защитников смертоносным дождем. Пельтасты-пелопоннесцы и локры ответили
тем же, нанеся врагу немалый урон. Перестрелка продолжалась до тех пор,
пока варвары не израсходовали запас стрел и не бросились на штурм. Они
лезли вверх по трупам своих товарищей, увязая в гниющей плоти. Они бились
с невиданным упорством, но взойти на стену так и не смогли. Копья гоплитов
безжалостно поражали врагов и сбрасывали их вниз. В конце концов те не
выдержали и начали отходить. Леонид немедленно воспользовался этим, поведя
фалангу в очередную контратаку. Утомленные и надломленные неудачей варвары
не устояли. Подобно киссиям они бросились бежать, а эллины истребляли их,
устилая землю мертвыми телами.
его головной боли. Находясь в первом ряду преследователей, он уничтожил не
менее сотни врагов. Путь, пройденный Леонидом, можно было точно определить
по трупам варваров с одинаково разрубленной надвое головой. Славно
потрудились и Еврит, и Креофил, и Диенек, и прочие лакедемоняне. Гилипп
был ранен копьем в шею, но шел вместе со всеми. Его меч влажно блестел от
вражеской крови.
ворот. Здесь мидийским воеводам удалось остановить бегущих и завязать
новое сражение, которое длилось до полудня. Лишь когда клинки затупились,
а противников разделил вал из трупов, бой был прекращен. Эллины вновь
отошли за стену, уделив время отдыху и трапезе, варвары принялись
расчищать ущелье для новой атаки.
жилистого мяса. Он в числе воинов своей эномотии разместился на горной
террасе, с которой открывался чудесный вид на заваленную кучами парсийских
трупов лощину. Запивая говядину и хлеб глотками разбавленного вина,
лакедемоняне наблюдали за тем как суетятся парсы, оттаскивая убитых к
морю.
Еврита Креофил. Эти два дня, когда им не раз приходилось сражаться бок о
бок, если не сдружили, то по крайней мере примирили обоих спартиатов.
разговор Леонид едва заметно усмехнулся.
черед бессмертных. Артабан, главный советник владыки варваров, наверняка
считает, что эллины утомлены боем и не смогут устоять пред натиском
царской гвардии. А мы сделаем вот что...
состоялся и с феспийцем Демофилом. Сразу же после этого эфор приказал
спартиатам заканчивать трапезу и собираться. Три пентекостии [пентекостия
- в спартанской армии подразделение из 50 человек], составленные из
наименее усталых воинов, начали подниматься на гору. По небольшой тропе,
охраняемой локрами, спартиаты прошли вдоль склона и остановились прямо над
Деметриными воротами. Вскоре стали подходить запыхавшиеся феспийцы.
Убедившись, что все на месте, Гилипп приказал воинам спрятаться так, чтобы
наступающие варвары не могли увидеть их. Эллины поспешно выполнили это
распоряжение, присев за камнями или кустами. Несколько десятков
спартиатов, в том числе и Еврит, забились в небольшой грот. Едва они
успели сделать это как появились бессмертные.
щиты. Впереди шли три знаменосца, несшие орлов. Медная чешуя доспехов
сверкала лучами вышедшего из-за туч солнца. Засевшим на склоне воинам
казалось, что в теснину втягивается бесконечная бронированная змея,
играющая кольцами в предвкушении стремительного прыжка. Двадцать,
пятьдесят, сто рядов, мерно шагающих в такт. Парсийская гвардия заполнила
ущелье и надвигалась на стену, которую обороняли эллины. В ее грозной
поступи виделась необоримая сила, непоколебимая уверенность в своем
превосходстве. Ведь именно бессмертные - отборные отряды парсов, -
сокрушили армии Вавилона и Египта, именно их грозная слава заставила
покориться восточные народы, давшие без боя землю и воду мидийским царям.
Теперь им предстояло лишь взять штурмом эту полуразвалившуюся стену и
покарать безбожных бунтовщиков, осмелившихся сокрушить святыни Ахурамазды
в Сардах [главным официальным мотивом похода против Эллады было участие
эллинов в сожжении Сард, где в пожаре погибли храмы персидских божеств].
предстояло решить исход этой битвы. Они не стали стрелять из луков подобно
своим предшественникам, а сразу бросились на штурм. Закрываясь щитами с
вычеканенными на них изображениями солнца, бессмертные лезли на стену,
покрыв наваленную пред ней гору трупов золотистой чешуей своих доспехов.
