Шеве-Сен-Ландри. Она примыкала к улице Анфер и к параллельной ей улице
Мармузе.
разглядеть макушки высоких деревьев, редкие, забранные решеткой окна, узкая
дверь с окошечком, - вот какой был по внешнему виду монастырь госпитальерок.
слова: MATRONAE HOSPITES И надпись, и самый камень уже порядком обветшали.
Мармузе, опасаясь, чтобы их присутствие у ворот монастыря не наделало
излишнего шума.
главный адмирал Франции, хочет с ней говорить от имени короля.
и решетка снова закрылась.
поклон, как человек благочестивый и в то же время светский.
или уже приняли в число своих питомиц одну особу, с которой я должен
побеседовать. Соблаговолите предоставить мне возможность с ней встретиться.
особу, - сказала настоятельница, - я не могу исполнить вашего желания.
сегодняшнего утра.
два часа после того, как прибыла она, слишком похоже на преследование, чтобы
я разрешила вам говорить с нею.
было, чтобы открыть вам дверь моей обители, для разговора здесь с кем-либо,
кроме меня, надо предъявить письменный приказ короля.
Генрихом.
божией.
что я в своем праве. Но я не хочу злоупотреблять им и опасаюсь ошибки. Может
быть, эта дама и не та, кого я ищу. Соблаговолите сказать мне, как она к вам
прибыла, по какой причине и кто ее сопровождал?
ошиблись. Дама, прибывшая лишь сегодня утром, хотя мы ожидали ее еще две
недели назад, и рекомендованная мне одним лицом, которому я всецело
подчиняюсь, дама эта действительно та особа, к которой у господина герцога
де Жуаеза может быть дело.
совершенно скрывшей свое лицо под покрывалом.
сел тоже, и настоятельница вышла, собственноручно закрыв все двери пустой и
мрачной приемной.
жившая на улице Августинцев, таинственная женщина, которую мой брат, граф де
Бушаж, любит безумной и погибельной любовью?
и без того был предубежден против своей собеседницы.
или казаться красивой, что при этом можно не иметь сердца под своим
прекрасным обличием, что можно вызвать несчастную страсть в душе юноши,
носящего наше имя, а затем в один прекрасный день сказать ему: "Тем хуже для
вас, если у вас есть сердце, а у меня его нет, и мне оно не нужно".
госпитальерка так благородно и трогательно, что гнев Жуаеза на миг даже
смягчился.
оттолкнули моего брата и ввергли его в отчаяние.
Бушажа.
составляют вину.
раздражены против меня, и я больше не стану вам отвечать.
и рассчитываете оправдаться, вызывающе напуская на себя величественный вид?
Нет, нет: можете не сомневаться в моих намерениях, раз уж я сюда явился. Я
не шучу, клянусь вам, вы видите, как у меня дрожат руки, губы, по этому
одному вы можете понять, что вам придется прибегнуть к основательным
доводам, чтобы поколебать меня.
же хладнокровно, - оскорбляйте меня, сударь. Если вы явились, чтобы
заставить меня изменить свое решение, то попусту теряете время. Лучше
уходите.
вы демон!
уж мне удалось до вас добраться, раз ваша бесчувственность окончательно
подтверждает мое первое предположение, что вы исчадие ада, посланное врагом
рода человеческого, чтобы погубить моего брата, я хочу видеть ваше лицо, на
котором запечатлены все самые мрачные угрозы преисподней, я хочу встретить
пламя вашего взора, сводящего людей с ума. Померяемся силами, Сатана!
ада, другой сорвал покрывало с лица госпитальерки. Но она невозмутимо,
безгневно, без малейшего упрека устремив ясный и кроткий взгляд на того, кто
ее так жестоко оскорбил, сказала:
кротость этой женщины смягчила его гнев, красота ее смутила его разум.
Анри не мог не полюбить вас. Но бог даровал вам красоту лишь для того, чтобы
вы изливали ее, как некое благоухание на человека, который будет связан с
вами на всю жизнь.
ним и говорили, он не счел нужным довериться вам во всем. Иначе вы узнали бы
от него, что со мной не было так, как вы говорите: я любила, а теперь больше
не буду любить, я жила, а теперь должна умереть.
глубины его души, подобный струям вулканического пламени, при одном
приближении которых расплавляется бронза статуи.
распадающемся на части оттого, что теперь в нем плавится и кипит уже только
чистое золото.
взгляда, где быстро угасло пламя гнева, - о да, Анри должен был вас
полюбить... О сударыня, на коленях молю вас, - сжальтесь, полюбите моего
брата!
рода, - ведь один из нас погибнет от отчаяния, а другие от горя.
молящего ее человека.
сжатыми пальцами, - о, сжальтесь над моим братом, надо мною самим! Я горю!
Ваш взор испепелил меня!.. Прощайте, сударыня, прощайте!
двери приемной и в каком-то исступлении бежал к своим слугам, ожидавшим его
на углу улицы Анфер.
Глава 27
ЕГО СВЕТЛОСТЬ МОНСЕНЬЕР ГЕРЦОГ ДЕ ГИЗ
комнате перед кабинетом, где с момента своей встречи с Дианой де Меридор
Земляной Андрей
Маккарти Кормак
Дальский Алекс
Василенко Иван
Акунин Борис
Шилова Юлия