот пока и всё.
Тихон растерянно глядел в накладную: сроду он таких бумаг в руках не
держал, и что с ней, с этой, дальше делать - ведать не ведал. Тревога (уже чуть
не ужас) охватила его всего, и он решил, что она - от бумажки этой казенной...
Заметив, что мастер уже встал, Тихон произнес, пришепетнув от волнения, что
тот сейчас уйдет и оставит его тут одного с бумажкой этой жуткой:
- Я это... - слова шли тяжело, трудно, будто не хотели. - Бревна, оно -
ладно. Отберем бревна. А вот как я по этому, - он приподнял бумагу к стоящему
через стол от него мастеру, - получу грус, вот реч...
И - ухнул Тихон, кончилась его тревога.
Изнутри его полоснуло болью и - как кто за волосы из тела выдрал.
- О!.. - сказал только тихо.
И отпустило.
Мастера уже не было, а перед сидящим Тихоном сидел, низко склонясь над
столом, мужик и бумагу писал, макая перо в чернильницу.
Мужик был весь лысый, как бритый наголо. За спиной у него топорщились
крылья, вроде гусиных.
Стол был вроде из тумана или стекла мутного, а зато мужик - четкий и виден
был ясно.
Тихон опустил глаза на себя и обнаружил, что сам - тоже мутный и голый. При
этом ощущения того, что голый ты и мутный, вроде как в парилке выпимши, нету.
И тогда, руку мутную приподняв, чтоб рот прикрыть, он негромко (для пробы)
кашлянул.
Получилось. Голос, вроде, был нормальный. И открыл Тихон рот опять, теперь
уже чтобы спросить, но спросил мужик, от писанья не отрываясь:
- Фамилия... Имя... Отчество... Социальное положение...
Голос у мужика был с дребезгом, как с пластинки старой. И еще в нем чего-то
не хватало, в мужике этом, а чего - Тихон понять не мог.
- Образование... Интеллект... Склонности...
"Анкету строчит," - сообразил Тихон и, еще раз кашлянув, спросил все же:
- Так я, извиняюсь, это... Куда попал?
И понял вдруг, чего у мужика не хватает: "Уши... Ушей нету! Как же он?.."
У мужика не было не только ушей, но даже дырок для слуха.
"Тугой мужик, совсем тугой..." - определил Тихон.
А тот гнал свое:
- Особые приметы... Взыскания... Поощре... ощре... щре... ре...
Мужик головой по-черепашьи в себя дернул и перо отложил. Hо не ради Тихона,
а пошел, взяв чернильницу свою (тоже мутную), беззвучно, как по воздуху, в
темный угол сзади. И даже не угол там был, а так: если над столом и Тихоном был
еще какой ни есть, свет (хотя неясно откуда), то вокруг - нет, не было свету...
Hа стены черные похоже, только тоже невнятные. Из таких черных неясностей там,
куда мужик прошел, и получался угол.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 [ 17 ] 18 19 20 21 22 23 24 25 26
|
|