Чтение 18–й страницы книги ~Мастер собак~

- Расчеты делались по максимуму, - усмехнулся Рэмбо. - Это все пропаганда, друг мой. Чтобы держать в узде молодых и лопоухих. А я, например, имею свой расчет. И убежден, что начальник наш затевает авантюру.

- У тебя мало было случаев убедиться, что он ничего не делает зря? - Гоблин начал понемногу злиться.

- Он не умнее нас с тобой.

- Но он гораздо больше знает, согласись.

- Да, - кивнул Рэмбо. - И сейчас все, кого он собрал, тоже будут гораздо больше знать.

- Обиделся, что и тебя не пригласили? - рассмеялся своей догадке Гоблин.

- Нет, батенька, - сказал Рэмбо жестко. - Мне не обидно, ЧТО не пригласили. Я хотел бы знать, ПОЧЕМУ.

- Раз не пригласили, значит ты в этом не участвуешь, вот и все.

- Ты так думаешь? - Рэмбо криво усмехнулся. - А мне вот кажется иначе. Может, именно мы с тобой, и все эти гаврики, - он мотнул головой в сторону площадки, - как раз очень даже и участвуем. Может, никто и не участвует ни в чем, кроме нас.

- Ну-ка, объясни, - попросил Гоблин, настораживаясь.

- Ты заметил, как за последний месяц "деды" от нас отдалились, а?

- Ну... что-то с ними происходит, да...

- Этой ночью погибли двое из самых древних. Сам посуди, когда ты проведешь на охоте пять лет безболезненно, тебе не покажется, что ты неуязвим, а? Покажется! И тебе уже не понравится, что ты, такой крутой, можешь воткнуть, как последний чайник. И вот, теперь у них совещание, на которое нас не зовут...

- А может, тебе е...альник разбить, а? - спросил Гоблин с безграничным презрением в голосе.

- Ты тоже в Мастера влюбился, - вздохнул Рэмбо.

Гоблин вставил пружину на место, защелкнул крышку аптечки и сдвинул рычажок выброса. Крышка легко отскочила. Гоблин снова ее закрыл, открыл, закрыл, открыл, удовлетворенно кивнул сам себе и вытащил пачку сигарет из отделения, предназначенного для индивидуального перевязочного пакета.

- На, - он протянул сигареты Рэмбо. - Покури и успокойся. Паникер.

- У меня когда-то был разряд по шахматам, - пробормотал Рэмбо, глядя в сторону Школы и игнорируя предложение. - Но с Мастером я сыграть не рискну. Хотя готов повторить, что он не умнее нас. Только вот его логика... Он не человек, понимаешь? Все, что для нас с тобой ценно, для него - пустой звук. Может быть, его таким сделали, а может, он всегда такой был...

- Ты ошибаешься, - Гоблин закурил. - Он просто не такой, как все. И я ему здорово сочувствую. Другой бы на его месте давно сломался.

- Или его убили бы, - криво усмехнулся Рэмбо. - Тебе не кажется, что именно за эту вот непохожесть Мастера и поставили старшим? Чтобы такие, как ты, ему сочувствовали и безоговорочно его слушались? Элементарный психологический трюк.

- Возможно. Я думаю, в Штабе хватает толковых психологов. Но мне-то что с этого? У меня своя голова на плечах.

- Говорят, он тоже был психологом. Знаешь, что с ними случается иногда?

- Он не сумасшедший. Он просто несчастный человек.

- Он не человек, - повторил Рэмбо.

Гоблин посмотрел на него с сожалением.

- Думаешь, ты мне глаза открыл? - спросил он. - Да ничего подобного. У нас просто разный подход к вопросу. Для меня главное то, что Мастер - хороший старший на охоте. А для тебя - то, что он на нас смотрит, как на расходный материал. Верно?

- Положим, - Рэмбо потупился, нервно теребя застежку на поясе.

