Чтение 17–й страницы книги ~Трое с площади Карронад~

-- Тише... Тише, ребята! -- Светлана Валерьяновна почти испуганно
смотрела то на Любку, то на Славку. Она очень не любила всякие ЧП. Да и
кто из учителей их любит? -- Слава Семибратов, объясни, что случилось?

В эти секунды Славка успел передумать многое.

Можно отпереться. Шарить в портфеле никто не станет, здесь нет
усть-каменской Ангелины, которая не стеснялась обыскивать ребячьи
карманы и сумки (Славка там поэтому запирал портфель на ключ).

Можно обиженно встать и уйти из класса. За это попадёт, но не очень.
Зато он успеет спрятать Артёмку.

Но тогда опять надо будет хитрить, что-то сочинять. Славка решился на
дерзкий шаг. На атаку. Он встал.

-- Я могу показать! Можно, Светлана Валерьяновна, я всем покажу?

Он взял портфель, твёрдыми шагами вышел к доске и за уши выдернул
Артёмку на свет. Поднял его над головой.

Конечно, никто, кроме Любки, не ожидал увидеть лупоглазого зайца,
сшитого из диагоналевой пиджачной ткани, в полинялом зелёном комбинезоне
и клетчатой кепочке между ушей.

Ребята на несколько секунд притихли. Потом кто-то младенческим
голосом пропел:

-- Раз-два-три-четыре-пять, вышел зайчик погулять!

И пошло:

-- В лесу родилась ёлочка...

-- Плутишка зайка серенький...

-- Я не хочу в этот зоопарк, здесь хищники без клеток!

-- Витька, он на тебя похож!

-- А ты на обезьяну!

-- Ну, заяц, погоди!

-- Ребята, ребята! Ну-ка, успокоились! У нас урок!

И понемногу в самом деле все успокоились. Наверно, не потому, что
уговаривала Светлана Валерьяновна, а потому, что всем хотелось узнать
про зайца.

Светлана Валерьяновна слегка растерянно спросила:

-- Это и есть твой посторонний предмет?

-- Да, -- сказал Славка и опустил Артёмку. -- Это неопасный предмет.
Зайцы взрываются только в мультфильмах, да и то резиновые. А этот лежал
на дне портфеля и никому не мешал. Про него никто бы даже не узнал, если
бы не Потапенко. Что за привычка лазить в чужие портфели!

-- Я только дневник хотела посмотреть!

В классе опять засмеялись.

Савин сказал:

-- Любочка боялась, что мама Семибратова забыла расписаться.

-- Игорь, подожди... Хорошо, Слава, садись на место... Всё же,
наверно, не следует такие игрушки носить в школу. Зачем он тебе здесь?

Славка обвел глазами класс и решительно сказал:

-- Я его всё время с собой ношу. Кто хочет, пускай говорит, что я как
в детском садике... Потапенко этого и хотела... Только я этим зайцем не
играю. Ношу -- вот и всё.

-- А зачем? -- спросил кто-то.

-- А просто так... Я мог сейчас что угодно придумать: будто я его
случайно нашёл или будто мне его кто-то из малышей подсунул. Все бы
поверили. Но врать я не буду. Это мой зверь. Его зовут Артёмка. Кто
хочет, может смеяться.

Никто не засмеялся. Может быть, потому, что голос у Славки стеклянно
зазвенел.

Опять стало тихо. Светлана Валерьяновна осторожно спросила:

-- Это что же, Слава? Твой талисман?

Славка мотнул головой.

-- Нет. Я не знаю... Просто он со мной путешествует. Когда я на яхте
занимался, он всегда со мной плавал...

-- Морской заяц, -- серьёзно сказал Дима Неходов.

-- Там не море, а озеро, -- объяснил Славка. -- Зато Артёмку там все
любили... Он намокнет, а его за уши вздёрнут на мачту, он и сохнет на
ветерке... Когда я уезжал, ребята говорили, чтобы я Артёмке настоящее
море показал. Я сегодня с ним на берег пришёл, а Потапенко... Появилась
откуда-то -- и в портфель!

Оксана Байчик подняла руку.

-- У Потапенко есть одно свойство, -- деловито разъяснила она. --
Если кто-нибудь привлек её внимание, она за ним ходит по пятам, а потом
выскакивает навстречу, будто случайно...

Любка взвилась:

-- Чем это Семибратов привлёк моё внимание?

-- Уж не знаю.

-- Ну и молчи, если не знаешь!

-- Девочки! Девочки, успокойтесь...

