дворце моем шармютцель бы получился...
Гнать Зорича из дворца боялись, дали ему время поостыть: пусть привыкнет
к мысли, что не все коту масленица. Он пробовал броситься в ноги Екате-
рине, кричал, что отдаст ей все, что получил, лишь бы остаться при ней.
Екатерина поняла, что кризис миновал. Холодным тоном женщина сказала,
что более в нем не нуждается:
имевший, обрел город Шклов со всеми доходами, более полумиллиона рублей,
еще 80 тысяч рублей "на устройство", еще 240 тысяч рублей для оплаты
долгов, 1500 крепостных душ, земли в Лифляндии ценою в 120 тысяч рублей,
бриллиантов на 200 тысяч рублей и так далее...
узнав, что место, на которое он внове рассчитывал, уже занято певцом
Римским-Корсаковым, Завадовский с удивлением выговорил светлейшему:
немножко, я тебя сенатором сделаю...
шений с ее ближайшей подругой Прасковьей Брюс, а Потемкин еще долго по-
том бурчал, недовольный:
легче, нежели при дворе нашем состоять... О Боже милосердный! Измучился.
Спать пойду.
кому, а много людей - чем кормить их? Философы XVIII века склонялись к
мысли, что богатство страны все-таки сопряжено с обилием населения, и
потому Екатерина, послушное дитя эпохи "просвещенного деспотизма", по-
корно плыла в русле своего времени. ..
да в подоле приносили, а чтобы от позора уйти, подкидывали младенцев
между грядок на огородах. Наконец, частые войны и общая неустроенность
городской жизни усиливали бездомность, сиротство, нищенство. Энцикло-
педисты были первыми европейцами, признавшими большую заслугу России
в создании воспитательных домов, а Дени Дидро (при всей его бедности)
прислал Екатерине даже денег на их устройство. По совету профессора
Аничкова, вышедшего из народа, было объявлено, что воспитательные до-
ма станут производить новую породу людей - не рабов и не дворян, а сво-
бодных граждан! Воспитанники обретали знание ремесла, годного для
обеспечения жизни. Великая мать-Россия фабриковала таких "граждан" с
охотной поспешностью, с какой на фабрике Козснса, наверное, печатались
бумажные ассигнации. Во время пребывания двора в Москве императрица про-
сила узнать, когда больше всего поступают незаконнорожденные подкиды-
ши... Ей доложили:
дильный дом, - велела Екатерина лейб-кучеру.
вечать на вопросы об отце, а рожденный тут же отнимался - ради свободно-
го гражданства. Потемкин сказал, что этим образовалась удобная лазейка
для избежания рабства в народе. Наверняка многие крепостные родители
сознательно оставляют своих детей. Правда, они больше никогда их не уви-
дят. Зато утешены верою: их дети не будут крепостными.
временем могут стать офицерами и чиновниками, достигнув эполет и дво-
рянства для себя. А тогда, зачатые в рабстве. они ведь тоже рабов себе
заведут. Разве не может так статься, что кто-либо из них своих же роди-
телей в положении рабов иметь будет... Не смейся, Като!
меру римского San-Spirito, действовал особый механизм для принятия детей
с улицы, помогающий матери остаться неизве - стной. Екатерина, входя в
роль опекунши, беседовала с прислугой и врачами, поучая их, как надо
кормить младенцев. Детям квасы давать разрешила без доли хмельного бро-
жения, чтобы они не ведали даже слабого опьянения.
зают, затем и сами на ножки подымутся...
ца мать дергала сигнальную веревку (после чего, как правило, убегала).
Сразу задвигалось механическое колесо - плод грешной любви, повинуясь
движению лотка, въехал внутрь воспитательного дома. Екатерина размотала
тряпицы, объявив, что явился новый гражданин России:
Не успели с ним управиться, прозвенел второй звонок - с лотка приняли
девочку, уже смышленую, но всю в коросте болячек, посиневшую и сла-
бенькую. Потемкин пронаблюдал, как Екатерина бесстрашно переодевала ре-
бенка.
своих детей она кукушкой подкинула в чужие гнезда!)...
вдруг сказала, что Россия - не государство.
сколько языков, нравов и верований...
привычный, столь широк и так много народов нуждаются в общении с ним,
защиты у России изыскивая. Вот пришли письмо из Индии - из Мадраса, где
обосновалась колония армян; писал Потемкину ученый Мовсес Баграмян, про-
сил помнить, что существует армянский народ, умный и добрый, но гонимый
от султанов турецких и шахов персидских, извечно уповающий на Россию-за-
ступницу, которая в беде не оставит.
хребтами Кавказа. Потемкин ошибочно полагал, что царство грузинское (ес-
ли оно царство) сильно уже само по себе. Неверно думала и Екатерина,
пославшая в минувшей войне на подмогу Ираклию только один полк солдат.
Три месяца подряд солдаты тащили пушки через горы, открывая дорогу в За-
кавказье со стороны Эльбруса; иногда между вершинами скал они растягива-
ли канаты, людей переправляли над пропастями в ящиках... Все это было
непостижимо!
ренитета не обретут. А даже крохи свободы, какие имеют, растеряют от
кровожадных соседей своих - лезгинцев да татар шемахинских. Но оставлять
несчастных без подмоги нельзя - грешно! Платить же за свободу народов
кавказских предстоит не золотом, а кровью солдат наших...
ли византийским именем Константин, к нему Екатерина приставила кормили-
цу-гречанку, мамок-гречанок, колыбель его окружили греческими мальчика-
ми.
послам иноземным, что имя Константина не из святцев взято, а ради буду-
щей свободы Эллады.
дня, когда на стогнах Петрополя российского, при пальбе пушечной, станем
мы, русские, принимать послов Византии, из праха древности возрожденной.
известного греческого мастера, к которой он и приложился губами. Такие
иконы (почти языческие) когда-то водились на Руси, чтобы россияне помни-
ли, откуда пролился на них свет христианства. С этого праздника на Ка-
менном острове дипломаты дружно заговорили о "Греческом проекте" Потем-
кина, приписывая ему замыслы, каких у него никогда и не было: да, он хо-
тел возрождения Греции, но престол России не собирался перетаскивать с
берегов Невы на берега Босфора. "Зачем это мне? - говорил он. - Там и
клюква-то не растет..." Вечерами, положив голову на подоконник, Потемкин
склонял на руку лохматую голову, застывая в такой позе надолго. Одиноким
глазом улавливал он свет одинокой звезды, приплывший к нему из миров
нездешних, и в такие моменты делался похож на старого льва. Этого льва,
пожалуй, можно и убить, но ведь никто и никогда не тронет его.
селе Коломенском, а продолжился в Петербурге, при этом Екатерина была
необходима Потемкину, как шершавый оселок, на котором ему было легче от-
тачивать свои мысли. "Уничтожить бюрократию стало теперь невозможно, ибо
уничтожение ее придется поручить тем же самым бюрократам. Но, даже унич-
тожив старую бюрократию, они тут же породят новую, еще более прожорли-
вую, более выносливую и живучую... Так не лучше ли нам это гадючье лого-
Корнев Павел
Роллинс Джеймс
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Афанасьев Роман
Мурич Виктор