вывод останется тем же. Даже если официальное следствие будет длиться
несколько месяцев, по сути дела оно закончилось меньше чем через девять
часов после своего начала.
Райан слишком хорошо знал это по собственному опыту - центр столицы
представлял собой сплошную транспортную пробку из автомобилей
государственных служащих, лоббистов, членов Конгресса, их помощников,
пятидесяти тысяч адвокатов и их секретарей, а также бесчисленного множества
работников различных частных фирм, обслуживающих всех тех, кто были
упомянуты выше.
автомобиль с антенной на крыше или защитного цвета машина национальной
гвардии, атмосфера в городе больше походила на уик-энд перед праздничными
днями, и Райан обратил внимание, что от Капитолийского холма направляется
даже больше автомобилей, чем к нему, - любопытных поворачивали обратно в
десяти кварталах от места, к которому они стремились.
заднем сиденье "шеви сабербен", впереди и сзади ехали машины морской пехоты,
между которыми вклинились автомобили агентов Секретной службы. Солнце уже
встало. На небе почти не было облаков, и Райану потребовалось несколько
мгновений, чтобы понять, почему контуры зданий на фоне горизонта выглядят
непривычно.
Пенсильвания-авеню, прежде чем врезаться в Капитолий, даже не повредил
растущих здесь деревьев. Всю свою энергию он потратил на цель. На холме
работало полдюжины подъемных кранов. Они извлекали из кратера, который еще
вчера был залом заседаний палаты представителей, крупные обломки стен и
опускали их на платформы грузовиков. У развалин Капитолия стояло всего
несколько пожарных машин. Трагическая часть катастрофы уже закончилась.
Осталась мрачная.
взглянул на развалины Капитолия через боковое затемненное стекло, и тут же
его машина свернула вниз, на Конститьюшн-авеню. Хотя охране удалось убрать
автомобили с пути президентского кортежа, она оказалась бессильна перед
обычной массой любителей утренних пробежек. Возможно, бег по Моллу был
частью их обычного ритуала, но сейчас они все стояли. Райан смотрел на лица
людей. Некоторые из них поворачивались вслед машине, а потом устремляли
взгляды на восток, некоторые собирались группками, беседуя между собой,
кивали в сторону Капитолия, качали головами. Джек заметил, что агенты
Секретной службы, сидевшие вместе с ним в "сабербене", крутили головами,
наблюдая за ними. Не иначе они предполагали, что один из них сейчас вытащит
из-под своего тренировочного костюма базуку.
Автомобили летели с такой скоростью отчасти потому, что попасть в быстро
мчащуюся цель труднее, а отчасти потому, что сейчас его время было намного
более ценным и не следовало тратить его понапрасну. Но важнее всего для него
было ощущение, что он мчится к месту назначения, которого так хотел бы
избежать. Всего несколько дней назад он принял предложение Роджера Дарлинга
занять пост вице-президента, но тогда он руководствовался главным образом
тем, что после пребывания в этой должности его больше никогда не пригласят
на государственную службу. Он закрыл глаза, и гримаса боли промелькнула по
его лицу. Почему он всегда дает согласие, когда предлагают какую-то трудную
работу? Почему не отказывается от нее? Его решения, несомненно, продиктованы
не мужеством, а скорее наоборот. Им так часто руководит страх, боязнь, что в
случае отказа люди сочтут его трусом. А еще он боится поступить наперекор
собственной совести, и чаще всего именно совесть заставляет его принимать
предложения, которые ему не нравятся или вызывают у него страх, но всякий
раз он не видит разумной альтернативы для иного решения.
Райана и зная, о чем думает новый президент.
