мадеру селедочкой, у которой в пузе такая сочная молока. Не скрипеть ему,
соколику, по Руси своими нахальными блестящими сапогами...
и Курлов этой неизвестной даме ("шатенке лет сорока") предложил место в
кабине подле шофера. Но в ответ она истерически разрыдалась:
распласталась поверх гроба с Распутиным, обнимая и целуя шершавые
заледенелые доски. Машина дернула - понеслись...
отправлен железной дорогой на родину - в село Покровское, где и погребен
согласно обрядам церкви.
****
смыкался с большим Александровским дворцом царской резиденции. Здесь служили
панихиды по "невинно убиенному", здесь чадили пудовые свечи, а клубы росного
ладана волнами утекали под купол храма. Никто из посторонних в собор не
допускался, а возле открытого гроба кликушествовали царица и Вырубова,
Мунька Головина и прочие. Должность Распутина оставалась вакантной, и
Пуришкевич был трижды прав, когда говорил, что это дело прибыльное, а свято
место пусто не бывает! На освободившийся пост уже карабкался Протопопов;
министр прилагал бешеные усилия, чтобы заменить Распутина, и всюду открыто
вещал, что старец, покидая сей грешный мир, вселил в него, Протопопова, свой
бессмертный дух. Мало того, министр внутренних дел перенял даже внешние
повадки Распутина, начал понемножку хамить и даже пророчествовал, внушая
царям, что, пока он, Протопопов, жив, с династией Романовых ничего не
случится; Протопопов названивал в Царское по утрам к императрице - как раз в
то время, в какое она привыкла беседовать с Распутиным...
офицеры царскосельского гарнизона, которые, пронюхав об этом, честно заявили
лично Николаю II:
будет валяться в Федоровском соборе, где молимся мы и наши семьи, мы все
уходим на фронт...
Гришкой обедню, причем с Протопоповым случился нервный припадок, он ползал
на коленях и кричал, как хлыст:
которая закладывала здесь часовню и уже свозила сюда доски, кирпичи и бочки
с известью. Это место, безлюдное и мрачное, называлось тогда "убежищем
Серафима", - оно находилось на самой опушке парка, где к окраинам Царского
Села примыкает платформа станции Александровская Варшавской железной дороги.
Редко здесь встретишь человека, только торчат, уставившись в небо, длинные
стволы пушек зенитной батареи...
свиты, а наследник престола, плача от холода и страха, придерживал черный
флер, спадающий с гроба. За гробом, как две неразлучные тени, шли, качаясь
от горя, императрица и Вырубова - овдовевшие... Алиса, часто вскрикивая,
прижимала к себе окровавленную рубаху Гришки, в которой его травили, били и
добивали, как собаку, в юсуповском дворце на Мойке, а Вырубова, голося
что-то божественное, несла икону и пучок нежных мимоз, выращенных в
теплицах. Во мраке ночи, с треском коптя, чадили смоляные факелы... В этой
тайной мистерии не хватало только запаха дьявольской серы и чтобы мелкие
бесы, держа в руках пучки горящих розог, плясали по сугробам, горласто и
визгливо распевая любимую - распутинскую:
****
императрица с Вырубовой ходили на склад строительных материалов, и
солдаты-зенитчики, топая от холода промерзлыми валенками, не могли взять в
толк, какого беса ради они ревут там, средь стропил и балок, между кирпичей
и досок.
что гарнизону зенитных батарей было бы грешно не использовать это укромное
местечко в общечеловеческих целях. Не стыжусь сказать, что солдаты оценили
могилу Распутина как замечательный отхожий уголок, где ты никого не видишь и
тебя, грешного, никто не узрит... По-французски это звучало даже красиво:
couverte d'ordures. Говоря же по-русски, солдаты обклали Распутина столь
густо, что царица наконец вляпалась.
множества газетных карикатур. "Радуйся любострастия причина, радуйся
лжесвидетельства ревнителю, радуйся хулиганов покровителю, радуйся Григорий
великий сквернотворче!" Родзянко при встрече с царем вновь завел речь о
"темных нечистых силах", от которых следует избавиться.
10. РАСПУТИН ЖИВ!
нехватку времени, но князь Андронников был навязчив, как балаганный
зазывала:
Бадмаев в хорошем европейском костюме (ни слова не проронил, только
улыбался); они сидели за круглым столом под розовым абажуром, мертвая тишина
наполняла неуютные комнаты... Побирушка болтал разную ерунду, и было ясно,
что никакого важного сообщения у него нет "Зачем же он так настойчиво
звал?.."
Борода, одежда, поза - все как у настоящего Гришки, и Белецкому стало жутко
под его свирепым и темным взором, который из глубин соседней комнаты он
обращал к нему. Побирушка при этом болтал по-прежнему, но искоса наблюдал за
Тем впечатлением, какое произвел на жандарма этот живой и невредимый
Распутин, снова заскрипевший сапогами..
двойник Распутина, чтобы крутить распутинщину и дальше. Новый Распутин еще
постоял напротив двери, потом кашлянул неловко и тихо удалился куда-то...
Белецкий сказал:
былого, а теперь - не то. Совсем не то...
столицу заполнила зовущая к оружию "Марсельеза".
11. ЖЕНЩИНАМ ПОСВЯЩАЕТСЯ
прапорщиков распевали "Марсельезу", а голодные в очередях кричали:
"Хлеба!.." Если хочешь иметь хлеб, возьми ведро, пробей гвоздем в днище его
дырки, насыпь горячих углей и с этим ведром ступай вечерком стоять в
очереди. Ты, голубь, на ведро сядь, и снизу тебя, драгоценного, будет
припекать. Так пройдет ночь, так наступит утро. Если хлеб подвезут, ты его
получишь... "Хвосты" превращались в митинги.
идейно смыкаются с призывами большевистских прокламаций. Костры горели, а
громадные сугробы снега никем не убирались.
Родзянки, со слов мужа, описала царя: "Резкий, вызывающий тон, вид
решительный, бодрый и злые, блестящие глаза..." Во время доклада
председатель Думы был прерван возгласом:
уже давно знаю. Кстати, знаю лучше вас! Родзянко с достоинством поклонился.
последней аудиенцией перед вами...
Каргалов Вадим
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Емилина Ника
Фазиль Искандер