"Я стану наравне с великими мира сего", - думал он, ожидая вместе с женой в
фешенебельной приемной клиники, украшенной шкурами гноффов. Доктор
Денкмаль, по своему обыкновению, хотел провести вступительную беседу лично,
хотя, естественно, сами операции выполнял его персонал.
- Я волнуюсь, - прошептала Эмили. У нее на коленях лежал журнал, но читать
она была не в состоянии. - Это так... неестественно.
- Черт побери, - энергично сказал Хнатт, - вовсе нет, это лишь ускорение
естественного процесса эволюции, который идет и сам собой, но столь
медленно, что мы не в состоянии этого заметить. Посмотри, например, на
наших пещерных предков: полностью покрытые волосами, без подбородков, с
крайне слабо развитыми лобными долями мозга, У них были большие сросшиеся
коренные зубы, чтобы пережевывать сырые зерна.
- Хорошо, - кивнув, сказала Эмили.
- Чем дальше мы от них уйдем, тем лучше. В конце концов, им пришлось
эволюционировать, чтобы пережить эпоху оледенения, мы вынуждены
эволюционировать, чтобы пережить эпоху огня. Поэтому нам необходим этот
хитиновый покров, этот гребень и измененный метаболизм, позволяющий спать
днем, улучшающий дыхание и...
Из кабинета появился доктор Денкмаль, маленький кругленький человечек с
белыми волосами и усами как у Альберта Швейцера. Рядом с ним шел еще один
человек, и Ричард Хнатт впервые увидел вблизи эффект Э-Терапии. Это
выглядело совсем не так, как на фотографиях в светской хронике. Вовсе не
так.
Голова мужчины напомнила Хнатту фотографию, которую он видел в учебнике:
под ней была подпись "гидроцефалия". Тот же высокий лоб, расширенный над
линией бровей, куполообразный и кажущийся очень хрупким. Он сразу же понял,
почему высокопоставленных особ, прошедших курс Э-Терапии, в обиходе
называли "шароголовыми". Выглядит так, подумал он, как будто вот-вот
лопнет. И этот массивный... гребень. Вместо волос - темный, более плотный
слой хитиновой оболочки. Шароголовые? Скорее орехоголовые.
- Мистер Хнатт, - сказал доктор Денкмаль Ричарду, останавливаясь. - И фрау
Хнатт тоже. Я сейчас вами займусь Он повернулся к стоявшему рядом мужчине.
- Это чистая случайность, мистер Булеро, что нам удалось поставить вас на
сегодня вне очереди. Во всяком случае, вы ничего не потеряли, а скорее
приобрели.
Однако Булеро его не слушал. Он смотрел на Ричарда Хнатта.
- Где-то я уже слышал вашу фамилию. Ах, да. О вас говорил Феликс Блау. -
Его глаза вдруг потемнели. - Вы недавно подписали договор с бостонской
фирмой... - Удлиненное лицо, как будто вечно отраженное в кривом зеркале,
чуть нахмурилось, - "Чуинг-Зет Мануфакчурерс"?
- Н-не ваше дело, - заикаясь, сказал Хнатт. - Ваши консультанты отвергли
наши изделия.
Лео Булеро смерил его взглядом, после чего, пожав плечами, повернулся к
доктору Денкмалю.
- Увидимся через две недели.
- Две? Но... - Деккмаль сделал протестующий жест.
- Я не смогу быть здесь на будущей неделе; меня не будет на Земле.
Булеро еще раз бросил пристальный взгляд на Ричарда и Эмили Хнатт, после
чего вышел.
Глядя ему вслед, доктор Денкмаль сказал:
- Этот человек сильно эволюционировал. Как физически, так и духовно. Добро
пожаловать в Айхенвальд, - сказал он Хнаттам и улыбнулся.
- Спасибо, - нервно ответила Эмили. - Это... больно?
