перед ним не гнулся: он ощущал свою силу, быстро растущую. Ему и не сни-
лось на Дунае, при ставке Румянцева, что будет так сладко жить на мерз-
лых берегах Невы, при дворе Екатерины. Нажрал он себе такое мурло, что
брыли щек свисали на кружевное жабо, а ноги стали как тумбы. Еле двигал
ими. Купил он себе дом на Ново-Исаакиевской, и, когда его спрашивали,
сколько пришлось заплатить за него, Безбородко отвечал по-татарски:
приводил Екатерину в откровенную ярость.
войну Англии, а я, жалкая султанша, узнаю об этом не из коллегии - из
гамбургской газеты... А если бы я газет не читала? Так и жила бы дуроч-
кой - в полном неведении!
рису "и, - как докладывал он в Лондон, - с живостью спрашивала меня, не
имею ли я курьера, не могу ли сообщить ей подробности... Панин недру-
жественен к нам; он всякую идею получает от его прусского величества".
Посол отправил депеши на русском фрегате, который плыл в Англию за кол-
лекцией картин, недавно закупленных для Эрмитажа, но в пути разбился на
камнях и затонул, однако депеши из Петербурга удалось спасти. Гаррис
предлагал Потемкину отправить эскадру в Средиземное море и очень был
удивлен, почему русский Кабинет не внял его совету. В конце июля на мас-
караде посла отозвал в сторону Римский-Корсаков, просил следовать за
ним. Он провел Гарриса в отдельный кабинет и сразу же удалился, из дру-
гих дверей появилась Екатерина.
следовало ожидать, Георг III настаивал, чтобы Екатерина срочно послала
эскадру в Средиземное море; король писал: "Не только самое употребление
(эскадры), но даже один только смотр, сделанный части морской силы, мо-
жет возвратить и упрочить спокойствие Европы, уничтожив союз против ме-
ня".
и сильною декларацией ко дворам Парижа и Мадрида в выражениях, подобных
тем, что испугали Вену...
мысел Лондона: стоило русской эскадре появиться в водах Средиземноморья,
она объявится там жупелом для флотов бурбонских, а лишнее раздражение
Мадрида и Парижа добра России не принесет. Она свернула письмо. - Сове-
тую вам переговорить с Потемкиным, у него есть для вас новости...
побывав на островах Алеутских, слышали от туземцев тамошних, что прошлой
осенью они видели незнакомые корабли и людей, говорящих не по-русски.
облетели листья, а трава была еще зеленой".
пришло в голову, что это мог быть только капитан Кук..." И посол не
ошибся-это были его корабли. От берегов Камчатки Кук повернул обратно на
Гавайские острова, где и нашел смерть. Клерк же снова повел корабли на
Камчатку, пытаясь проникнуть в Берингов пролив, откуда вернулся
опять-таки на Камчатку, где и умер от воспаления легких. Русские дали
англичанам 20 голов рогатого скота, подарили им дойных коров, чтобы
больные матросы имели свежее молоко. Потемкин распорядился: "Отпущенный
провиант и скот принять на счет казны. Но так как путь в Камчатку стал
иностранцам уже ведом, то привести ее в ОБОРОНИТЕЛЬНОЕ положение". Не
знали, где взять пушек, Екатерина велела писать в Иркутск:
граф Кобенцль - комедиант...
изменял ей с графиней Строгановой. Императрица под сильным дождем, без
кареты - пешком, дошла до дворца графов Строгановых, занимавшего угол
Невского и Мойки. Александр Сергеевич встретил свою царственную подругу
одетый по-домашнему, с трубкой в руках, водил ее по своей картинной га-
лерее, просил постоять перед полотнами Тинторетто и Боттичелли. Хотя
Екатерине было не до искусства, она восхитилась головой ребенка, напи-
санной кистью Греза.
го мне так не хватает сейчас... Знай, дружок: твоя подлая жена изменила
тебе с моим негодяем Корсаковым.
облик этого молодца заставлял всех радоваться, что у него нет потомства,
но именно благодаря безобразию Кобенцль делал успешную карьеру, ибо
скверная наружность не внушала соперникам опасений. Был он рыжий, толс-
тый, подслеповатый, мнил себя гениальным трагиком и комиком, под стать
ему была и жена Тереза... Кауниц принял Кобенцля в своем затхлом кабине-
те - на даче, в зелени Пратера.
Репниным вел мой кузен Филипп фон Кобенцль.
там в Тешене! Важно другое: переговоры ни к чему не привели. Австрия
унижена. Я вспоминаю, что вчера, когда знаменитая и прославленная Фран-
ческа Габриэлли начала перед императрицей вести божественную любовную
арию...
кое платье, подражаю знаменитым певцам.
кто пел эту арию. Важно другое, что ария была гадкой, мерзкой, отврати-
тельной, безнравственной, гнусной. Я не понимаю, за что платят деньги
молодым дипломатам!
окон, наглухо запечатанных, с ужасом подумав, что, если бы не Тешенский
мир, сюда бы ворвалась пьяная прусская орда, а король Фридрих наверняка
бы велел разбить стекла...
в Петербург, самое страшное место на всей планете, где с женщинами надо
беседовать только на расстоянии, ибо все они болеют ужасными болезнями,
проистекающими от грубого азиатского разврата. Россия ужасна: там царят
голод, свирепость нравов, чума и холера, трахома и оспа, а все русские
бояре - подлецы, взяточники, воры и негодяи.
ря, что судьба Германии всегда будет переплетаться с судьбою русского
народа. Он сказал:
лучше ли послать в Петербург не меня, а сторожа канцелярии, которому все
равно от чего помирать, лишь бы ему на закате дней было приятно и весе-
ло.
политике, какой вы обязаны придерживаться. Союз Фридриха и Екатерины не
вечен. Мы теперь не в силах привлечь Россию к своим планам. Значит, мы
должны примкнуть к планам России! Сейчас крепнут слухи о "Греческом про-
екте"; если они справедливы, пусть Потемкин наслаждается войною с турка-
ми за Грецию и ее свободу, Австрия тем временем будет проникать на Бал-
каны, покоряя там дикие племена южных славян... В Петербурге старайтесь
не касаться "Греческого проекта", но всюду напоминайте о выгодах дружбы
между нашими дворами. Конечно, Мария-Терезия уже стара, в ее годы невоз-
можно оторваться от гробов, в которых усопли ее достославные предки. За-
то наш император Иосиф еще бодр, храбр, красив, настойчив, и Екатерина
не устоит перед ним, когда он явится перед нею под загадочным именем
"графа Фалькенштсйна"...
родко, пора укладывать багаж - мой грим, мои красные и синие парики, те-
атральные костюмы и ноты...
ны, отличается редким умом и большой деятельностью; назначение его сюда
будет крайне неприятно прусскому королю". Фридрих вызвал наследника -
Фридриха-Вильгельма.
русскую столицу... Слушай, кретин! - произнес король в том обычном тоне,
в каком привык разговаривать со всеми родственниками - Гогенцоллернами.
- Надеюсь, ты еще не забыл клятвы, данной при русском наследнике Павле?
следует напоминать, что они наболтали в пьяном виде. Значит, тебе предс-
тоит съездить в Петербург, и будь любезен со всеми, начиная от швейцара
и кончая самой русской императрицей. Пруссия не потерпит, если венское