другого. Так что мне впервые приходилось сталкиваться с настолько кровавой
трагедией, в результате чего я не раз и не два заглотнул воздух, пытаясь
унять подкатывающую к горлу тошноту. Мойра же совершенно не обращала
внимания на разорванные трупы налетчиков.
тоже было страшно смотреть: трудно разорвать несколько яремных вен и сонных
артерий и при этом не перепачкаться самому. Хотя Мойра успела обтереть его
голову влажной тряпкой. Тогда-то она, должно быть, и перемазалась сама.
Увидев нас. Шейх попытался приподнять голову. Кончик длинного хвоста
задергался. Господи, чего он только не вытворял прежде со своим дурацким
хвостом, теперь же впервые завилял им, как порядочный пес. Было видно, что
Шейх гордится собой. Он понял, что поступил как надо. И все же он смотрел на
нас, ища в наших глазах поддержку: кто знает этих двуногих, вдруг им опять
что-то придется не по вкусу.
Пасть открылась, и я впервые как следует разглядел и по достоинству оценил
мощные вытянутые клыки, способные перегрызть глотку леопарда. Шейх принялся
лизать руку Мойры, Я просто стоял и смотрел. Мог ли я как-то извиниться
перед отважным животным?
посмотрела на меня. - Ну, что ты думаешь?
пуля вошла чуть позади лопатки и проскочила насквозь, должно быть, пока Шейх
расправлялся с первым из нападавших. Вторая скользнула по груди, когда он
разворачивался, а третья угодила прямо в грудь, и вокруг раны были видны
следы ожога - Шейх бросился прямо на дуло пистолета.
глаза негодующе расширились.
почесала пса между ушей.
не навредил себе еще, больше.
если бы она ушла, но, все-таки я профессионал, так что сработал я быстро и
чисто. Мойра еще долго продолжала сидеть, держа на коленях прекрасную
собачью голову. Она беспомощно плакала, даже не пытаясь утирать слезы,
катившиеся по щекам. Я отправился в ванную, пустил воду из душа, потом
вернулся за Мойрой и, силой заставив ее подняться, оттащил в ванную и
засунул под душ прямо в трусиках и в лифчике. Чувства чувствами, но с таким
же успехом она могла горевать и не глядя на главную жертву военных действий.
водой. Через несколько минут из-за матовой стеклянной двери вылетели две
мокрые тряпочки, едва не угодив мне в лицо. Если у Мойры; хватило сил их
бросить, значит, она выживет, подумал! я. Потом взял губку и вытер следы,
оставленные Мойрой на ковре в гостиной. С усыпальницей, еще: совсем недавно
служившей спальней, я бы все равной ничего поделать не смог, так что я
просто закрыл дверь и вышел.
над раковиной и несколько минут сосредоточенно исправлял недостатки в
собственной наружности с помощью мыла и теплой воды.
не мог отыскать нового лезвия и в свое время был слишком долго женат, чтобы
доверять собственную кожу лезвию, которым женщина бреет себе ноги под
мышками. Потом я отправился на кухню, чтобы сварганить что-нибудь на
завтрак. Пусть кому-то это может показаться слишком нечутким, но положение
стало довольно запутанным, а я не люблю размышлять на голодный желудок. Да и
Мойра не будет всю жизнь горевать, так что и ей не вредно заморить червячка.
"Радиоактивность унесла две жизни в Лос-Аламосе". Газета напоминала
читателям о недавней кончине сотрудника одной из местных лабораторий и
ставила вопрос об обеспечении должной безопасности работы с источниками
радиации. Прочитав колонку до конца, я согласился, что смерть от облучения -
не лучший способ отправиться на тот свет. С другой стороны, а какой -
лучший? От таких мыслей меня оторвал голос Мойры:
раз между двумя спальнями - и вытирала волосы.
благоухающая... Она посмотрела на меня, потом оглядела свое нагое тело и
вдруг улыбнулась. Немного вымученно, но улыбнулась!
осталась там, а я не могу... не могу заставить себя пойти туда.
он отдал жизнь за меня, когда понял, что мне угрожают.
произнес:
Она уставилась на входную дверь. Я обернулся. Мы не слышали ровным счетом
ничего. Должно быть, дверь оставалась открытой после того, как налетчики
затащили меня внутрь. Теперь она уже была нараспашку, а в проеме стояла Бет.
Глава 15
суетливо-стыдливых движений или хотя бы прикрыться полотенцем. Она
продолжала как ни в чем не бывало вытирать волосы. В конце концов, она была
у себя дома и если хотела принимать гостей в таком виде, то имела на это
полное право.
любой стороны.
Бет, вошла в прихожую и закрыла за собой дверь. Выглядела она стройной" и
элегантной, хотя одета была довольно скромно. На кармане белой блузки я
разглядел монограмму "Э" - Элизабет. Я всегда называл ее Бет, но для Логана,
она была Элизабет. Красиво скроенная юбка из ткани цвета хаки и голые ноги.
Я больше любил, когда Бет ходила в чулках, но летом в чулках почти никто не
ходит. Впрочем, Бет уже достаточно загорела, а красивые кожаные туфельки
подчеркивали ее изящные лодыжки.
сочетании с юбкой шляпам придавала Бет несколько залихватский вид. Я даже
пожалел, что Логан не смог уехать с ней в какое-нибудь родовое английское
поместье - там бы Бет тоже прекрасно смотрелась в твидовых костюмах.
- Кстати, на самом деде я, искала мистера Хелма. Я постучала, но дверь
распахнулась и...
устройство с маленькой белой! кнопочкой, А почему вы решили, что найдете
мистера Хелма здесь?
на столь явной лжи, словно провинившаяся школьница. Для того, чтобы ловко,
врать и изворачиваться, нужна практика, а Бет никогда не уделяла этому
предмету должного внимания. В ответ на коварный вопрос она, не подумав,
брякнула первое, что пришло в голову, и вот теперь ее приперли к стенке.
Естественно, она никак не могла знать, что мистер Хелм находится здесь.
только произнесла:
Хелмом.
стратегия. Когда обнаженная женщина выходит из комнаты, голый зад придает ей
не слишком много достоинства. Я проследовал за, Мойрой. В спальне она
накинулась на меня, как дикая кошка:
насчет соседей?
граждан...
дунет в трубу, то эти олухи станут просто жаловаться, что потаскушка в синем
домике опять врубила телевизор на полную громкость.
верно?
и поцеловал в лоб. Она облегченно вздохнула.