чувствует сейчас Джимми. И еще он знал: как бы ни сложилось его будущее,
ничто не сравнится с чувствами, которые он сейчас открывает, - новыми и
свежими, как первое утро мира. Он может влюбляться снова и снова, но
воспоминание об Айрин окрасит и сформирует всю его жизнь.
думал. История повторялась и раньше, но никогда - с такой точностью. Что
ж, приходится учитывать свои прошлые ошибки. Не все на свете можно
планировать; но он знал, что расшибется в лепешку, чтобы помочь Айрин и
Джимми. Может, все и выйдет у них тогда не так, как у него.
11
и поправил бумаги. Перед каждым, даже самым коротким, выступлением по
радио у него першило в горле. В контрольной кабине инженер-звуковик
подняла палец. Янтарный свет мгновенно сменился рубиновым.
Марс. У нас сегодня большой день. Установлен новый купол, и город, вырос
почти наполовину. Не знаю, как вам передать, что это для нас значит, какая
это победа в битве с Марсом. Что ж, попробую.
разрежен, в нем практически нет кислорода. Порт-Лоуэлл, наш самый большой
город, расположен под шестью куполами из прозрачного пластика. Они
поддерживаются давлением воздуха изнутри. Этим воздухом мы отлично дышим,
хотя он и пожиже, чем ваш.
прежних. Я побывал там вчера, перед тем как его начали наполнять воздухом.
толстой, в два человеческих роста, стеной из стеклянных блоков. В ней
проложены ходы в другие купола и под открытое небо. Эти ходы - просто
металлические трубы с дверьми, которые закрываются автоматически, если из
какого-нибудь купола начнется утечка воздуха. Мы тут, на Марсе, рисковать
не хотим. Когда я вошел вчера под Седьмой купол, весь огромный круг был
покрыт тоненькой пленкой. Она лежала большими складками, а мы копошились
под ней. Попробуйте представить, что вы попали в выдохшийся воздушный шар.
Эта пленка - очень крепкий пластик, почти абсолютно прозрачный и
совершенно гибкий, вроде толстого целлофана.
мира, - воздуха ведь еще не было. Его стали нагонять как можно быстрее, и
прямо на наших глазах складки зашевелились, стали разглаживаться.
увидел большой пузырь посредине, но края все еще лежали плоско. Пузырь
метров в сто колыхался как живой и все время рос.
Пластик больше нигде не прикасался к грунту. Работу прекратили, чтобы
проверить, нет ли утечки, затем снова дули до полудня. Теперь и Солнце
помогало - теплый воздух расширялся.
Воздух все еще был разрежен, но он был: инженеры уже могли работать без
масок. Еще несколько дней они будут прикреплять оболочку к упорам и
проверять, нет ли дырок. Какие-нибудь да есть, конечно, но, если утечка не
выше нормы, это неважно.
раздвинулись. Скоро под Седьмым куполом построят дома. Мы мечтаем о
маленьком парке и даже о пруде - их нет на Марсе, потому что под открытым
небом вода здесь долго не держится.
как ни говори, мы откусили еще один ломтик Марса. А кроме того, есть где
расселить еще тысячу людей. Вы меня слышите, Земля? Спокойной ночи!
размышляя о том, что его первые слова, хотя и передаются со скоростью
света, только сейчас достигают Земли. Потом он собрал бумаги и пошел в
контрольную кабину.
откликнулся.
Очень интересно было следить, как меняется ваше отношение...
ответить и продолжал на том же дыхании: - А звоню я еще по одному поводу.
Я устроил вам поездку в Скиапарелли. В пятницу туда идет пассажирский
самолет. Есть место для троих. Уиттэкер сообщит вам подробнее. Спокойной
ночи!
Главный сказал правду, за этот месяц многое изменилось. Мальчишеское
возбуждение продержалось несколько дней; разочарование - несколько дольше.
Теперь он знал достаточно, чтоб относиться к колонии с умеренным
энтузиазмом, который не совсем поддавался логике. Анализировать его он
боялся, чтоб не спугнуть. Он знал, что все больше уважает здешних жителей,
восхищается их знаниями, простотой, мужеством, благодаря которым они не
только выжили в этом до отвращения враждебном мире, но и заложили основы
первой внеземной культуры. И ему захотелось стать одним из них, к чему бы
это ни привело.
Порт-Скиапарелли, который находится на тысячу километров к востоку, у
Перекрестка Харона. Поездку запланировали две недели тому назад, но все
время откладывали. Надо предупредить Джимми и Хилтона. Может быть, Джимми
теперь не так рвется туда. Наверно, считает дни, которые ему осталось
провести на Марсе. Но если он откажется, Гибсон его разлюбит.
Марсе. Не так просто взлететь в этой атмосфере, хотя у нас и низкое
тяготение.
прелести самолета, но видел, что площадь крыльев необычайно велика. Четыре
реактивных двигателя были спрятаны прямо в фюзеляже, и только небольшие
выпуклости выдавали их. Если бы он увидел такой аппарат, он бы не обратил
на него внимания, разве что мощное гусеничное шасси удивило бы его. Да,
машина была создана, чтоб летать далеко и быстро и приземляться на любой
мало-мальски плоской поверхности.
была забита большими, хорошо прикрепленными ящиками - срочным грузом для
Порт-Скиапарелли.
слуха, вибрирующий звук. Потом была знакомая пауза: пилот проверял
приборы. Потом включились двигатели и внизу заскользила стартовая полоса.
Через несколько секунд возникло успокоительное напряжение - ракетный
двигатель без усилия поднял их в небо. Самолет лег на правое крыло и
прошел над городом.
краем планеты. Теперь под ними на тысячу километров распростерлась голая
пустыня с редкими пятнами скал.
пассажирами.
смотреть тут не на что, хотя над Евфратом должны быть недурные световые
эффекты. А так - пустыня до самого Большого Сырта.
прибудем, уже стемнеет?
маленький, что большой перелет за день не сделаешь.
фотоаппаратом.
Хилтону, который ответил улыбкой, но явно не пожелал вступить в спор.
что-нибудь найти. Я раз шесть летал над полюсами, все больше летом. А
прошлой зимой пересек Северное море. Сто пятьдесят ниже нуля! Это на Марсе
рекорд.
двести.
Семенова Мария
Володихин Дмитрий
Юрьев Сергей
Афанасьев Роман
Афанасьев Роман
Флинт Эрик