Глава 3
Изучение
стене висела его Нобелевская премия мира, присужденная ему за "успешное"
посредничество в заключении мирного договора, положившего конец
русско-японской войне 1904-1905 годов. Ныне историки утверждают, что эти
усилия американского президента только разожгли имперские амбиции Японии и
нанесли такой тяжелый удар России, что Сталин, который вряд ли
симпатизировал династии Романовых, счел необходимым отомстить за унижение
его страны. Впрочем, премия мира, учрежденная Альфредом Нобелем, всегда
играла скорее политическую, чем реальную роль. Обычно зал использовался для
небольших торжественных ланчей и заседаний, а его близость к Овальному
кабинету способствовала этому. Пройти в зал Рузвельта оказалось труднее, чем
ожидал Джек. Коридоры Белого дома слишком узкие для здания такого
назначения, тем более когда в них кишат агенты Секретной службы. На этот раз
они хоть не держали в руках оружие - и Райан почувствовал от этого
облегчение. Он прошел мимо десяти новых агентов, не входивших в состав его
личной охраны, что вызвало вздох недовольства у "Фехтовальщика". Сейчас все
изменилось, все представлялось внове, и агенты личной охраны, которые раньше
казались ему деловитыми, иногда даже до забавности, сейчас превратились в
очередное напоминание о том, что его жизнь кардинально переменилась.
собой президентскую визажистку. Обстановка была здесь едва ли не домашней, у
визажистки - женщины лет за пятьдесят - все необходимое находилось в большом
чемодане из искусственной кожи. Джеку нередко доводилось и раньше выступать
по телевидению - особенно после того как он стал советником по национальной
безопасности, - и процедура наложения макияжа всегда претила ему.
Потребовалось немалое самообладание, чтобы не двигаться, пока на лицо мягкой
губкой накладывали жидкую основу для макияжа, за этим последовала пудра, лак
для волос и тому подобное. Женщина делала все это молча, не произнося ни
единого слова, готовая расплакаться в любую минуту.
посмотрела в лицо Райана.
нравится и вам, но он никогда не жаловался и обычно даже шутил. Иногда я
гримировала детей - просто так, для забавы. Им это доставляло удовольствие,
даже мальчику. Они играли перед телевизионными камерами, операторы снимали
их и отдавали им видеокассеты, и...
человека из обслуживающего персонала, которая относилась к нему с теплотой,
и потому он не чувствовал себя обитателем зоопарка. - Как вас зовут?
слабость.
Миссис Эббот вытерла глаза и взяла себя в руки.
улыбка.
в зеркало. - Вы закончили?
включены, и в помещении ему показалось жарко. Осторожными движениями, едва
прикасаясь к нему, как и миссис Эббот, техник прикрепил к галстуку Райана
микрофон с двумя головками. По-видимому, это объяснялось тем, что рядом с
каждым сотрудником телевизионной компании стоял агент Секретной службы,
причем Андреа Прайс, стоявшая у дверей, не спускала с них глаз. Ее взгляд
был полон подозрения, несмотря на то что все оборудование, внесенное в зал
Рузвельта, подверглось самой тщательной проверке, а за каждым посетителем
непрерывно следили такие же внимательные и напряженные глаза, как и у
хирурга. Вообще-то можно изготовить пистолет из неметаллических композитных
материалов - относительно этого кинофильмы были правы, - однако такой
пистолет занимал все-таки немало места. Напряжение, испытываемое
телохранителями, передалось телевизионщикам. Они держали руки на виду, и
движения их были замедленными. Внимание агентов Секретной службы могло
заставить нервничать почти любого.
наушнике. - Только что начался рекламный блок.
телевизионной компании Си-эн-эн, аккредитованный при Белом доме. Подобно
всем остальным, ему хотелось как можно быстрее и точнее понять нового
президента.
напряженным. На него были направлены две камеры. Он положил ногу на ногу и
сжал руки на коленях, стараясь избежать нервных движений. Какого впечатления
ждут от него? Может быть, он должен казаться серьезным? Потрясенным горем?
Спокойным и уверенным? Ошеломленным происшедшим? Сейчас менять что-либо было
уже слишком поздно. Почему он заранее не спросил у Арни?
собраться. Положение в кресле не позволит телу двигаться. Только отвечай на
вопросы, сказал он себе. Ты уже не раз делал это.
камеру из-за спины Райана. - Мы находимся в Белом доме с президентом Джоном
Корнев Павел
Маккэфри Энн
Шилова Юлия
Корнев Павел
Шилова Юлия
Прозоров Александр