размеров, сообщив, что бабушку Зину зовут Зина Борисовна не Зинаида, а
именно Зина, и указав на чердак добавила:
замок оставался на месте запертым. - Она вновь скрылась за дверью, чтобы
появиться с небольшим старинным чемоданчиком в руках. Положив его на стол,
она открыла крышку: в чемоданчике был аккуратно уложен разнообразный
слесарный инструмент.
предстали ее стройные, слегка загорелые ножки до самых штанишек, белых в
красный горошек. Мне стало нехорошо и я огромным усилием воли заставил
себя отвести взгляд от сокровищ, которые никогда не будут моими.
торопливыми движениями запоздало поправила на коленях свое ситцевое
платьице.
шурупами. Я отвернул шурупы на петле крышки люка, снял ее, на другой петле
отвернул один шуруп, соединил петли и скрепил их вместе одним шурупом.
Заперев реликтовый замок на ключ, я опустил крышку люка и полюбовался
проделанной работой. Никаких сомнений в том, что люк заперт на замок, не
было.
матрасом. Я взял его в охапку и с некоторыми трудностями взобрался не
чердак и, немного помешкав, устремился вглубь. Следом за мной поднималась
Берта.
почувствовал обнимающие меня руки Берты и прижавшиеся к моей спине ее
груди. Мощный заряд электрического тока пронзил меня насквозь. Сознание и
способность разумно мыслить мгновенно испарились без остатка, гигантская
волна незнакомого прежде мне чувства захлестнула меня. Я захлебнулся и
камнем пошел к дну.
плите, с давно выкипевшей водой.
предосторожности, отправлялся в летнюю душевую, сооруженную за домом в
глубине участка. Душевая состояла из двух, сваренных встык железных бочек,
выкрашенных в черный цвет и установленных на высоте примерно двух с
половиной метров на каркасе, обитом вагонкой с дверью на невероятно
скрипучих петлях. Вода поступала из водопровода по резиновому шлангу,
который использовался также и для полива. Вода в бочках нагревалась за
день так, что не успевала остыть до утра.
как можно меньше шума и не спуская глаз с соседнего двора, к которому
примыкала душевая кабина.
мне физических упражнений, чтобы не потерять форму.
запыленное оконце видел ее, отпирающую калитку, я чуть не выл волком от
сознания того, что мне нельзя броситься ей навстречу и поднять ее на
руки...
комнате для гостей, меблированной платяным шкафом, сервантом, столом,
телевизором, двумя кроватями, стоявшими у противоположных стен.
было места ни Юрке, ни маленькой Зиночке, находившейся в одном из самых
престижных летних пансионатов, ни прошлому, ни будущему. Был один огромный
мир, в котором были только мы двое, я и она.
книги, находившиеся в огромных черных чемоданах, числом не менее десяти,
поставленных один на другой, пока не наткнулся на странную на мой взгляд
книгу без переплета. Она была похожа на учебник английского языка и в то
же время отличалась от этого семейства своим содержанием. Это не было даже
учебником в общепринятом смысле этого слова. Скорее это был словарь, но
перевод английских слов на русский осуществлялся в стихотворной форме,
причем в двустишие вплеталось и английское слово и его русский перевод.
более, что их сочинению серьезно препятствовала необходимость использовать
обязательные слова. Я и сам не заметил как совершенно безо всякого усилия
с моей стороны запомнил около пятидесяти слов.
заточения, которое длилось около полутора месяцев, я с великим удивлением
заметил, что почти свободно читаю прилагаемые тексты - отрывки из всемирно
известных книг Твена, Стивенсона, Диккенса, Конан-Дойля, Дефо, Э.По.
Сколько же трудов стоило запомнить десять-пятнадцать слов в школе!
шаркающими шагами обходила свое хозяйство, что-то целый день прибирала,
переставляла с места на место, что-то терла, копалась во дворе и на
участке, долго возилась с приготовлением пищи, восседая на инвалидной
коляске, после обеда дремала на ней, потом вновь до самого ужина возилась
громко вздыхая и бормоча. Очень редко она выходила куда-нибудь,
по-видимому к своим подругам или в магазин, иногда подруги приходили к
ней, и тогда ст. Зина устраивала чай на большой веранде с долгими
разговорами. Голоса с веранды разобрать было трудно - они почти полностью
заглушались ревом проносившихся по шоссе грузовиков.
возле калитки, газеты и, едва ли их посмотрев, оставляла на ступеньках
лестницы чердака, рядом с чайником, который она подогревала для меня три
раза в день и ставила на ступеньки лестницы, не забыв добавить тарелку с
печеньем, бутербродами или обожаемыми мной попиками-лепиками и стучала по
лестнице, чтобы я поднял все это к себе наверх, поспешно покидала веранду,
видимо опасаясь столкнуться со мной носом к носу.
раз он уговаривал ее переехать на его просторную московскую квартиру. По
всей видимости этот разговор происходил много раз, и Франц со ст.Зиной без
всяких эмоций произносили хорошо заученные роли из давно надоевшей всем
пьесы.
думают, что Франц бросил свою старую маму".
квартире, в твоей Москве, мне не хватает воздуха".
называет воздухом! Здесь, возле этого Богом проклятого шоссе она дышит
воздухом! У абсолютно здорового человека, спортсмена, космонавта здесь
ровно через один час, не больше, заболит голова и уже больше никогда не
пройдет, он может смело пойти даже совсем в незнакомую поликлинику, к
совершенно незнакомым докторам и через десять минут получит удостоверение
инвалида второй, нет первой группы".
месте ты закончил музыкальное училище с золотой медалью и не повесил ее на
стенку только потому, что боялся, как бы ее не украли. Когда ты жил в этом
месте, ты побеждал на международных конкурсах".
раньше тебя а ты делала бы вид, что тебе очень горько. Ты этого хочешь?
Мало мне того что этот гой увел у меня мою девочку, теперь люди говорят,
что это Бог меня покарал, за то, что я бросил свою мать".
мы все тобой гордимся, даже Гальперины. Но я не могу бросить этот дом, я
хочу здесь умереть и умру здесь. А Берта... Берта часто навещает меня,
привозит мне продукты".
Занавес.
успев поздороваться заявил:
сказала:
тьма-тьмущая и с ключами и без ключей. - Зачем тебе чердак?
чердак. И вообще, скажи мне на милость, какого черта нужно запирать
чердак? Что за необходимость? - Радостное возбуждение уступило место
нарастающему раздражению.
быть поищу ключ, - судя по ее голосу, ст.Зина обретала уверенность.
нужно их найти и отдать на экспертизу. - В голосе еще не старого Франца
слышались трагические нотки.
время. - Зачем? Мы же знаем и ты, и я, и все знают, что музыканты всех
времен поклялись никогда не исполнять произведений Сальери, или ты хочешь
это сделать ради каких-нибудь нуворишей за деньги? Зачем искать ноты
Сальери, сыграй им семь сорок, они все равно не поймут.
деньги, но на Западе объявился чудак, который скупает подлинные рукописи
Сальери за очень хорошие деньги.