- Наша терапия? - засмеялся доктор Денкмаль. - Ни в коей мере, хотя вначале
это может вызвать шок - в переносном смысле. Когда вы почувствуете, как
разрастается ваша мозговая кора. Вам придет в голову множество новых
волнующих идей, в особенности из области религии. О, если бы только Лютер и
Эразм Роттердамский жили сегодня; их сомнения можно было бы столь легко
разрешить благодаря Э-Терапии. Оба увидели бы истину, zum Beispiel
[например (нем.)], что касается перевоплощения... ну, вы знаете, Blut und
[кровь и... (нем.)]... - он замолчал и откашлялся. - По-английски это кровь
и облатка во время мессы. Примерно так, как у употребляющих Кэн-Ди. Вы
заметили это сходство? Ну, идемте, начнем. - Он хлопнул Ричарда Хнатта по
спине и повел их в свой кабинет, бросая на Эмили недвусмысленные, с точки
зрения Хнатта, взгляды.
Они оказались в огромной лаборатории, полной разных приборов. Там стояли
два стола, будто заимствованные из фильма о Франкенштейне, оборудованные
зажимами для рук и ног. Увидев их, Эмили охнула и отступила на шаг назад.
- Вам нечего бояться, фрау Хнатт. Это как электрошок, вызывает определенную
мышечную реакцию, рефлекс, понимаете? - Денкмаль захихикал. - Теперь вам
придется... э... снять одежду. Каждый из вас, конечно, отдельно. Потом вы
наденете халаты и auskommen [начнем (нем.)]... понимаете? С вами пойдет
медсестра. Мы уже получили ваши медицинские карты из Норд-Америки; мы все о
вас знаем. Вы оба - совершенно здоровые, добропорядочные граждане
Норд-Америки.
Он провел Ричарда Хнатта в боковое помещение, отгороженное занавеской,
оставил его там и вернулся к Эмили. Ричард слышал, как доктор Денкмаль
разговаривает с Эмили успокаивающим, но одновременно повелительным тоном. У
него это получалось мастерски, и Хнатт ощутил сначала зависть и
подозрительность, а потом грусть. Он не совсем так это себе представлял,
ожидая чего-то несколько более
возвышенного.
Однако Лео Булеро вышел из этого же кабинета, что доказывало беспочвенность
его сомнений. Лео Булеро всегда получал самое лучшее.
Приободрившись, он начал раздеваться. Где-то рядом послышался стон Эмили.
Он быстро оделся и вышел из комнатки, всерьез беспокоясь за жену. Однако он
увидел доктора Денкмаля, который сидел за столом и читал карту Эмили. Жена
уже ушла с медсестрой, так что все было в порядке.
"Черт побери, - подумал он, - кажется, я в самом деле чересчур
подозрителен". Вернувшись в комнату, он снова разделся, обнаружив, что у
него трясутся руки.
Потом он лежал привязанный к одному из двух столов; ко второму была
привязана Эмили, которая тоже, казалось, была испугана. Она побледнела и не
издавала ни звука.
- Ваши железы, - пояснил доктор Денкмаль, довольно потирая руки и
бесцеремонно разглядывая Эмили, - будут возбуждены; особенно железа Креси,
стимулирующая процесс эволюции, nicht Wahr [не правда ли? (нем.)]? Да вы об
этом знаете; каждый ребенок это знает, поскольку то, что мы здесь открыли,
изучают в школе. Вы сегодня почувствуете не потерю ногтей на руках и ногах,
рост хитиновой оболочки или увеличение черепа, но - могу поспорить, что вы
этого не знали! - лишь незначительное, но очень, очень существенное
изменение в лобных долях... вы станете умнее. - Он снова захихикал.
Ричард Хнатт чувствовал себя отвратительно. Как связанное животное, он ждал
своей участи. "Хороший способ делать карьеру", - уныло подумал он и закрыл
глаза.
Рядом с ним появился техник, блондин нордического вида, лишенный, казалось,
каких-либо проблесков разума.
- Включаем успокаивающую Musik, - сказал доктор Денкмаль, нажимая кнопку.
Со всех сторон полились звуки какой-то популярной итальянской оперы,
Пуччини или Верди, в тошнотворной аранжировке; Хнатт понятия не имел, какой
именно. - Теперь послушайте меня, герр Хнатт. - Денкмаль склонился над ним
и серьезно сказал: - Я хочу, чтобы вы поняли. Времени от времени терапия...
как это сказать?... не выдается.
- Не удается, - хрипло сказал Хнатт. Он этого ожидал.
Березин Федор
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Глуховский Дмитрий
Афанасьев Роман