измывательства круглые сутки. Лучше - опять-таки по слухам - в
зону, чем в такую учебку...
свободного времени... Ну, хулиганы, понятное дело. Но хулиганы
лично меня не пугали.
тех, кто попадал туда, определялась в двух словах: вышка и
автомат.
адом, вселенским осенне-весенним болотом... Тухлая привозная
вода, зверствующий гепатит...
Подкопаев для несения постовой службы по охране одной из зон
строгого режима.
попасть в столицу, где готовят инструкторов ИТСО - то есть
инженерно-технических средств охраны объектов, специалистов по
средствам связи, сигнализации и разного рода заграждениям,
препятствующим побегу хитроумных зеков, но после пережитых
злоключений мечта о Москве казалась столь эфемерной, столь
ирреальной...
папку в ту стопку, в которой, по моему разумению, ей и полагалось
находиться, после чего, подхватив веник и совок с мусором,
канцелярию покинул, полностью положившись на волю Божью.
собеседования с комиссией по распределению.
пористым красным носом и пропитым оперным басом.
Подкопаев, что, техническое образование?..
индийскую эпопею.
вероятно, именно своей волей распределивший меня в ряды постовых.
глубоко дружеских.
у вас же гражданская специальность - переводчик...
почерпнутых из рабочих бесед военных спецов.
направлялся в другой полк, в Элисту!
глубокомысленно поджав губы. - И ее мы исправим! Это надо же!..
Специалист... буквально международного класса... едва не угодил
на вышку! Вы правы, капитан, с Элистой у нас недоразумение... А
вы, Подкопаев, собирайтесь: отбываете в Москву уже через два
часа, так что в темпе, голубчик, в темпе... И давайте следующего,
капитан...
то есть, откуда ветер дунул.
увечного горца Басеева и вообще всех ростовских военнослужащих.
я, радостно-возбужденный, наивно мечтал то ли о какой-то радужной
будущей реальности, то ли просто о близкой, но казавшейся
невероятной встрече с родным городом, то ли о возвращении
неведомым образом в прежний индийский рай...
тамбуре и глупо смотреть в темноту. Сколько хочешь. Хотя бы и всю
ночь.
времяпрепровождения не интересовался.
пролегшей между нынешним солдатским существованием и той прошлой
жизнью, в которой выкрики: "ко мне!", "смирно!", "лежать!",
"вперед!" - казались предназначенными исключительно для служебных
собак, но никак не для представителей рода человеческого, однако
к чему только не привыкаешь, и вскоре я смирился и с
оскорбительными для слуха командами, и с тем, что к безмятежному
прошлому отныне возврата не предвидится.
сравнении, московская школа сержантов-инструкторов убедила меня
самым наглядным образом. Ростовскую учебную роту через две недели
своего пребывания в качестве курсанта я вспоминал, как санаторий.
командиров ни мне, ни моим сокурсникам испытать не пришлось.
Относились к нам ровно и без каких-либо эмоций, как к
дрессируемым конвойным овчаркам. Грамотно исполнил команду -
молодец, плохо - будьте любезны, нарядик на всю ночь до
рассвета. А в нарядике если и давалось время на роздых, то
исчислялось оно буквально секундами.
рубахах, невзирая на январский мороз, нас выгоняли на кросс
протяженностью в три километра, потом следовала основательная
физзарядка, скорый завтрак и развод по учебным классам, где нам
объяснялись все возможные способы побегов из тюрем и зон, методы
противодействия таким способам, преподавалась последовательность
оперативно-розыскных мероприятий в тех случаях, когда побег все-
таки произошел, открывались секреты устройства специальных
техсредств, и за час до обеда занятия завершались, после чего, от
души намаршировавшись по плацу, мы шли в столовку, а из нее -
снова в учебные классы. До ужина, как правило, мы успевали
совершить марш-бросочек с полной выкладкой, почистить оружие и
после без ног свалиться в койку по самой желанной команде
"отбой".
ночной наряд, как отправляющихся на страшную пытку, ибо после
каторжного черного труда на протяжении всей ночи штрафникам
предстояло ровно в шесть часов утра присутствовать на зарядке и
умудриться затем ни в коем случае даже носом не клюнуть на
уроках, иначе автоматически обеспечивался наряд и в следующую
ночную смену.
досконально изучил все тонкости бессонных мытарств. Спасибо моему
спортивному прошлому! Не будь его, - закалившего мое тело и, не
постесняюсь сказать, волю, даже не знаю, как бы я выдержал такую
муку.
между продолжением учебы и ее досрочным прекращением. Те, кто не
желал платить сегодняшнюю высокую цену за будущие сержантские
лычки и привилегированное положение инструктора, могли подать
рапорт и отправиться в конвойную солдатчину, однако заранее
оговаривалось: малодушных, неоправдавших надежды своего полкового
начальства ждет продолжение службы в таких условиях, в сравнении
с которыми наша школа - дом отдыха.
моих сокурсников не было. Мы дружно и отчаянно претерпевали все
тяготы курсантского бытия, находя изощреннейшие методы иной раз и
"сачкануть" как на занятиях, так и в нарядах.
из своих товарищей по несчастью совместной службы, услышал я от
него следующее:
Магадана в Москву рвался как... в рай небесный! А сейчас думаю:
лучше б уж, что ли, на вышке... А чего? Стой себе, кури...
бамбук!
голос вездесущего надсмотрщика-сержанта. - Снег между плитами
вымести тщательно!
своего пребывания в каких-то тридцати минутах езды от родного
дома, я всего лишь раз, и то буквально чудом, умудрился позвонить
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия
Махров Алексей
Шилова Юлия
Лукин Евгений
Суворов Виктор