Блюхеру. Прошу уволить меня из рядов армии ДВР. Евзерихин, заместитель
начальника оперативного отдела штаба НРА".
Грамотных офицеров нет. Партизанские отряды заражены анархизмом, приказов
не слушают! Мы держимся чудом, поймите! Если белые ударят - мы покатимся
до Москвы! Когда я пытаюсь пригласить в штаб грамотных военных, меня
упрекают, что я протаскиваю гада-интеллигента! Я не могу так больше! Не
могу.
этого белый пушок стал особенно беззащитным и нежным. Блюхер испытал
острый приступ жалости к этому незнакомому человеку.
займетесь переговорами с кадровыми офицерами. Я - партизанами. Где
наиболее трудный участок?
там второй день кутерьма.
белобандиты, третьего дня в лесу угрохали. Как пошел на заимку к пасечнику
поговорить про сено для конского запаса, так и не вернулся вовсе. Только
голову нашли. На шест воткнута, язык вывалился - синий, длинный, будто
озорует командир, глаза напрочь выколоты, а чуб аккуратно на две половинки
расчесан. В подбородок вбит гвоздь, а на нем бумага в линеечку, и слова на
ней: "Смерть коммунии".
безбородый паренек, весь в пулеметных лентах, галифе у него красного
цвета, с неимоверным кандибобером, маузер болтается чуть не у голенища,
ремень оттянут пятью лимонками, глаза шалые, озорные, но детские еще
совсем глаза.
Кульков подымал людей в атаку!
его надо со всех сторон обсмотреть, чтобы потом в боевой кампании конфузу
не вышло!
чуть поодаль. В английском мундире, без орденов, быстро сосет мундштук,
перебрасывая его из одного угла рта в другой. Иногда только по лицам
глазами зырк, зырк, и снова будто совсем чужой здесь. Только чем дольше
слушает, тем больше голову бычит.
Черное море, бескозырка на затылке блинчиком.
непонятностями и паузами, а это мужику уважительно, будет над чем потом
помозговать.
режу! Кулькова год знаю. Много в нем молчания, и голос у него чахоточный.
А командир - он кто? Он орел| Он голосом должен играть, как оркестрант
роялем! Обратно же что? Обратно же весьма в нем инициатива прижатая. Тихая
в нем инициатива, как вошь на трупе. А великое царство всемирной свободы
не утвердишь на земле, если тихонько ползти да с оглядкой. С оглядкой надо
борова резать, чтобы он хрипом нервы не будоражил, а буржуя следует брать
на голос - и ура, инициатива! Посему отвожу персонально Кулькова, сохраняя
к нему дань уважения как к бойцу рядового профиля.
подмигивая партизанам, поднимается из первого ряда старик Иннокентий
Суржиков. Перед тем как начать говорить, он долго переминается с ноги на
ногу, тщательно оправляет бороду. Партизаны шутки шутят, посмеиваются,
гадают, чего это Суржиков изобретает: он сроду больше трех слов связать не
умел! Дрался, правда, хорошо. А как же ему иначе драться, когда белые его
сынов зарубили?
Семенов в прошлом году гнал и лупил, мы с Кульковым сопками убегали. Он
поранетый, и я, обратно, с двумя дырками в груди. Осень. Солнышко днем
светит, грязь мягкая становится, вроде перины. Кто себя не переможет,
ляжет в грязюку отдохнуть - так ночью мороз вдарит, и пропал человек,
вмерз в грязь, зенки полопались. Нес меня Кульков на себе, волоком
волочил, в грязь лечь не давал, а я стоном у него просился.
чахоточный, из рабочих; руки у него тонкие, в груди впалый и черные
точечки на лице от металлической гари.
Шли мы через сопки, и такая у меня стала наблюдаться тоска, что я в себя
дых мог сделать, а из себя уж сил не хватало. Помираю, и весь разговор. А
Кульков сам дохнет, а меня тащит, кровью харкает и все говорит: "Потерпи,
вона хутор рядом собаки лают". А я ничего не слышал, кроме звона в
собственных ушах, да и не было там никакого хутора, это успокаивал он меня
просто-напросто. Так что молодой ли он, старый - это другой разговор, а
жизнь он мне тогда спас. Иной старый пес только лаять и может, а зубов,
чтоб укусить, нет, скрошилися напрочь.
Суржиков, молчком, молчком, а тут речугу двинул - вон Колька-анархист аж
позеленел со злобы, козьей ножкой пальцы жжет, но нет ему чувства боли,
потому что обидно, а обида любую боль перехлестывает.
народармейцы...
памятники воздвигнут. Но тем не менее с сего часа вы становитесь
регулярной боевой единицей Народно-революционной армии. И командиром к вам
властью, данной мне, я назначаю гражданина Кулькова.
себе хозяева! Кто такой умник выискался, чтоб нас в армию из партизан?!
Блюхер.
Сейчас все решается: заорет кто-нибудь, начнет из маузера палить и рубаху
на груди рвать, пойдет кутерьма, не сдержать людей.
Кому по душе махать шашкой и бомбой громыхать, тот адресом ошибся. Мы
воюем для того, чтобы эта война была последней. Вот так. А для этого мы
должны быть силой - организованной и мощной. Я вчера получил шифровку из
Владивостока: меркуловцы вооружают армию до зубов; ждут подкрепления от
Врангеля из Европы; разрабатывают стратегический план организованного
наступления на нашу Дальневосточную республику. Момент ими выбран удачно,
что и говорить: в братской России голод, и мировая буржуазия считает, что
именно сейчас можно отхватить Дальний Восток, пока, им кажется, Москве не
до нас. Умно. И чтобы этому умному плану противостоять, нам должно в
ближайшее же время стать мощной армией, а не табором. У кого есть
противное мнение, прошу высказаться...
Ленину поет с амвона долголетие, белых проклинает бранными словами, а
иногда бывает так, что и матюжком пустит, если увлечется.
молочка?
ругательно?
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия
Курылев Олег
Трубников Александр
Земляной Андрей
Шилова Юлия