- Ты просто боишься, - обвинил Гоблин. Рэмбо встрепенулся было, но Гоблин выставил раскрытую ладонь. - Я не говорю, что ты трус. Ты хороший охотник, это все знают. Но ты Мастера боишься. Этой самой логики его боишься. Конечно, бояться проще, чем пытаться человека понять...

- Да там понимать нечего! - взмолился Рэмбо с отчаянием в голосе. - Твой любимый Мастер - это существо, которое где-то растеряло все человеческие ценности! Нету их у него, ясно тебе?

- И мне это нравится, - улыбнулся Гоблин. - Будь он другим, нас давно уже съели бы. Всех.

- Тьфу! - Рэмбо оторвался от бума и пошел обратно к площадке. Шах вскочил и пристроился хозяину в кильватер.

- Эй, Рэмбо! - позвал Гоблин. Тот притормозил и через плечо бросил на того настороженный взгляд. Синхронно с ним обернулся пес.

- Может так получиться, - сказал Гоблин негромко, - что через полгодика я буду старшим группы Пять. Пойдешь ко мне аналитиком... - Гоблин выдержал паузу, - ...если раньше не сбежишь?

- А кто "замок"? - спросил Рэмбо хмуро.

- Наверное, Кот.

- Еще один влюбчивый юноша, - фыркнул Рэмбо. Мгновение подумав, он цыкнул зубом и прищурился. - Все может быть. Если раньше не сбегу, конечно...

- Вот тогда иди и думай, Бычий Х...й, - процитировал Гоблин анекдот про индейцев.

Новонареченный молча продолжил свой путь, размышляя о том, что поступил сейчас единственно правильным образом. Убедить Гоблина не удалось, а ссориться с ним глупо. "Надо же, Кота - заместителем старшего группы! Вот уродство! Ну и хрен с ними со всеми. Главное - найти, куда делать ноги, когда начнется заваруха. А дурачье пусть гибнет вместе со своим драгоценным Мастером. Хотя Мастер-то вывернется. Убийца. Надо же, гад, бросил Гоблину вкусную косточку - пообещал командную должность. Через полгода, когда Гоблин уже будет под землей!"

Бой поднялся, сел поближе к хозяину, преданно заглянул ему в лицо и положил на колено тяжелую лапу. Гоблин потрепал пса по голове и снова поднял глаза на здание Школы. "Вот ведь сука этот Рэмбо! Ну, будем надеяться, что теперь он быстренько свалит в отставку. Рядовым охотником парень себя уже не видит, а вакансия аналитика откроется именно в Пятой. Только вот работать в паре с Котом - это для Рэмбо как серпом по яйцам. Ха-ха".

Гоблин смотрел на окна тактического класса и ругал про себя Рэмбо последними словами. Проклятый коротышка растеребил-таки душу. Гоблин мучительно пытался вычислить, что же именно задумал Мастер. И какова вероятность того, что этот безусловно замечательный, но совершенно непонятный человек приведет Школу к гибели.

*****

Некоторые приемы, такие как апортировка

например, особенно трудны для собак

отечественных пород.

В кабинете Генерала собралось человек десять. За длинным столом уселись руководители всех секторов Штаба и подчиненных ему служб. Такие совещания проводились очень редко, раз в квартал. Мастер так и не смог понять, зачем они нужны вообще. Ему совсем не улыбалось сидеть в компании полузнакомых людей и битый час выслушивать туманные рассуждения о пользе Проекта для человечества. Но отказаться участвовать в дурацком бюрократическом атавизме было невозможно.

Кое-что, отличающее нынешнюю сходку от предыдущих, Мастер заметил сразу. Сегодня люди явно старались занять за столом место подальше от Генерала. Дальше всех, на самый край, отполз Доктор. Вплотную к Генералу рискнули сесть только двое. Очкарик и сам Мастер. Друг напротив друга. Мастер привычно глянул Очкарику в его стереотрубу и невольно облизал вмиг пересохшие губы.

