предшествующие отношения, но под властью цели. - Однако эти процессы, как
оказалось при их рассмотрении, сами собой возвращаются в цель.
Следовательно, если вначале соотношение средства с обрабатываемым внешним
объектом непосредственно, то оно уже ранее выступило как умозаключение,
поскольку цель оказалась истинным средним членом и единством этого
соотношения. Таким образом, так как средство есть объект, находящийся на
стороне цели и содержащий ее деятельность, то наличествующий здесь механизм
есть в то же время возвращение объективности в самое себя, в понятие,
которое, однако, уже предположено как цель; отрицательное отношение
целесообразной деятельности к объекту тем самым есть не внешнее отношение, а
изменение и переход объективности в самой себе в цель.
средством, равно как и то, что она через него определяет другой объект,
можно рассматривать как насилие, поскольку цель представляется имеющей
совершенно другую природу, чем объект, и оба объекта также суть
самостоятельные по отношению друг к другу тотальности. А то, что цель ставит
себя в опосредствованное соотношение с объектом и вставляет между собой и им
другой объект, можно рассматривать как хитрость разума. Конечность
разумности заключает в себе, как уже было отмечено, тот момент, что цель
имеет дело с предпосылкой, т. е. с внешностью объекта. В непосредственном
соотношении с объектом она сама вступила бы в сферу механизма или химизма и
тем самым было бы подвергнуто случайности и гибели ее определение-быть в
себе и для себя сущим понятием. А как такая, цель выставляет объект как
средство, заставляет его вместо себя изнурять себя внешней работой, обрекает
его на истощение и, заслоняя им себя, сохраняет себя от механического
насилия. Далее, будучи конечной, цель имеет конечное содержание;
в себе и для себя разумное. Средство же есть внешний средний член
умозаключения-осуществления цели; поэтому разумность [цели] проявляет себя в
средстве как разумность, сохраняющая себя в этом. внешнем ином и как раз
через эту внешность. Постольку средство выше, чем конечные цели внешней
целесообразности; плуг нечто более достойное, нежели непосредственно те
выгоды, которые доставляются им и служат целями. Орудие сохраняется, между
тем как непосредственные выгоды преходящи и забываются. Посредством своих
орудий человек обладает властью над внешней природой, хотя по своим целям он
скорее подчинен ей.
в нем и есть его определение. Как понятие, которое существует свободно по
отношению к объекту и его процессу и которое есть самое себя определяющая
деятельность, цель сливается в механизме лишь с самой собой, ибо она в такой
же мере есть в себе и для себя сущая истина механизма. Власть (Macht) цели
над объектом есть это для себя сущее тождество, и ее деятельность есть
проявление этого тождества. Как содержание цель есть в себе и для себя сущая
определенность, которая в объекте дана как безразличная и внешняя;
деятельность же цели есть, с одной стороны, истина процесса, а [с другой ],
как отрицательное единство-снятие видимости внешности (das Aufheben des
Scheins der Aufierlichkeit). Именно как абстракция безразличная
определенность объекта столь же внешним образом заменяется другой; но
простая абстракция определенности есть в своей истине тотальность
отрицательного, конкретное понятие, полагающее внешнее внутрь себя.
себя особенность, отличная от ее тотальности как формы. Ввиду этой простоты,
определенность которой есть в себе и для себя тотальность понятия,
содержание выступает как то что остается тождественным в реализации цели.
Телеологический процесс есть перевод понятия, существующего отчетливо как
понятие, в объективность; этот перевод в нечто иное, служащее предпосылкой,
оказывается слиянием понятия с самим собой через само себя. Содержание цели
и есть это тождество, существующее в форме тождественного. При всяком
переходе понятие сохраняется; например, когда причина становится действием,
причина сливается в действии лишь с самой собой; но в телеологическом
переходе само понятие, как таковое, уже существует как причина, как
абсолютное, свободное по отношению к объективности и ее внешней
определимости, конкретное единство. Внешность, в которую переводит себя
цель, уже сама, как мы видели, положена как момент понятия, как форма его
различения внутри себя. Поэтому цель имеет во внешности свой собственный
момент; и содержание как содержание конкретного единства есть ее простая
форма, которая в различенных моментах цели - как субъективная цель, как
средство и опосредствованная деятельность и как объективная цель - не только
в себе остается равной себе, но и существует как то, что остается равным
себе.
есть начало, следствие - основание, действие - причина, что она становление
уже ставшего, что в ней обретает существование только уже существующее и т.
д., т. е. что вообще все определения отношения, которые принадлежат к сфере
рефлексии или непосредственного бытия, утратили свои различия и что то, что
высказывается как то иное-например конец, следствие, действие и т. д.,- в
самом отношении цели уже не имеет определения иного, а скорее положено как
тождественное с простым понятием.
