Чтение 169–й страницы книги ~Двадцать лет спустя~

А теперь перейдем из оранжереи в охотничий павильон. В глубине двора,
там, где за портиком с ионическими колоннами виднелись псарни, возвыша-
лось продолговатое здание, словно протягивавшее руку к другому строению
- оранжерейному павильону, образуя вместе с ним полукруг, окаймляющий
парадный двор. Это был охотничий павильон, в нижнем этаже которого зак-
лючены были Портос и д'Артаньян. Сидя вместе, они коротали, как умели,
долгие часы в ненавистной им обоим неволе.

Д'Артаньян прохаживался взад и вперед, как тигр в клетке, уставившись
глазами в одну точку и по временам глухо рычал, проходя мимо решеток ши-
рокого окна, выходившего на просторный задний двор замка.

Портос безмолвствовал, находясь еще под впечатлением прекрасного обе-
да, остатки которого были только что убраны.

Один казался безумным, но на самом деле размышлял; другой, казалось,
размышлял, тогда как на самом деле спал. Но во сне его мучили кошмары, о
чем легко было догадаться по его прерывистому тяжелому храпу.

- Вот уже начинает темнеть, - сказал д'Артаньян. - Должно быть, часа
четыре. Скоро будет сто восемьдесят три часа, как мы сидим здесь.

- Гм, - пробормотал Портос вместо ответа.

- Да слышите ли вы, соня? - сказал д'Артаньян, раздраженный тем, что
кто-то может спать днем, когда ему стоит неимоверного труда заснуть
ночью.

- Что? - спросил Портос.

- То, что я сказал.

- А что вы сказали?

- Я говорю, что скоро сто восемьдесят три часа, как мы сидим здесь, -
повторил д'Артаньян.

- Вы сами в этом виноваты, - сказал Портос.

- Как? Я виноват?

- Да, ведь я предлагал вам выйти отсюда.

- Выломав решетки и двери?

- Конечно.

- Портос, люди вроде нас с вами не могут уйти так просто, как вы ду-
маете.

- Ну а я, - возразил Портос, - ушел бы отсюда совсем просто, без за-
тей, и, по-моему, вы напрасно от этого отказываетесь.

Д'Артаньян пожал плечами.

- Все равно, если мы и выйдем из этой комнаты, то ведь этим дело не
кончится.

- Милый друг - сказал Портос, - мне кажется, вы сегодня немного лучше
настроены, чем вчера. Объясните мне, почему дело не кончится, когда мы
выйдем из этой комнаты?

- Очень просто: не имея оружия и не зная пароля, мы и пятидесяти ша-
гов не сделаем по двору, как наткнемся на часового.

- Ну и что же? - сказал Портос. - Мы убьем часового и заберем его
оружие.

- Так, но прежде чем умереть (ведь эти швейцарцы так живучи!), он
закричит или застонет, и это привлечет караул. Нас окружат и схватят,
словно лисиц, - это насто, львов, - и бросят в какой-нибудь каменный ме-
шок, где мы даже не будем иметь утешения видеть это ужасное серое небо
Рюэя, похожее на голубое небо Тарба не больше, чем луна на солнце. Черт
возьми! Если бы у нас за стенами этого здания был хоть один человек, ко-
торый мог бы дать нам все сведения об этом замке - о расположении ком-
нат, о распорядке жизни, одним словом обо всем, что Цезарь, как мне го-
ворили, называл "правами и местоположением"!.. Ах, и подумать только,
целых двадцать лет я скучал, не зная, чем заняться" и мне ни разу не
пришло в голову приехать в Рюэй и изучить его!

- Что же из этого? - сказал Портос. - Давайте всетаки выйдем отсюда.

- Милый друг, - сказал д'Артаньян, - знаете, почему кондитер никогда
сам не делает пирожных?

- Нет, - ответил Портос, - любопытно было бы узнать.

- Потому, что он боится их перепечь или положить в них кислого крему.

- Что дальше?

- Дальше то, что его поднимут на смех. А кондитер не должен никогда
позволять над собой смеяться.

- Но какое отношение к нам имеют кондитеры?

- Такое, что мы в наших приключениях не должны терпеть неудач и вызы-
вать насмешки. Мы только что потерпели неудачу в Англии, мы понесли по-
ражение, - это пятно на нашей репутации.

- Кто же нам нанес поражение?

- Мордаунт.

- Но мы утопили Мордаунта.