Месяц назад линзы у Очкарика были, как обычно, "плюс ноль девять". Теперь же они едва тянули на полторы десятых.

И Генерал тоже выглядел подозрительно цветущим. Раньше это был не по годам изношенный, склонный к гипертонии бывалый мужик - за что Мастер и обозвал его про себя Генералом. Но сейчас ни следа не осталось от привычных мешков под глазами, кожа разгладилась и приобрела здоровый цвет, Генерал глядел орлом, был подтянут и моложав.

Мастер бросил короткий взгляд на Доктора. Представитель Базы ерзал на стуле, нервно потирал ладони и наконец, не выдержав, скрестил руки на груди. Мастера тоже подмывало это сделать. И Генерал, и Очкарик дышали на Мастера легким морозцем, от которого сводило кожу на спине и ломило в затылке. Мастер убрал руки под стол, сложил указательные и большие пальцы в колечки, и одну ладонь обхватил другой. "Большего сегодня нельзя себе позволить. Я хочу идти в бой с открытым забралом. И если удастся, сбить этих уродов с толку. Раньше я не стеснялся обращаться с ними в открытую как с энергетическими вампирами. А сегодня вот постесняюсь". Мастер надел на лицо привычную маску холодного интереса к происходящему и застыл, уставившись в пространство между Генералом и Очкариком. Сгрудившиеся на дальнем краю стола начальники секторов поглядывали на Мастера с уважением и опаской.

Генерал царившего в комнате смятения то ли не замечал, то ли не понимал, то ли просто решил неадекватную реакцию сотрудников игнорировать. Он принял у Очкарика лист плотной бумаги, посмотрел в него, глубокомысленно хмыкнул, вернул помощнику и начал речь.

- Господа! - обратился он к собравшимся, глядя, как обычно, в стену поверх голов. - Сегодняшнее наше совещание не совсем обычное. Н-да, не совсем. В первую очередь я уполномочен от лица главного куратора Проекта передать вам благодарность. Вот.

Штабные слегка расслабились, некоторые даже осмелились улыбнуться. Доктор насупился. Мастер никак не переменился в лице и ждал развития событий.

- Да, - продолжил Генерал, - буквально час назад мне звонили сверху, и я должен сообщить вам, что наша работа в зимнем сезоне получила "отлично". Руководство высказало уверенность в том, что мы и впредь проявим глубокое понимание стоящих перед нами задач. Более того, было отмечено, что службы, деятельность которых мы обеспечиваем и координируем, являются на сегодняшний день ключевыми в решении стратегических задач Проекта.

Доктор насупился еще сильнее. Ему явно не хотелось, чтобы его сектор был для чего-то ключевым. Штабные, наоборот, приободрились. Мастер мысленно отмотал с каждого уха по метру лапши. Для начала Генерал всех скопом погладил по шерстке. А теперь каждому по отдельности надает тумаков. Знаем, знаем. Сами такие.

- Руководство Проекта, - сообщил Генерал, - не дает нам на весенний период никаких принципиально новых заданий. Тем не менее, это не повод расслабляться. Мы по-прежнему должны отвечать требованиям времени. А требования эти постоянно ужесточаются. Нагрузки растут. Некоторым может показаться, что львиная доля этих нагрузок ложится на плечи секторов "Ц" и "Д", - Генерал одарил ласковым взглядом Доктора и Мастера поочередно. - Так вот, этим некоторым я хочу сказать: ошибаетесь, господа! Ошибаетесь! Наши сотрудники, ведущие работу в поле и на научном фронте, имеют право спросить: почему до сих пор не решено то и это? Почему хромает материальное обеспечение? Почему так скверно... нет, я не побоюсь этого слова - архискверно! - обстоят дела в секторе по связям с общественностью? А? И что себе думает, обложившись умными бумажками, сектор психоподдержки?

Мастер решил подыграть Генералу и повернулся лицом к штабным.

