перекрестную агентуру?
департаментский, мне тоже стоит поперек дороги.
Сладкопевцева и его любовница, работала в Москве с Климовичем, начальником
охранки первопрестольной недавно отдала ему свою подругу Фрумкину; та
готовила покушение. Зиночка сама пришила террористке потаенный карман, чтобы
револьвер не был заметен, целовала перед актом, а сообщение о месте и дате
уже лежало на жандармском столе.
портсигар. - Что вы предлагаете?
ее на цареубийство
спросил Азеф. - Или снова игра?
как можно.
разорву монарха в клочья. Вы мне однозначно скажите, игра или всурьез?
"всерьез" взмахнул даже руками.
будет стоить мне жизни?
спросил:
боялся.
генерал Дедюлин самый близкий государыне человек и нервничая, попросил
"милого Александра Васильевича" срочно приехать, Герасимов выехал
незамедлительно.
по парку - казак царского конвоя Ратимов доложил своему командиру князю
Трубецкому, что с ним познакомился сын начальника дворцовой
почтово-телеграфной станции Владимир Наумов. Встречались несколько раз,
говорили о том о сем, а потом молодой Наумов возьми да и дай казаку
прочитать возмутительные прокламации. Ратимов бросился к Трубецкому. Князь
поставил в известность начальника охраны государя Спиридовича. Вы ведь с ним
в давнем дружестве правда? Ну а тот предложил казаку связей с Наумовым не
прерывать а, наоборот еще больше сдружиться.
по-моему, надобно немедленно брать этого самого Наумова.
- Видимо Спиридович хотел выявить подлинные намерения молодого Наумова, мало
ли что тот читает, сейчас все на гниль падки. Словом Ратимов с санкции
генерала Спиридовича попросил Наумова свести его с боевой группой эсеров в
Петербурге. И тот вроде бы согласился. Вот почему я и пригласил вас мы-то
ведь только здесь в Царском сильны, а столица а тем паче империя - словно бы
другое государство.
грандиозную провокацию с согласия Дедюлина и Спиридовича понудил Ратимова
поклясться перед иконами, что тот сказал правду, казак забожился после этого
поручил ему ехать в Петербург и просить Наумова поскорее организовать
встречу с бомбистами.
Зильберберга, отошедшего от его организации из-за споров по поводу методов
террора, Герасимов имел все явки поставил за ними постоянное наблюдение,
конвойный казак Ратимов шел таким образом, на встречу к подконтрольному
эсеру сопровождаемый тем не менее тремя филерами: два от Герасимова и один
от Спиридовича.
Герасимова, знали каждый его шаг, сидели, что называется, на закорках - куда
тот, туда и слежка.
возможно рисовал планы прогулок государя в парке давал советы, как туда
проникнуть, - словом провоцировал и всячески торопил с проведением акта.
сомнение жило в нем горячность, однако, возобладала назначил свидание решив
проверить конвойца, спросил в лоб.
деньгами и документами обеспечим бегство отправим за границу. Как?
предложение скорее всего и последует, советовал не отвергать но и не
соглашаться: "Тяни время, играй колеблющегося, не бойся показать страх, все
люди - люди, каждый петли боится. Посули им слать телеграммы о предстоящих
выездах государя, о времени визитов великого князя Николая Николаевича и
Столыпина, если клюнет запиши адрес, с кем связываться а еще лучше, пусть
Синявский сам его тебе напишет".
телеграммы должны быть отправлены.
когда эсер-боевик из группы максималистов расписался в получении и тут же
провел налет на квартиру телеграмма оказалась главной уликой для предания
арестованных суду военного трибунала.
столу. - Вы понимаете, что я с самого начала знал все от Ратимова?!
Объясняться с вами у меня нет времени! Либо даете чистосердечные показания и
я спасаю вас от смерти, либо пеняйте на себя! Вам погибель, отцу высылка,
мать умрет с голода! Решайте сразу, ждать не намерен.
предстали перед военно-полевым судом.
никакого отношения к этому делу, смахивает на провокацию охранки, лучшие
адвокаты России Маклаков, Муравьев, Соколов, Зарудный приняли на себя защиту
обвиняемых, Наумов на суде отказался от прежних показаний, видя, как
мужественно и гордо держатся другие обвиняемые, это позволило Герасимову
снестись с помощником военного прокурора Ильиным.
двойной предатель. Я не хлопочу за него более, принимайте такое решение,
какое сочтете нужным, я в нем теперь не заинтересован.
он является членом эсеровского ЦК, арестовать его, однако, было невозможно,
это бы провалило Азефа.
отказываются от того, что именно их боевка казнила великого князя Сергея,
министра Плеве, министра Боголепова, генерала Мина, губернатора Гершельмана.
Партия признавала то, что было ею сделано, бесстрашно и открыто. И если
сейчас ЦК социалистов- революционеров категорически отвергает свою
причастность к попытке провести акт, то этому нельзя не верить!
серьезным авторитетом, широко, с размахом поставленная провокация оказалась
на грани краха.
Герасимова, как главного эксперта по революционным партиям.
глазами родственников арестованных, адвокатуры приглашенных
расконспирировало бы его совершенно, понудив отойти от дел, не отойди сам,
бомбисты наверняка разделаются в течение недели, - он не государь или там
Столыпин, которых стережет сотня филеров, разнесут на куски, хоронить будет
нечего.
улыбнувшись, вздохнул Герасимов. - Чем я вас прогневал?
удивился. - О чем вы?
нет, я ничего не боюсь, человек я одинокий, существую, а не живу, но ведь
чувство долга-то во мне вертикально, им и определяю все свои поступки.
Но мы ведь можем провести выездное заседание прямо здесь, в здании охраны,
на Мойке! Родственников не пустим, только одни адвокаты! Иначе дело
повиснет! Провал!
на стуле и положивши "больную" ногу на спинку стула, стоявшего перед ним, -
адвокаты могли видеть лишь его затылок, подсудимых он не боялся, знал, что
большинство повесят, а остальных укатают на каторжные работы - оттуда не
выходят.
Герасимов потребовал, чтобы ЦК эсеров предъявил военному суду протоколы, в
которых есть записи о том, что акт против царя и Столыпина отменен раз и
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Прозоров Александр
Самойлова Елена
Муркок Майкл