удерживает равновесие. Но вскоре его вниманием полностью завладело
начавшееся представление. На подмостках появились жонглеры. Предметы
взлетали и падали под самыми немыслимыми углами, но неизменно возвращались
в руки артистов.
тебя, рудокоп, наверное, глаза на лоб полезли?
жонглирования, и, без сомнения, своим каторжным трудом рудокопы оплачивали
все эти забавы, хотя и не впрямую. Юноша украдкой осмотрел публику.
Множество золотых и малиновых галунов и не так уж много черного или других
цветов. Только высшие классы? Рис сдержал вспышку негодования и вернулся к
представлению.
трамплин. Публика затаила дыхание. Какой-то духовой инструмент начал
наигрывать жалобную мелодию, и на подмостки взошли двое - мужчина и
женщина, - затянутые в трико. Поклонившись зрителям, они взмыли с
трамплина в наполненный светом воздух. Сначала акробаты выполнили простые
элементы: медленные, грациозные сальто и вращения - приятные для глаза, но
не очень эффектные.
подпрыгнула, встретясь в верхней точке траектории - и, не соприкасаясь,
танцоры обернулись вокруг друг друга так, что их раскинуло в стороны.
общего центра масс.
стройные тела по тщательно продуманным траекториям. Рис, позабыв обо всем
и полузакрыв глаза, смотрел на них. Как физик, он анализировал отточенные
движения танцоров. Их центры масс, расположенные где-то в области груди,
описывали гиперболические орбиты в переменных гравитационных полях,
создаваемых Плотом, сценой и самими танцорами так, что всякий раз, когда
они отрывались от трамплина, траектории были предопределены... Но танцоры
так затейливо усложняли эти траектории, что казалось, будто они плавают в
воздухе как захотят, не подчиняясь никаким законам. "Насколько
парадоксально, - подумал Рис, - что гигантские гравитационные поля этого
мира дают людям подобную свободу движений".
вращались вокруг друг друга, как планеты. Потом все закончилось. Взявшись
за руки, танцоры, стояли на трамплине, а Рис вместе с другими хлопал и
топал ногами. Значит, здешняя гравитация годилась еще на что-то, а не
только на борьбу с ней...
снизу, на короткое мгновение превратился в летящее птицеподобное существо,
само ставшее танцором. Артисты, крича, летели по воздуху. Потом трамплин
рухнул на сцену и рассыпался. Сверху на обломки свалились люди.
были глухие отрывистые стоны пострадавших. Не веря своим глазам. Рис
увидел, что по обломкам трамплина расплываются кроваво-красные пятна.
Из-за кулис выскочил толстый человечек с нашивками из оранжевого галуна и
властно привлек внимание рублики.
уйти.
выходов из Театра, еще несколько мелькало среди обломков трамплина.
Капитану. Их не часто видно, но они всегда поблизости... Всегда в тени. -
Он сел и сложил руки на груди. - Черт побери, прежде чем отпустить нас,
они допросят каждого! Это займет не один час...
подносом.
Но уже было несколько таких акций, в основном направленных против
Офицеров, в тех местах, где они скорее всего могут оказаться. Вроде этого.
Видишь ли, друг мой, тут тоже не все счастливы. Многие полагают, что
Офицеры имеют больше, чем заслуживают.
все еще не мог поверить своим глазам. Он вспомнил недавнюю вспышку
негодования, охватившую его при словах Баэрта. Возможно, Рис мог бы понять
движущие мотивы тех, кто устроил взрыв, - почему одни должны работать, а
другие наслаждаться плодами их труда, - но убивать из-за этого?
догола. Делать было нечего. Рис и Баэрт молча уселись на места и стали
поджидать своей очереди.
находил новую жизнь стоящей и захватывающей. Смены мелькали одна за
другой. Очень скоро Рис окончил свою Тысячу Смен, первую ступень обучения.
Настало время получить признание своих успехов.
озноб от нереальности происходящего, рассматривает малиновый галун Ученого
(Третий класс), только что нашитый на плечо его комбинезона. Автобус едет
по Пригородам Плота. Десяток пассажиров, товарищи Риса по выпуску, громко
разговаривают и смеются.
другую сторону от Риса парню и взяла бутылку с узким горлом. - Выпей. Ты
выпускник. Это твоя Тысячная Смена, и ты должен веселиться.
вылилось примерно в тысячу с четвертью...
были гораздо сильнее, чем это газированное псевдовино, но ни один из них
не оказывал на Риса подобного действия. Вскоре свет ламп по сторонам
дороги стал казаться ему более приветливым, гравитационное поле Джаен,
слившись с его, стало источником теплоты и спокойствия, а несвязный
разговор товарищей казался все живее и интереснее.
Платформы, Рис все еще пребывал в приподнятом настроении. От Края
выдавался внутрь металлический выступ, черным прямоугольником
вырисовывавшийся на малиновом фоне неба. Его подпорки напоминали иссохшие
конечности. Автобус остановился возле ряда широких лестниц. Рис, Джаен и
все остальные слезли с автобуса и поднялись на Платформу.
ста выпускников различных Классов Плота. Установленный на козлах бар не
пустовал. Музыканты играли ритмичную мелодию, и возле низкой сцены для
оркестра даже пытались танцевать несколько пар. Рис в сопровождении Джаен
отправился на экскурсию вдоль стен Платформы.
сто квадратных футов под углом, соответствовавшим локальной горизонтали,
окруженная стеклянными стенами и таким образом открывающая для осмотра
окрестности Туманности. С внутренней стороны Платформы глазам Риса,
подобно некой гигантской игрушке, предстал сам Плот. Как в Театре, от
ощущения того, что находишься на безопасной ровной поверхности, нависшей
над гигантским склоном, кружилась голова.
была стеклянной. Рис стоял над глубинами Туманности, и ему казалось, что
он висит в воздухе. Со всех сторон сверкала россыпь сотен звезд,
освещающих все вокруг подобно гигантским шарообразным лампам. В самом
центре, при приближении к невидимому Ядру, звезды скучивались, и казалось,
что смотришь в гигантский колодец со стенами из звезд.
абсолютно несоответствующий окружению.
хорошо.
не сомневаюсь, что ты на этом не остановишься... А пока вот тебе тема для
размышлений, мой мальчик. Древние, первая Команда, не измеряли время
только сменами. Мы знаем об этом из их записей. Конечно, они использовали
смены, но у них были и другие единицы: "день", который длился около трех
смен, и "год", равный примерно тысяче смен. Сколько тебе смен?
Афанасьев Роман
Белов Вольф
Суворов Виктор
Роллинс Джеймс
Корнев Павел
Шилова Юлия