- Да, конечно, утопили, и это нас несколько оправдает в глазах по-
томства, если только потомство станет заниматься нами. Но слушайте, Пор-
тос: если Мордаунт был противником, которым нельзя было пренебрегать, то
Мазарини мне представляется противником гораздо более опасным, и его нам
не удастся так легко утопить. Постараемся же быть поосторожней и бить
только наверняка. Дело в том, - прибавил д'Артаньян с глубоким вздохом,
- что если мы с вами вдвоем и стоим добрых восьми человек, то все же
быть вдвоем не то, что вчетвером.

- Вы правы, - сказал Портос со вздохом.

- Итак, Портос, берите пример с меня и ходите взад и вперед по комна-
те, пока мы не получим известия от наших друзей или пока нам не придет в
голову какаянибудь хорошая мысль. Но не спите непрерывно, по вашему
обыкновению: ничто так не туманит голову и не притупляет ум, как сон.
Что касается того, что нам грозит, то, может быть, положение наше не так
уж плохо, как мы полагали сначала. Я не думаю, чтобы Мазарини собирался
отрубить нам головы, - этого нельзя сделать без суда, а суд наделает шу-
му, который не преминет привлечь внимание наших друзей, и тогда Мазарини
несдобровать.

- Как вы хорошо рассуждаете! - сказал Портос с восхищением.

- Да, недурно, - сказал д'Артаньян. - Итак, если нас не собираются
отдавать под суд и рубить нам головы, то нас или будут держать здесь,
или переведут куданибудь.

- Это несомненно, - сказал Портос.

- Поэтому невозможно, чтобы такая тонкая ищейка, как Арамис, и такой
умница, как Атос, не открыли бы нашего убежища, а тогда придет время
действовать.

- Тем более что нам здесь не так уж плохо, за исключением, впрочем,
одного.

- Чего именно?

- Заметили вы, д'Артаньян, что нам давали жареную баранину три дня
подряд?

- Нет, но если это случится в четвертый раз, то но беспокойтесь, я
заявлю жалобу.

- Кроме того, я скучаю по дому. Как давно уже я не был в моих замках!

- Ба, забудьте их на время! Мы их увидим еще, если только Мазарини не
велит их снести.

- Вы считаете его способным на такое насилие? - с тревогой спросил
Портос.

- Нет, такие вещи мог делать только прежний кардинал. Нынешний слиш-
ком ничтожен, чтобы решиться на что-либо подобное.

- Вы меня успокоили, д'Артаньян.

- Итак, будем веселы, давайте шутить со стражей. Расположим к себе
солдат, раз мы не можем их подкупить. Будьте с ними полюбезнее, Портос,
когда они будут подходить к нашим решеткам. До сих пор вы им показывали
только свой кулак, и чем увесистее он, тем менее для них привлекателен.
Ах, я много бы дал, чтобы иметь только пятьсот луидоров.

- Я тоже дал бы сотню пистолей, - сказал Портос, не желая уступить
д'Артаньяну в щедрости.

На этом прервалась беседа двух друзей, потому что к ним вошел Коменж,
а впереди его сержант с двумя сторожами, которые несли ужин в корзине,
наполненной мисками и блюдами.

XLII

УМ И СИЛА (Продолжение)

- Ну вот, - сказал Портос, - опять баранина!

- Дорогой господин Коменж, - сказал д'Артаньян, - да будет вам из-
вестно, что мой друг, господин дю Валлон, решил взбунтоваться, если Ма-
зарини будет упорно кормить его бараниной.

- Я заявляю, что ничего не буду есть, если не унесут эту баранину, -
сказал Портос.

- Унесите баранину, - сказал Коменж. - Я желаю, чтобы господин дю
Валлон приятно поужинал, тем более что я намерен сообщить ему новость,
которая, я уверен, придаст ему аппетита.

- Не отправился ли Мазарини на тот свет?

- Нет, к моему крайнему сожалению, я должен вам сказать, что он
чувствует себя преотлично.

- Тем хуже, - сказал Портос.

- Какая же у вас новость? - спросил д'Артаньян. - В стенах тюрьмы но-
вости редки, и вы, надеюсь, простите мне мое нетерпение. Не так ли, гос-
подин Коменж? Тем более что, как вы намекнули, новость хорошая.

- Приятно ли было бы вам услышать, что граф де Ла Фер находится в
добром здоровье? - спросил Коменж.

Маленькие глазки д'Артаньяна широко раскрылись.

- Приятно ли!.. - воскликнул он. - Да это было бы для меня счастьем!

- В таком случае могу вам сообщить: он поручил мне приветствовать вас
и сказать, что он жив и здоров.