- Да! - воскликнул Генерал патетически, кладя Мастеру на плечо холодную, как лед, тяжеленную руку, от чего Мастера чуть не стошнило. - Вот он имеет право спросить у вас - как мы дошли до жизни такой?! Но он не спросит, потому что выполняет свой долг и не ищет для себя поблажек! В отличие от некоторых! Они знают, о ком я сейчас говорю. И я требую - довольно!

Штабные кисло смотрели на Мастера. Генерал убрал руку с его плеча - за что Мастер готов был рассыпаться в благодарностях, - испепелил взглядом тех, которые знали, что говорят о них, и немного сбавил тон.

- Значит, так, - сказал он почти нормальным голосом. - Сектор "Д" - единственный, к которому нет замечаний. Вопрос о премиях, - обратился он к Мастеру, - решен положительно. По утечке личного состава компенсации в полном объеме уже выплачены, проверь. Ни в чем не будешь знать отказа, только работай. Понял?

Мастер кивнул. "Поскорее бы этот балаган кончился. Домой хочу. Устал. Напрасно я сел рядом с этими... существами. Елки-палки, кто бы мог подумать, что я позволю твари прикоснуться к себе, и не убью ее. И сам останусь жив. Правда, это тварь высшего разряда. Вон, как к своему телу хорошо относится, холит его и лелеет... Ничего. Посмотрим, что от этого тела останется, когда я в него батарею разряжу... да из обреза весь магазин в яйца захреначу... так, чтоб ноги поотлетали... да собакам крикну "Фас!"... Ух, как это будет! Черт возьми, а ведь это будет не скучнее, чем секс! Слушай, Генерал, до чего же я тебя ненавижу, а?"

- Сектор "Ц", - продолжал в это время Генерал, не подозревая, что именно сейчас его в мыслях четвертуют и грызут зубами. - Тоже почти все нормально. Главная задача - быстро формируйте еще две выездных бригады. Иначе захлебнетесь. И так уже работаете почти на пределе. Ясно? Две недели вам сроку на подготовку дополнительных бригад.

Доктор хмуро закивал. Мастер знал, что у Доктора есть в резерве две опытных бригады. Но одну из них водит Олеся, которая нынче в опале. А другая спешно переучивается на нового бригадира, потому что Шаман устал бороться с тягой к левитации и, тренируясь в полетах с крыши гаража, капитально поломал ногу.

- А в остальном дела идут отвратительно! Сектору паблик рилейшнс строгий выговор с занесением и два дня на представление детального плана работ, - командовал Генерал. - Аналитикам строгий выговор и неделю на подачу детального отчета. Финансовому сектору выговор. Прикрытию... ладно, с вами будет отдельный разговор. Первый отдел - считайте, что пронесло. Психологам - строгий выговор и завтра ко мне в десять-ноль на разбор полетов. Координации - принять к сведению сами знаете, что. Научный сектор - будем решать. Стоит вопрос о расформировании. Непонятно, зачем вас придумали вообще. Если и дальше не поймем - разгоним к едрене-матери... Материальному обеспечению - ладно, не виноваты. Финансы виноваты, не учли. Финансы, я сказал, что тебе выговор? Правильно. Кто остался? Управление? Вот управление - молодцы. Приказал - сделали. Не приказал - не сделали. Вот как надо работать! На всех уровнях - учет и контроль! А то есть у нас тут любители проявить инициативу... - повернулся было Генерал к Мастеру, но осекся, вспомнив, что минуту назад хвалил его и ставил в пример. - Ладно, у тебя специфика, с тебя и спрос другой.

- Естественно, - не удержался от реплики Мастер. Заплеванные и растоптанные штабные затаили дыхание в надежде, что начальника сейчас малость спрыснут холодной водичкой, как это не раз случалось прежде.

Но сегодня Генерал даже не стал обнюхивать наживку.

- Все ясно? - грозно спросил он. Подчиненные дружно кивнули. - Тогда по местам и работать! Работать! Все свободны. Кроме сектора "Ц".

