четыре...
девушка.
сама пока не понимаешь своей выгоды.
мне не хочется, ему не хочется, но надо, так мама сказала.
меня, отпустите! Мне к маме надо, она больна!
повлиять на двух страшных мужчин, которые невесть что задумали. В общем, то,
что ее могли изнасиловать, девушку пугало, но не смертельно. Она прекрасно
понимала, вернее, чувствовала, что изнасилованием дело не закончится. И тут
до нее дошло, что спасти ее может только чудо, какие-то слова, какая-то
волшебная фраза, невзначай оброненная.
голову насмерть перепуганному человеку.
руках.
вежливо.
Королеву, - шваркни ее пару раз головой об стену, чтобы мозги через нос
потекли, тогда, думаю, она сговорчивее станет.
спине, из глаз брызнули слезы. Гаражная дверь медленно, со скрипом
затворилась.
трусы и остался в голубой майке, длинной и выстиранной. - Я думаю, ты
вначале сделаешь, чтобы мне было хорошо. А потом я сделаю, чтобы и тебе
стало хорошо. Только смотри, без шуток и фокусов, а то, слышала, брат
наказывал шваркнуть тебя головой о стенку, и твой череп разлетится, как
грецкий орех, на куски.
Григорий приподнял подол майки, демонстрируя мужское достоинство.
нереальное действие, что это либо ей снится, либо просто мерещится. Но перед
глазами был не сон.
Григорий медленно приближался к девушке. - Если ты откроешь рот и не будешь
дергаться, то, возможно, все обойдется. Вначале я тебя трахну, а потом
придет Илья, и он тебя тоже трахнет.
и несколько раз дернул задницей. Член качнулся. - Видишь, какой он вялый,
как шланг без воды? А я хочу, чтобы он стал твердым.
И будешь сосать столько...
бесполезно, ведь одно ее неверное движение, и этот псих может размозжить ей
голову. Она видела руки, сильные, волосатые, видела глаза, в которых не было
ни нежности, ни жалости, но в которых не было и вожделения. Это был взгляд
рыбы, холодной и спокойной, в нем не присутствовало никаких мыслей, ни
низменных, ни возвышенных. Григорий был орудием, он выполнял приказ,
исходивший от седовласой высокой женщины с тонким, почти беззубым ртом.
Катя дернулась, из рассеченной губы потекла кровь, горячая и яркая. Это
возбудило мужчину, в его глазах появилось желание, хотя член все еще
продолжал висеть.
приподнимая член.
вся сжалась, и бросился на нее, как ротвейлер на кусок сырого мяса. Он
сдирая с нее одежду, и через минуту Катя осталась абсолютно голая. Ее крики
и вопли неслись по подземелью, дробились о стены на отдельные звуки. Но
звуки сливались в страшный вой, к которому примешивался жуткий хохот
Вырезубова. То ли безудержный плач, крик, то ли обнаженное тело возбудили
Григория, и он приступил к своему гнусному делу.
стонал и ревел.
с братом. Так что лежи, приходи в себя, - Григорий взял черный шланг и
принялся обмывать холодной водой обнаженную, истерзанную девушку.
этом смеялся. Катя закрывалась, сжималась в комок, но спрятаться от холодной
воды не было никакой возможности. Она сидела на цементном полу в луже и
мелко-мелко дрожала.
в руках мокрые трусы, улыбка не сходила с губ.
извращенных формах. Катя вконец обессилела. Братья бросили ее прямо на полу,
даже не связывая.
истерзанную, изнасилованную девушку.
пересказывая друг другу свои бесчинства. Они смаковали подробности,
хихикали. Затем, наевшись и отдохнув, вновь бросили пальцы, кому спускаться
первым в подвал.
удивление быстро. В подвал двинулся Илья. За ночь они спускались к пленнице
дважды.
но ничего не предпринимала. Она, как всякая мать, жалела своих детей и
желала им добра.
глаза и приподнимая голову от подушки. - Это ничего, ничего, мужчины без
этого не могут. А ей, сучке, поделом! Экая мерзавка!"
водой, били, мучили, истязали, насиловали Королеву братья Вырезубовы.
Возможно, это все продолжалось бы еще несколько дней, но Наталья Евдокимовна
ночью, войдя в спальню и посмотрев на своих уставших, разметавшихся на
постелях сыновей, решила: ?С этим пора кончать. Эта сучка все силы из
мальчиков вытянет. И так два дня уже ничего по дому не делают, цветы не
подрезают, поливают лишь бы как. Да и мальчики исхудали, стали бледные, и в
глазах что у Ильи, что у Гриши появился нехороший блеск?.
рубашке направилась в оранжерею. Она легко сдвинула два здоровенных поддона
с черной землей, подняла крышку люка, зажгла свет и неторопливо, величаво
спустилась в подземелье.
Наталья Евдокимовна держала руки за спиной. Она посмотрела на девушку строго
- так, как участковый смотрит на бомжа, которого застал на лестничной
площадке под радиатором.
тебе, поспать им некогда, работу забросили.
произнесла эти слова буднично и спокойно. Холод пронзил уже все видавшую и
Шломо Вульф
Верещагин Олег
Ильин Андрей
Володихин Дмитрий
Березин Федор
Суворов Виктор