рый, храбрый защитник!
отвечал дядя. - Боюсь, что у меня хватит дерзости поцеловать их.
тупка, и сказала... Нет, она ничего не сказала, она улыбнулась. Когда вы
смотрите на очаровательнейшие губки в мире и видите, как они складывают-
ся в лукавую улыбку, видите их близко, и никого нет при этом, вы наилуч-
шим образом можете доказать свое восхищение их безукоризненной формой и
цветом, если тотчас же их поцелуете. Дядя так и сделал, и за это я его
уважаю.
и топот лошадей!
издалека такое множество лошадей и экипажей, что немыслимо было угадать
их количество. Судя по грохоту, катило пятьдесят карет, запряженных каж-
дая шестеркой превосходных коней.
преследуют! Одна надежда на вас.
нял решение. Он посадил ее в карету, попросил ничего не бояться, еще раз
прижался губами к ее губкам, а затем, посоветовав ей поднять оконную ра-
му, так как было холодно, взобрался на козлы.
во! Только одно слово, дорогой мой.
лась, джентльмены! По сравнению с Этой улыбкой первая никуда не годи-
лась. Мой дядя во мгновение ока спрыгнул со своего насеста.
ему дяде она показалась еще красивее, чем раньше. Они находились очень
близко друг от друга, джентльмены, и, стало быть, он никак не мог оши-
биться.
спросила молодая леди.
Тогда молодая леди откинулась назад и подняла окно. Дядя вскочил на коз-
лы, расставил локти, подхватил вожжи, схватил с крыши кареты длинный
бич, хлестнул переднюю лошадь, и вороные кони с длинными хвостами и раз-
вевающимися гривами помчались, покрывая пятнадцать добрых английских
миль в час и увлекая за собой почтовую карету. Ого! Ну и летели же они!
быстрее мчались преследователи. Люди, лошади, собаки участвовали в пого-
не. Шум был оглушительный, но еще громче звенел голос молодой леди, по-
нукавшей дядю и кричавшей: "Скорей, скорей!"
ном. Мимо домов, ворот, церквей, стогов сена они летели с быстротой и
грохотом бурного потока, вырвавшегося на волю. Но шум погони нарастал, и
дядя все еще слышал дикие вопли молодой леди: "Скорей, скорей!"
погоня все приближалась, и молодая леди кричала: "Скорей, скорей!" В
этот критический момент дядя изо всех сил ударил ногой по ящику под коз-
лами и... увидел, что настало серое утро, а он сидит во дворе колесного
мастера, на козлах старой эдинбургской почтовой кареты, дрожит от холода
и сырости и топает ногами, чтобы согреться. Он слез с козел и нетерпели-
во заглянул в карету, отыскивая прекрасную молодую леди. Увы! У кареты
не было ни дверцы, ни сиденья. Остался один остов.
произошло именно так, как он рассказывал. Он остался верен великой клят-
ве, которую дал прекрасной молодой леди, - отказался ради нее от нес-
кольких трактирщиц, очень выгодных партий, и в конце концов умер холос-
тяком. Он всегда вспоминал, как чудно Это вышло, когда он, совершенно
случайно перемахнув через забор, узнал, что призраки старых почтовых ка-
рет, лошадей, кондукторов, кучеров и пассажиров имеют обыкновение путе-
шествовать каждую ночь. К этому он присовокупил, что, по его мнению, он
был единственным живым существом, которому довелось участвовать как пас-
сажиру в одной из таких поездок. И мне кажется, он был прав, джентльме-
ны, - по крайней мере я ни о ком другом никогда не слышал".
промолвил хозяин гостиницы, который с большим вниманием слушал рассказ.
лову.
начала нашел поддержку у весьма неожиданного союзника
тер Пиквик и Сэм Уэллер заняли двои места - первый внутри кареты, а вто-
рой снаружи, - и форейтор получил приказание ехать к дому мистера Боба
Сойера, чтобы захватить мистера Бенджемина Эллена.
надписью "Сойер, преемник Нокморфа", мистер Пиквик, высунувшись из окна
кареты, немало удивился, заметив, что мальчик в серой ливрее старательно
закрывает ставни. Столь необычайная и отнюдь не деловая процедура в этот
ранний утренний час немедленно побудила его построить две догадки: либо
какой-нибудь добрый друг и пациент мистера Боба Сойера скончался, либо
сам мистер Боб Сойер обанкротился.
ушей.
маленькой кожаной сумкой, грязной и тощей, в одной руке, и с теплым
пальто и шалью, перекинувши через другую. - Я тоже еду, старина.
Сэм, не зевайте!
кожаную сумку, которая была немедленно спрятана под сиденье Сэмом, явно
восторгавшимся всей этой сценой. Покончив с сумкой, мистер Боб Сойер с
помощью мальчика кое-как натянул на себя теплое пальто, которое было на
несколько номеров меньше, чем следовало, а затем, подойдя к карете, про-
сунул голову в окно и оглушительно захохотал.
пальто.
Пиквик, - я не подозревал, что вы будете нас сопровождать.
за отворот пальто. - В этом вся соль.
моя практика пусть сама о себе позаботится, раз она решила не заботится
обо мне.
зал на аптеку и снова залился неудержимым смехом.
кой помощи? - серьезно заметил мистер Пиквик.
таю. Ни один из них не платит. И вдобавок, - продолжал Боб, понизив го-
лос до конфиденциального шепота, - они тоже не останутся в убытке. Дело
в том, что мои лекарства на исходе, а денег сейчас нет, значит мне приш-
лось бы давать всем поголовно каломель, и кое-кому это несомненно при-
несло бы вред. Итак, все к лучшему.
оказался неподготовленным. Он помолчал, а затем сказал уже не столь ре-
шительным тоном:
ном.
поместимся вдвоем на запятках. Посмотритесь-ка, эта записка будет прик-
леена к двери: "Сойер, преемник Нокморфа. Справиться напротив, у миссис
Крипс". Миссис Крипс - мать моего слуги. "Мистер Сойер очень сожалеет, -
скажет миссис Крипс, - но он ничего не мог поделать: рано утром его
увезли на консилиум с известнейшими хирургами... Не могли обойтись без
него... Настаивали, чтобы он во что бы то ни стало приехал... Труднейшая
операция". Дело в том, - прибавил в заключение Боб, - что я рассчитываю
извлечь из этой поездки пользу. Если о ней напечатают в одной из местных
газет, моя карьера обеспечена. А вот и Бен! Ну, полезайте!
впихнул своего друга в карету, захлопнул дверцу, поднял подножку, прик-
Посняков Андрей
Панов Вадим
Ильин Андрей
Ковальчук Вера
Лукин Евгений
Суворов Виктор