кракен... Ну что ж, возьмем это за основу вполне вероятных прозрений.
вреда, хотя свободно мог свернуть мне голову одним движением щупальца.
Случайность? Допустим. Теперь другое: кракен знает, что такое ружье.
Расскажи я об этом кому-нибудь из подводников, меня засмеют. Болл просто
лопнет от хохота. Но факты неумолимы: кто-то очень прилежно занимался
дрессировкой глубоководного примата. Видимо, Пашич... Да, но с какой
стати? Хобби морского геолога? Научный эксперимент? Или озорное желание
мистифицировать своего напарника? Если это мистификация, то она ему, надо
признаться, удалась... "Скажите, Свен, Пашич способен на это? Ведь вы его
хорошо знаете". - "Нет, не способен. Пашич был достаточно серьезным
человеком, мистер Соболев". Н-да...
стучать на ключе. Обезьяна умела выстукивать целые фразы. Где гарантия,
что Пашич не мог обучить тому же кальмара? Только фразы наоборот,
шиворот-навыворот. Так оригинальнее. Для людей, разумеется. А для кальмара
порядок знаков не имел никакого значения - лишь бы запомнил
последовательность продолжительных и коротких нажатий... Изобретателен,
черт!
посередине. Вероятно, я видел одно из щупалец кракена, свернутое в кольцо.
Да, размеры вполне соответствуют. О, бездна! Неужели я обо всем догадался?
Слишком легко и просто, чтобы это могло быть правдой...
мистер Болл. Я никогда не верил в простоту объяснений, грешен... Даже
сейчас сомневаюсь.
возводится в ранг стопроцентной теории. Теория всемогуща, как бог, -
универсальный ключ к множеству секретных замков. Старина Саваоф тоже
чем-то вроде теории, - универсальным ключом, - в оные времена завидно
просто объяснялась даже вселенная. Мне предстоит объяснить куда более
прозаические вещи. Например: почему не стреляла Манта?
кальмара, с которым ему удалось подружиться. Дрессировкой здесь не
поможешь, вопрос мог быть решен только техническим способом. "Органы
чувств" машины хорошо мне знакомы. Во-первых, магнитный экстраполятор...
Не в счет: кальмару пришлось бы таскать на себе электромагнит. Так же мало
пригодны химический анализатор воды и устройство координации. Другое дело
ультразвуковой приемник. Если "снабдить" кальмара миниатюрным передатчиком
ультравысоких звуковых частот... В принципе это возможно, хотя и не
просто. Погоди-ка, забыл радиометр... Ах, вот оно что!
все-таки сообща. Первым нащупал истину Болл - благодаря ему я узнал, что
из атомного бункера кто-то извлек небольшое количество радиоактивного
изотопа тория. И теперь я, кажется, догадался зачем... Мне следовало
раньше посоветовать Боллу проанализировать с помощью Мурены программу
активной обороны всех без исключения Мант, поискать изменения в этой
программе. Я уверен, изменения были. Тогда, на карнизе центрального
бункера, я стал свидетелем незавершенной атаки: локатор машины сразу
"почувствовал" спрута, Манта пошла на сближение... и вдруг осечка,
стрелять почему-то нельзя. Тогда я подумал, что Манта не трогает тех, кто
уклоняется от поединка. И не подумал, что Манта - машина, в программе
действий которой нет ничего от наших человеческих эмоций.
спрута запрещала программа.
кальмар тот же самый - других Манта безжалостно уничтожала. Завтра надо
взять радиометр и проверить эту догадку. Сегодня я просто не в состоянии
заставить себя выйти в воду - я страшно устал. И не только физически.
Провожал нас до самой площадки. Он с чрезвычайной легкостью двигался в
воде хвостом вперед. Словно ракета в безвоздушном пространстве. Или метла
знаменитой бабы-яги. Я специально несколько раз менял направление, чтоб
увидеть, как спрут поворачивает. Он выполнял повороты очень эффектно,
отклоняя пучок щупалец в нужную сторону. Иногда он подплывал к нам
подозрительно близко. Я готов был в любую секунду стрелять. Но кальмар не
давал к этому повода. Во мне все более крепла уверенность: спрут знаком с
человеком...
кальмаром способность к художеству. Человекообразную обезьяну нетрудно
заставить работать на каком-нибудь агрегате с несложным ручным
управлением, но я никогда не читал и не слышал, чтобы низший примат был
способен освоить хотя бы примитивную технику рисунка (не говоря уже о
письме!). Правда, самые деятельные из них с удовольствием берутся
малевать, но дальше абстрактных полос и пятен "творческие" возможности
дерзающих не простираются. Быть может морские приматы, наоборот,
феноменально талантливы? Как бы там ни было, загадочная надпись, внезапно
возникшая на ржавом понтоне, заставляет думать, что натуралистам,
вероятно, придется пересмотреть многие свои концепции относительно скрытых
возможностей головного мозга гигантских цефалоподов.