Штабные поспешно вскочили и рванулись к выходу. Доктор положил локти на край стола и тяжело вздохнул. Мастер поднялся, кивнул Генералу и последним вышел из кабинета. Притворив за собой тяжелую дверь он почувствовал сожаление о том, что нельзя было, проходя мимо Доктора, ободряюще похлопать того по плечу.

- А вас, сударь, ждет машина, - сказал Доктору Очкарик. - Вас хочет видеть главный куратор Проекта. Немедленно.

- С повышением вас, Андрей Николаевич, - промурлыкал Генерал. - Надеюсь, к следующей встрече мы с вами будем уже, так сказать, в равных должностях.

- Мы очень рады за вас, - добавил Очкарик.

- Да не кисните вы, Андрей Николаевич! Все будет отлично!

- Надеюсь... - с трудом выдавил Доктор.

*****

Встречаются особи, так и не запечатлевшие

человека, не испытывающие привязанности

ни к кому из людей. Такие животные только

терпят присутствие человека и потребности

в общении с ним не испытывают. Особенно

это нужно иметь в виду владельцам

отечественных пород.

Едва передвигая ноги, Мастер плелся к себе в кабинет. День выдался на редкость отвратный, и самым тяжким моментом стал визит к родителям Петровича. Выражать соболезнования вслух Мастер никогда не умел, считая этот обычай, вкупе с поминками, дурацким и варварским. Психологическую обоснованность таких ритуалов он понимал отлично, но ничего с собой поделать не мог. Человека не вернешь ни словами, ни слезами. Пришел отдать честь ушедшему - стой и молчи, пока не спросят. И так все ясно. Мастер не раз видел, как бурные соболезнования друзей покойного доводили до истерики вдов и родителей. Скорее всего, истерика эта была нужна, чтобы очистить мозг и успокоить душу, и спровоцировать ее могло только воздействие извне. Но быть одним из провокаторов Мастер решительно не хотел.

Поэтому сейчас он чувствовал себя окончательно разбитым и с превеликим трудом двигал разлаженный организм к заветной двери, за которой притаилась в сейфе бутылка лекарства. Все внутри стояло колом, хотелось одновременно ругаться, плакать и стрелять, а еще лучше - эмигрировать куда-нибудь за пределы Солнечной системы. Даже Карма, поддавшись настроению хозяина, не цокала бодро копытами, а как-то особенно противно скребла по полу когтями.

До кабинета оставалось метров десять, когда походка собаки вдруг изменилась. Сработал рефлекс - Мастер тут же затормозил и оторвал глаза от пола. Карма медленно обходила его сбоку, выдвигаясь к двери, которая была почему-то на пару сантиметров приоткрыта. Следов взлома не наблюдалось - просто какой-то умник взял и разгадал пятизначный код.

Мастер сунул было руку под куртку, но передумал - опасности не было. Хвост у Кармы торчал кверху, она не рычала и вообще не проявляла никаких эмоций кроме живого интереса к происходящему. Подойдя к двери вплотную, собака протянула лапу, подцепила дверь когтем, отодвинула ее и сунула голову в образовавшуюся щель.

- Заходи, красавица! - раздалось из-за двери.

Карма плечом раскрыла дверь настежь и оглянулась на Мастера.

- Заходи, заходи, - кивнул он ей, на ходу застегивая кобуру под мышкой. Но Карма только немного посторонилась, решив пропустить хозяина навстречу гостю. Мастер шагнул через порог и остолбенел. Потом ему мучительно захотелось посмотреть в зеркало.

Бенни не соврал. Они действительно оказались чертовски похожи - почти как братья, из которых один пошел в отца, а другой в мать. Они были одной породы.

Мифическая личность оказалась с ног до головы закутана во что-то черное с отливом. Сейчас она расселась на рабочем столе Мастера с таким видом, будто только что купила Школу и собирается для начала перепороть на конюшне весь личный состав. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что это у нее просто такая манера улыбаться. Мастер сделал еще шаг вперед, непроизвольно упер руки в бока и продолжил осмотр.