оказывается, что цель в нем лишь внешняя, поскольку он абсолютная
предпосылка по отношению к субъективной цели, а именно поскольку
удовлетворяются тем, что целесообразная деятельность с помощью средства
относится к объекту лишь механически и на место одной безразличной его
определенности полагает другую, столь же внешнюю ему. Подобного рода
определенность, которую цель сообщает объекту, отличается в общем от другой,
чисто механической определенности тем, что первая есть момент единства и,
стало быть, хотя она и внешняя объекту, однако в самой себе не есть нечто
чисто внешнее. Объект, обнаруживающий такое единство, есть целое, к которому
его части - его собственная внешность - безразличны; он определенное,
конкретное единство, соединяющее внутри себя различенные отношения и
определенности. Это единство, которое не может быть постигнуто исходя из
специфической природы объекта и определенное содержание которого отличается
от свойственного объекту содержания, само по себе не есть механическая
определенность, но в объекте оно еще механично. Как в этом продукте
целесообразной деятельности содержание цели и содержание объекта внешни друг
другу, точно так же относятся между собой и в других моментах умозаключения
их определения: в связующем среднем члене - целесообразная деятельность и
объект, служащий средством, а в субъективной цели (другом крайнем члене) -
бесконечная форма, как тотальность понятия и его содержание. По тому
соотношению, которое связывает субъективную цель с объективностью, одна
посылка - соотношение объекта, определенного как средство, с внешним еще
объектом, - так же как и другая, -соотношение субъективной цели с объектом,
который делают средством, - суть непосредственные соотношения. Это
умозаключение страдает поэтому недостатком формального умозаключения вообще:
те соотношения, из которых оно состоит, сами не суть заключения или
опосредствования, а скорее уже предполагают то заключение, средством
получения которого они ленного как средство, с внешним еще объектом, - так
же как и другая, - соотношение субъективной цели с объектом, который делают
средством, - суть непосредственные соотношения. Это умозаключение страдает
поэтому недостатком формального умозаключения вообще: те соотношения, из
которых оно состоит, сами не суть заключения или опосредствования, а скорее
уже предполагают то заключение, средством получения которого они должны
служить.
субъективной цели с объектом, который в силу этого соотношения становится
средством, то окажется, что цель не может соотноситься с объектом
непосредственно; ведь объект есть нечто столь же непосредственное, как и тот
служащий другим крайним членом объект, в котором цель должна быть
осуществлена через опосредствование. Поскольку они таким образом положены
как разные, между этой объективностью и субъективной целью должно быть
вставлено средство, с помощью которого они соотносятся друг с другом; но это
средство точно так же есть уже определенный целью объект, между
объективностью которого и телеологическим определением необходимо вставить
новое средство и так далее до бесконечности. Тем самым положен бесконечный
прогресс опосредствования. - То же самое имеет место и относительно другой
посылки-соотношения средства с еще неопределенным объектом. Так как они
совершенно самостоятельны то они могут быть соединены лишь в чем-то третьем,
и так далее до бесконечности. - Или, наоборот, так как посылки уже
предполагают заключение, то заключение, каково оно через указанные лишь
непосредственные посылки, может быть только несовершенным. Заключение, или
продукт целесообразной деятельности есть не что иное, как объект,
определенный внешней ему целью, стало быть, то же самое, что и средство.
Поэтому в самом таком продукте получилось лишь средство, а не осуществленная
цель; иначе говоря, цель на самом деле не достигла в нем никакой
объективности. - Поэтому совершенно безразлично, рассматривают ли
определенный внешней целью объект как осуществленную цель или только как
средство; это соотносительное, самому объекту внешнее, необъективное
определение Следовательно, все объекты, в которых осуществляется внешняя
цель, суть в такой же мере лишь средства к цели, то что должно быть
употреблено для осуществления той или иной цели и что по существу своему
должно считаться средством - есть то средство назначение которого-быть
израсходованным, но объект который должен содержать осуществленную цель и вы
ступать как ее объективность, тоже преходящ; он точно так" осуществляет свою
цель не через спокойное, самосохраняющее! наличное бытие, а лишь поскольку
он расходуется; ибо он ответствует единству понятия лишь постольку,
поскольку
часы могут казаться целями по отношению к орудиям их изготовления; но камни,
балки или колесики, оси и т. д., составляющие действительность цели,
выполняют эту цель лишь через давление, которое они испытывают, через
Контровский Владимир
Флинт Эрик
Курылев Олег
Махров Алексей
Корнев Павел
Володихин Дмитрий