тысячелетнего знакомства человека с дельфином вдруг выяснилось, что мы
имеем дело с существом, способным сознательно имитировать голоса людей.
Ученые были шокированы. "Кто ты, дельфос?" - вопрошали они и с непривычным
для ученого мира смятением чувств величали дельфина "коллегой по
совместным исследованиям". Загадка "морского сфинкса" взволновала умы.
Армия исследователей тайн семейства дельфиновых стремительно пополнялась
талантливыми и - что греха таить - бездарными экспериментаторами. Дельфин
прошел по конвейеру человеческих рук. Они были разными, эти руки. Добрые,
ласковые руки друзей; любопытные, умные руки ученых; грязные, жадные руки
дельцов и преступные руки военных... Ну, и что ты теперь о нас думаешь,
дельфос? Вероятно, что-нибудь не очень скверное. Мы ведь в конечном итоге
сумели хорошенько дать по рукам представителям зла.
стыдно оттого, что еще неизвестно. Люди пришли в океан под защитой
стреляющих Мант и квантаберов. И надолго. Может быть, насовсем. Что сулят
океанским глубинам пришельцы - мир или?.. Вот это "или" пугает. Проклятое
"или" - отзвук трагедий всех континентов. Кроме Антарктиды, пожалуй.
Пингвинов не тронули, им повезло - большое спасибо нам, человекам. Меньше
везло бизонам, сайгакам, бескрылым птицам моа. Повезет ли гигантским
кальмарам - неясно. Люди, будьте к ним милосердны!..
очнувшись, я почувствовал какое-то странное облегчение. Взглянул на часы и
не поверил глазам. Мое "забытье" длилось четыре часа! С хвостиком. Значит,
все-таки, спал...
обладает меньшей инерцией. Ему бывает достаточно доли секунды, чтобы
слуховой и зрительный центры вновь обрели состояние высшей готовности.
обстановке. Кроме нового положения стрелок часов. Но уши отметили едва
уловимое дополнение к той тишине, которая стала привычной в каюте, почти
осязаемой. Что-то далекое, приятно знакомое и совершенно чуждое
сиюминутному отрезку реальности... Память услужливо подсказала: это Глиэр.
странные вещи. То кажется непомерно растянутой, необъятной, то
спрессованной, сжатой до размеров бункерного пространства. Тишина способна
обманывать. Вот и сейчас она притворилась концертом Глиэра для голоса с
оркестром... Я жадно вслушиваюсь в переливы мелодии, хотя понимаю, что это
обман, слуховая иллюзия.
это, вполне здоровым людям не раз доводилось "видеть" несуществующие
предметы, "слышать" воображаемую музыку - специфические реакции человека
на условия с ограниченным количеством внешних раздражителей. Один
космонавт, например, во время испытания тишиной, совершенно отчетливо
"видел" гремучую змею, но, к счастью, понимал, что это нереально. Моя
иллюзия, вероятно, вызван-а едва уловимым на слух пением вентиляционной
установки в соседней каюте: я с необыкновенной отчетливостью улавливал
каждую музыкальную фразу. Сон наяву. Хорошо, что мне "приснился" Глиэр...
сплавы чувства и музыки. И Чайковского тоже люблю, но по-другому.
Чайковский слишком велик и необъятен, как необъятна Россия. Лиричен, да,
но в широком смысле этого слова. Глиэр более "узок". В том понимании,
которое определяет желание побыть одному. Или, сказать откровенно,
вдвоем...
назад. Тем, что мне довелось участвовать в работе Международного конгресса
океанологов в Ленинграде, я был обязан успехам нашей комплексной
Тихоокеанской экспедиции. Новые методы гидрофизических исследований...
Доклад поручили сделать мне.
площадь - великолепный монумент, зелень, фонтаны... Сегодня вторая
половина дня свободна от заседаний, и я ломал голову над вопросом, как
распределить свое время между тремя ответными визитами шведам, канадцам и
англичанам. Кроме того, мне необходимо было встретиться с руководителем
нашей гидрофизической секции Зенковским. Конец моим колебаниям положил
Ваня Матвеев - ихтиолог, большой эрудит в вопросах прикладной гастрономии,
весельчак и очень беспокойный сосед по номеру. Едва переступив порог, он
скороговоркой сообщил, что минуту назад говорил по телефону с Зенковским.
Роллинс Джеймс
Перумов Ник
Березин Федор
Корнев Павел
Прозоров Александр
Шилова Юлия