показаниях.
Наверное, лучше говорить: мистер Берк?
долларов на чай забыть нельзя.
со мной случиться. Они растолковали мне все и оставили пятьсот долларов,
чтобы я молчал.
похоронено и никому не докопаться. Эти парни могут спокойно выпустить мне
кишки и намотать на шею, а без кишок мне жить неохота, понятно?
это сейчас лишь потому, что меня просил Большой Вилли. Теперь вам все
известно, можете идти домой.
ничего не говорить, но по молодости я этого не знал. Из-за этого мне чуть
было не выпустили кишки.
где лежала монетка.
автомобиле.
вернул Джилу.
когда-нибудь пригодятся.
что я недавно женился.
управлялся со стручками горького перца, официанты показывали на него,
крутя пальцем у виска. Все-таки не часто встречаются гринго с железным
желудком. Хорошо, если он успеет оставить чаевые до своей смерти.
живущих в Майами. Родом он был из Нуэва Лореда, где приезжим
идиотам-гринго нравилось пробовать вулканическую кухню. При каждом удобном
случае Арти заезжал к Педро.
съест за завтраком. Посмотрев, как Арти оживленно беседует с толстой
Марией, Педро улыбнулся, подумав, что, когда при поцелуе Мария почувствует
вкус его губ и языка, она онемеет от неожиданности.
сигареты перед выходом. Он не обратил никакого внимания на тщедушного
паренька, который вышел незадолго до его появления. Паренек продолжал
стоять в будке, когда Микер садился в машину. Когда "седан" выехал на
бульвар, парнишка связался с далеким городом и, назвав номер "седана", дал
описание машины. У него была интересная работа. Трижды в день он питался
за чужой счет, а если находил машину с нужным номером, получал солидный
гонорар. Конечно, он мог бы сообщать и побольше номеров и получать
побольше гонорара, приходящего по почте, но он боялся человека,
предложившего ему эту работу. Даже не боялся или страшился, а был просто в
ужасе от него.
Леон Брей чувствовал себя надежно и уютно.
миллионов. Квартира в Нью-Йорке была роскошной. В Лас-Вегасе было имение в
сорок акров, там же была конюшня и восемь лошадей. Дача в Байе, штат
Калифорния, где он мог, когда возникало желание, развлекаться с
какой-нибудь артисткой. И коттедж в Кейтсилле, о котором никто не ведал.
выполняла без разговоров. Он все же был фильтром, через который проходили
все факты, касающиеся бизнеса. Потом информация сортировалась,
обрабатывалась, записывалась и, наконец, могла быть выдана в любой момент.
неприступной, совершенно неприступной. Порталы внизу охраняли Прожженный
Ян и его любовник Люсьен. Вид крови стимулировал их, к кровопролитию они
были всегда готовы. Это были безукоризненные стрелки.
входами и выходами, и любой противник сразу же попадал под их перекрестный
огонь.
дежурство в крепости всегда было скучным занятием. Им понравился переезд
на Лонг-Айленд: и бар рядом, и комнатушки, куда удобно затаскивать баб.
Люсьена. В глазах Люсьена застыл ужас, когда исключительно острая бритва
вошла ему в горло.
вошедшего в их легкие. Они ощутили страшный спазм, их тела одновременно
содрогнулись, руки, потянувшиеся к горлу, закоченели. Когда они падали на
пол, шум падения был довольно громким, но все же не настолько, чтобы
встревожить охранников этажом выше.
пустить в ход оружие, сначала только разинул пасть. Этого оказалось
достаточно, чтобы раздавшийся негромкий хлопок снес ему полчерепа.
вовремя отскочил в сторону, пригнувшись и высматривая цель. Но, увидев, не
успел нажать на курок. Второй хлопок выбил у него из рук пистолет вместе с
запястьем. Третий хлопок-выстрел угодил ему в рот, и светло-зеленая стена,
у которой он стоял, украсилась сгустками крови и кусочками мозга.
это время он почти не дышал - рисковать было слишком опасно. Через пять
минут вентиляторы очистят помещение от газа, тогда можно будет дышать
спокойно. Он взглянул на часы. Не шевелясь, прождал пять минут и сдернул
маску.
Льюпа.
щелкнули запоры и Леон вышел из кабинета с чемоданчиком под мышкой. Он
вставил ключ в дверь, запер замок и повернулся к своему охраннику, чтобы
отдать приказ.
перебил дыхание. Леон ударился о стену и стал сползать по ней. Его рука
инстинктивно выхватила из-за пояса "беретту". В этот момент ему
почудилось, что он выиграл схватку. Противник, перехватив его руку,
развернул пистолет дулом ему в грудь. Пуля пронзила ребра и мышцы,
пробуравила легкие и, ударившись в позвоночник, срикошетировала в аорту.
уже не обратил на это никакого внимания. Он мучительно умирал у открытой
двери своего кабинета, в котором медленно горел фитиль, подбиравшийся к
трем пачкам динамита.