О, это были на совесть сделанные доспехи! Один Митра знает, сколько
времени потребовалось сирийским мастерам, чтобы устлать грубое полотно
хитонов тысячами медных и бронзовых пластинок, накладывая их для прочности
по принципу рыбьей чешуи. Эта металлическая броня зарождалась на плечах и
сбегала до самых бедер. Она прикрывала шею, бока, предплечья. На груди она
была особенно прочной - здесь поверх чешуек были прикреплены три вогнутых
бронзовых пластины, выдерживающие удар копья. Столь же надежно была
защищена и голова. Бессмертные были единственными среди варваров, имевшими
металлические шлемы. Выкованные из бронзы, а порой и железа, покрытые
серебром, они отражали удар ксифоса или акинака. Лишь более тяжелая
махайра или сагариса могли пробить блестящий конус.
противников. Не уступавшие гоплитам ни в вооружении, ни в умении сражаться
- напомним, в отличие от большинства эллинов, лишь во время войны
бравшихся за оружие, исключение здесь составляли, пожалуй, лишь спартиаты,
бессмертные были профессиональными воинами - парсийские гвардейцы были
полны сил и азарта. Еще бы! Сам царь в окружении свиты находился у входа в
ущелье и наблюдал за тем, как сражаются его любимцы. Поражая эллинов
ударами копий в ноги, бессмертные взошли на стену. Завязалась отчаянная
схватка и был миг, когда варвары начали одерживать верх. Увидев это,
Леонид бросил на помощь дрогнувшим платейцам остававшийся в резерве лох [в
спартанской армии подразделение из 150 человек] спартиатов. Лакедемоняне
налетели на врагов словно разъяренные коршуны. Отбросив копья, которые
лишь мешали в подобной давке, они поражали варваров мечами, вонзая их в
шеи и сочленения нагрудных пластин. Немалую помощь оказывали стоящие за
стеной пельтасты, ударами дротиков сбрасывавшие парсов вниз. Истекая
кровью, медночешуйчатая змея попятилась прочь от стены.
мидийцы или киссии, но чтоб отступали лучшие воины на свете - бессмертные!
Подозвав к себе Гидарна и Мардония, царь повелел им возглавить новый
штурм. Вельможи поклонились и в сопровождении полусотни отборных воинов
устремились вперед. Сотники гнали робких в атаку бичами. Второй натиск был
куда более страшен. Если бы эллины накануне вечером не позаботились о том,
чтобы укрепить стену, варвары наверняка б опрокинули их. Но стена и
доблесть выручили и в этот раз. Спартиаты, аркадяне и фиванцы сообща
отразили бессмертных. Часть варваров во главе с Мардонием, теснимая
лакедемонянами, начала отходить вдоль горной кручи и попала прямо в
горячие источники. Под дружный оскорбительный смех эллинов обожженные и
перемазанные грязью бессмертные поспешно ретировались к Деметриным
воротам.
повелел ему повести в атаку царскую сотню. Первым побуждением сотника было
возразить царю, но тот не пожелал даже слушать. Ксеркс топнул тогою и
указал перстом на стену, на которой по-прежнему стояла шеренга
краснобронных гоплитов. При этом сотнику почудилось, что в глазах великого
царя промелькнула тень ухмылки. Дитрав вопросительно взглянул на Артабана,
тот кивнул и сотник, изобразив угодливую улыбку, отправился исполнять
повеление. Как только он отвернулся от Ксеркса, губы его сжались в тонкую
злобную линию.
пришлось. Едва его воины устремились к стене, как вдруг сверху начали
падать камни и копья. Это воины Гилиппа и Демофила принялись истреблять
толпящихся внизу врагов. Среди варваров началась паника. Узрев гоплитов,
неторопливо спускающихся по склону, бессмертные вообразили, что коварные
эллины решили запереть их в теснине и дружно бросились к Деметриным
воротам. Дитраву и его воинам пришлось образовать заслон, чтобы дать царю
возможность покинуть ущелье. Телохранители стали стеной, беспощадно
избивая напирающих на них бессмертных, и держались до тех пор, пока евнухи
не усадили Ксеркса на коня и не увезли его прочь. Убедившись, что царь в
безопасности, воины Дитрава расступились, выпуская бегущих на равнину.
гвардейцы удирали со всех ног, сшибая замешкавшихся на землю. Падавшие
сверху камни и копья вносили еще большую сумятицу. Это был позор. Позор
куда больший, чем тот, что постиг мидийцев или киссиев. Те бежали,
опрокинутые могучим ударом врага. Бессмертных же гнал страх, раздирающий
уши диким хохотом и визгом. Эллины даже не преследовали их, ибо знали:
бежавшему из страха не быть хорошим воином.
раненых и изувеченных в давке, ушли воины Дитрава.
день. Но не великий. Великим должно было стать завтра.
суждено вскоре погибнуть, другие умрут позже, а кое с кем нам еще
предстоит встретиться много лет и даже веков спустя. Эта глава о
судьбах...
Трубников Александр
Шилова Юлия
Круз Андрей
Херберт Фрэнк
Березин Федор