- Добрый день, - сказала мифическая личность. - Тимофей Костенко. Обычно меня зовут Тим.

Теперь понятно было, почему Бенни обозвал Мастера фотомоделью, а про Костенко сказал "аристократ". У Мастера черты лица были очень четкие, агрессивные, а у Тима - мягкие, спокойные. И эта мягкость линий, вкупе с небольшой горбинкой на носу, чуть слабоватым подбородком и чувственными пухлыми губами, пропастью отделяла Тима от Мастера. Мастер на улице бросался в глаза своей внешностью. А Тим - просто бросался в глаза.

Еще не совпадала масть. Похожего разреза большущие глаза с длинными пушистыми ресницами были у Мастера светло-серые, а у Тима зеленые. Тим оказался темным шатеном, и его длинные, до плеч, волосы, были уложены в невероятно красивую почти женскую прическу. Мощную каштановую гриву Мастера просто очень давно не стригли, но зато она и сама по себе лежала ничуть не хуже.

Придя к выводу, что никогда не променял бы свое красивое лицо на это интересное, Мастер обрел дар речи. Только сейчас до него дошло, насколько же он боялся встречи с кем-то, кто на него так похож.

- Виктор Ларин, - сказал он, протягивая руку. - Здесь меня обычно зовут Мастер.

- Ну что ж, - гость слез с чужого стола и крепко, но без демонстрации силы, пожал руку Мастера. - Я удовлетворен. А то меня до смерти напугали, что есть некто, похожий на меня, как две капли воды. Но ты тоже ничего, не переживай.

Мастер рассмеялся. Вокруг Тима было тепло и уютно, он излучал непоколебимое спокойствие и благожелательность. "Это сейчас", - подумал себе Мастер. А вслух произнес:

- Впервые в жизни вижу такое породистое лицо.

- Наследие предков, - небрежно бросил Тим, поворачиваясь к Карме, которая рассматривала его, благосклонно оскалившись. Мастер хотел было предостеречь гостя, но решил не высовываться. Энергии, которую этот человек излучал сейчас вхолостую, просто так, вполне хватило бы, чтобы обездвижить десяток тварей. Мастер с наслаждением впитывал струящееся вокруг тепло и чувствовал, как отступает усталость, и голова потихоньку начинает соображать.

- Роскошная собака, - сказал Тим с чувством. Карма уселась, не отрывая взгляда от гостя, и Мастер почувствовал легкий укол ревности. - Если бы у меня в свое время хватило смелости завести такую собаку... - продолжал Тим, поворачиваясь к Мастеру и заглядывая ему в глаза. - Впрочем, мне ее не хватило. Мне частенько не хватало смелости...

Мастер залпом проглотил громадный заряд чего-то, что мурашками пробежало по всему телу и дало ощущение полета. На бесконечно длинную секунду он полностью расслабился, а когда пришел в себя, Тим уже стоял в нескольких шагах поодаль и опять улыбался, только уже не высокомерно, а мягко и участливо.

- Полегчало? - спросил он. - А то я гляжу, ты весь перекошенный. Спасибо, что раскрылся. Польщен доверием.

- Полегчало, - благодарно кивнул Мастер. Теперь он мог рассмотреть гостя в подробностях. Черное одеяние выглядело чем-то вроде длинного плаща, сейчас распахнутого, и под ним тоже что-то бархатно переливалось, укутывая Тима до шеи. Незащищенными оставались лишь тонкие кисти рук и крупная голова, за которой, наверное, гонялись все осведомленные о ее ценности разведки Земли. На ногах у Тима были вполне человеческие короткие остроносые сапожки.

- Ты словно из романа в жанре фэнтези, - усмехнулся Мастер.

- А-а, хожу, в чем привык. Тем более, что здесь это производит впечатление.

- А там? - Мастер поднял глаза к потолку.

- Там кастовый указатель - цвет.