-- А как Артёмка с тобой плавал? -- спросил Костя Головин. --
Болтался на мачте?

-- Нет, он на носу сидел. Мы его к штагу привязывали.

Светлана Валерьяновна взглянула на часики.

-- Ну хорошо, ребята, Артёмка Артёмкой, а урок уроком... Что тебе,
Женя?

Аверкин встал.

-- Светлана Валерьяновна! У нашей бабушки старые журналы есть, "Нива"
за тысячу девятьсот двенадцатый год, а там фотография: лётчик капитан
Андреади. Он из нашего города до Москвы долетел. Самолет весь из реечек
и парусины, а под крылом плюшевый мишка привязан...

-- Вот бы Любочку туда, -- сказал Савин. -- Она бы на этого капитана
сразу в морской штаб наябедничала: посторонний предмет!

-- Я не ябедничала, я при всех! Потому что сами договаривались, чтобы
в классе был порядок!

-- Тише! Люба! Ребята!.. Порядок нужен без сомнения. Но что касается
Артёмки, то он, по-моему, порядка не нарушал. Жил себе спокойно у Славы
в портфеле... -- Светлана Валерьяновна вдруг улыбнулась. -- Ну и что? Я,
например, могу вам честно признаться: когда я была студенткой, все годы
таскала в сумке шахматного конька. Мне его один третьеклассник подарил
на практике, на первом курсе. В приметы я не верю, но конёк определённо
приносил мне счастье. Потому что я его любила.

-- Не было там у вас Потапенко... -- сказал Аверкин.

-- Не надо нападать на Любу. Она заботилась о пользе класса, но
немного перестаралась...

-- Ну-ну, -- сказала Оксана Байчик.

Светлана Валерьяновна предложила:

-- Теперь всё-таки займёмся историей. Артёмка в это время пусть
посидит на подоконнике. Я уверена, что он будет самым дисциплинированным
учеником.

-- Подождите, -- попросил Савин. -- Семибратов, подними его ещё раз,
покажи всем.

Славка опять вскинул Артёмку над головой. И сам на цыпочки привстал.

Игорь выхватил из-под парты фотоаппарат и щёлкнул спуском. Славка
даже вздрогнул. Потом растерянно улыбнулся и спросил:

-- Зачем тебе?

-- Для истории.

-- Всё равно не получится. Здесь темно.

-- Получится. У меня плёнка двести пятьдесят единиц.

После урока Артёмка пошёл по рукам. Отнеслись к нему любовно, но
каждый хотел подержать, погладить, подёргать за уши.

Поэтому вид у него скоро стал помятый.

Славка стоял в сторонке, чтобы не подумали, будто он дрожит за
Артёмку. Но когда Витька Семенчук собрался рисовать на Артёмкином пузе
череп и кости, Славка решительно вмешался. Отобрал потрёпанного зайца, а
заодно и мел:

-- Давай, я лучше на тебе нарисую!

-- Давай, -- согласился Витька и выпятил живот.

Но тут пришло известие, что не будет классного часа. Все радостно
завопили, похватали портфели и разбежались.

Славку в коридоре остановила вожатая Люда.

-- Семибратов! У тебя правда есть заяц-путешественник?

Славку даже шатнуло. Он-то думал, что вся история уже позади.

-- Откуда вы знаете?

-- Ребята сказали. Да ты что расстроился? Это же здорово! Напиши про
него заметку, а? Надо стенгазету выпускать, а ни одного интересного
материала, все такая сухомятина...

"Прославился", -- тоскливо подумал Славка.

-- Лучше не надо, Люда...

-- Ой, только, пожалуйста, без этих "не надо"! Игорь Савин обещал
снимок сделать.

Ещё не легче!

-- Да не умею я заметки писать!

-- А я не умею работать вожатой, -- бодро сообщила Люда. -- Но я
работаю. Уже четвёртый год. И говорят, что вроде бы получается. Вот и ты
давай так же. Газету всё равно выпускать надо.

Отступать было некуда. Да и какой смысл отказываться? Раз про Артёмку
знает столько народа, бояться уже бесполезно.

Люда устроила Славку в уголке пионерской комнаты за журнальным
столиком. Дала листок.

Славка подумал и, вздыхая, написал название "Артёмка". Зачеркнул и,
рассердившись на весь белый свет, написал снова "Мой Артёмка".

Но заголовок -- не самое трудное. Мама говорила, что самое трудное --
первая фраза (иногда маме приходилось писать статьи и доклады).

Славка написал первую фразу: