жей, дом казался действительно громадным, как кажется значительным ни-
зенький человек в ответственном и высоком положении. Да и серость его
была не какой-то приземляющей, невзрачной, но наоборот, вызывала у про-
хожего напряженный беспричинный трепет тринадцатилетней давности. Да
разве дело в цифрах? Да и мало ли таких домов по городу, прекрасных и
простых как серые военные френчи.
тив легкость, с которой рыжий гражданин поднимался на второй этаж.
двери с блестящей латунной пластинкой: "Инженер И.С.Богданов".
- Проходите в комнату, я сейчас чаек поставлю, надеюсь, не откажетесь?
Да и деньги, деньги, - хлопнув себя по лбу, вспомнил Богданов.
модной латунной вязью. Письменный стол, диван и небоскребы стеллажей
книг. У Толи Ермолаева, который всей душой любил книги, голова пошла
кругом. На стеллажах торжествовало противоестественное соседство астро-
номии и физиологии низших организмов, истории философии и основ сопрома-
та, теории линейных пространств и психоанализа и прочее. Книги стояли
удобно, и видно было, что ими постоянно пользуются.
вернулся хозяин и вот уже несколько минут внимательно изучал гостя.
которой они проходили, медленно открылась. Толя поддался непроизвольному
желанию и стал рассматривать такую же большую, как первая, но совершенно
пустую комнату. Слева на стене он увиел гигантский, до потолка, рисунок:
на белесых обоях неестественно большим карандашом было нарисовано детс-
кое лицо размером с колесо двадцатипятитонного грузовика. Рисунок был
исполнен в стиле точка, точка, запятая..., однако улыбки он не вызывал,
а скорее производил жутковатое впечатление. Рядом с лицом как-то нервно
были проведены две полосы, желтая и зеленая, одна короткая, другая длин-
ная. Кажется, еще было что-то, но Толя не успел рассмотреть. Богданов
прикрыл дверь и заговорил скороговоркой:
институте... в общем, что со мной плохо было. Вы скажите, что профессора
не было, в командировке он. Да, или нет, скажите, заболел, а, черт, нет,
заболел - не то, пусть лучше в командировке. А вы специально приехали со
мной поподробнее, так сказать, обсудить...
вали входную дверь.
Толю хозяин.
"Кладите сахар, - суетился хозяин, - мешайте, мешайте." Толя тоже стал
нервничать. Самозабвенно вращая ложкой, он с трепетом глядел на дверь,
ожидая увидеть все, что угодно, но только не то, что он увидел.
подходящую к данной обстановке. Ему даже показалось, что зашла она сюда
по ошибке и, извинившись, тут же уйдет. Но нет, молодая особа вовсе не
собиралась уходить. Не обращая никакого внимания на Толю, она сказала
хозяину:
помощно водил руками по воздуху. - Да вот, познакомься, - наконец вспом-
нил про гостя.
сор?
подсунули вот этого молокососа, а профессор не соизволил даже выслушать.
лия, - Богданов с мольбой посмотрел на Толю.
торила женщина. - А может, заболел, а? - она с презрением посмотрела на
Толю.
в местной, - добавил он для убедительности.
Так, с этим говорить бесполезно, - она повернулась к инженеру.
словами за то, что взялся помогать этому симулянту, а теперь за свой же
рубль приходится корчить шута горохового. И во имя чего? Но особенно,
раздражало то, что он предстал в дурацком виде перед почти сверстницей,
которая ему явно понравилась. А все его проклятая доверчевость. На эту
тему у него даже была своя личная теория. Например, он считал, что для
того, чтобы помочь человеку, ни в коем случае нельзя входить в его поло-
жение. Нет, речь, конечно, не о простеньких ситуациях. Речь идет о ситу-
ациях сложных, безвыходных. В таком положении советчик доверчивый, со-
чувствующий совершенно бесполезен. Вместо того, чтобы с холодным сердцем
подсказать какой-либо выход, пусть и не лучший, он долго выслушивает по-
терпевшего, входит постепенно в его положение и окончательно запутывает-
ся. А как же иначе, ситуация-то безвыходная! Поэтому, считал Толя Ермо-
лаев, он никогда не смог быть бы врачом. Тем не менее, он до неприличия
часто попадал вот именно в такие ситуации, конкретной причиной чему слу-
жило его свойство слушать собеседника не перебивая.
лезшую раковину, полную немытой посуды.
немного взволнована, но это совершенно сейчас пройдет. Лена, - он взял
ее за руку, - Анатолий действительно научный сотрудник, да он просто ра-
ботает в отделе Суровягина.
гу.
ву.
больше рукописи не видал, - Толя решил наконец покончить с враньем и
рассказать все как есть: - Понимаете, это все далеко от моих научных ин-
тересов, рукописью занимается Калябин.
не чепуха какая-нибудь. Подумаешь, спутник, у вас, поди, интреснейшие
расчеты поправок к сто двадцать первому члену? Подумаешь, там кто-то це-
лую планету вычислил...
и занимался младший научный сотрудник. Расчеты ему поручил профессор Су-
ровягин, и надо сказать, Толя еще не разобрался толком, для чего они
нужны.
ваться Толя, - но Калябин куда-то пропал с рукописью.
сжечь? Бесполезно, я в трех экземплярах печатала, так и передайте вашему
начальству. - Глаза ее сверкали благородным гневом.
Толя, - Извините, я, пожалуй, действительно пойду.
между Еленой и Толей, будто те собирались вцепиться друг в друга. Но,
конечно, ничего подобного не подразумевалось, а просто молодые люди
слегка были не в себе.
побудьте хоть четверть часика, - не унимался Богданов.
ухожу, - она тут же вышла, оставив на кухне тонкий аромат весенних цве-
тов.
час так трудно. Вы присядьте, я у вас много времени не отберу. Понимае-
те, все так наложилось - и суд, и работа, и тут я еще со своим изобрете-
нием, вот она и нервничает. А ведь какая она удивительная, скажите же,
ведь она вам понравилась?
Конан-Дойль Артур
Контровский Владимир
Зыков Виталий
Соломатина Татьяна
Андреев Николай
Володихин Дмитрий